Баскервильская мистерия этюд в детективных тонах - Клугер Даниэль Мусеевич - Страница 2
- Предыдущая
- 2/105
- Следующая
Во-первых, я понял ошибочность подзаголовка. Первое издание называлось: «Баскервильская мистерия. История классического детектива». Такое уточнение («история классического детектива») вызывало у части читателей ожидание, которого книга не оправдала и оправдать не могла, — ожидание последовательного и объективного рассказа об истории жанра. В действительности я менее всего хотел выглядеть объективным и беспристрастным рассказчиком, в своем отношении к классическому детективу я именно пристрастен и необъективен. И «Баскервильская мистерия» — это именно эссе, то есть произведение, в свободной форме выражающее индивидуальное мнение автора по имени Даниэль Клугер об особенностях детектива и о некоторых (далеко не всех!) произведениях этого жанра. Я просто хотел рассказать (и рассказал, надеюсь) о моем личном, субъективном отношении. О моем отношении к образам детектива, к его кажущейся простоте, к особенностям композиции и к поэтической стороне этой, казалось бы, вполне прозаической, массовой литературы. А главное, к фантастичности, откровенной нереалистичности удивительного жанра — детектива.
Именно по причине сказанного выше в новом издании изменился подзаголовок — не «История классического детектива», а «Этюд в детективных тонах»[1].
Во-вторых, за тринадцать лет, прошедших с момента первого издания, из печати вышли новые книги, причем не только новые детективы, но и новые книги о детективах, не учитывать которые я просто не мог, — в первую очередь исследования Н. Вольского «Легкое чтение»[2] и П. Моисеева «Поэтика детектива»[3].
Кроме того, я счел вполне резонным упрек иных критиков в том, что в книге отсутствует рассказ о советских детективах, а ведь среди них немало таких, которые действительно заслуживают хотя бы краткого отзыва. Здесь же поясню причину того, что в книге нет рассказа о таких, безусловно, достойных внимания детективах, как романы Леонида Юзефовича, Бориса Акунина и некоторых других авторов. Тут причина в хронологических границах, которые я сам себе установил: детективы на русском языке я рассматривал только в рамках советской литературы, то есть до 1987 года включительно[4].
В заключение хочу поблагодарить моего старого друга, превосходного писателя и замечательного редактора Виталия Бабенко: без его внимательного и высокопрофессионального отношения к этой книге у меня просто ничего не получилось бы.
Итак, позвольте представить: «Баскервильская мистерия. Этюд в детективных тонах».
Даниэль Клугер
Реховот, 2018
Вступление:
Лондон, Бейкер-стрит, 221-б
О том, что в Лондоне по адресу, указанному в заголовке, находится музей Шерлока Холмса, знают не только любители детектива и поклонники Великого Сыщика. Вот что говорится об этом учреждении на сайте одной из русских туристических компаний[5]:
«Дом Шерлока Холмса был построен в 1815 году. Британское правительство заявило, что здание является архитектурным и историческим памятником 2-го разряда. С 1860 до 1934 года дом был частным владением, и в нем располагался пансион, пока здание не было приобретено Международным обществом имени Шерлока Холмса.
Когда 27 марта 1990 года был открыт Музей имени Шерлока Холмса, невольно возникала мысль, что это событие должно было случиться как минимум несколькими десятилетиями раньше. В конце концов, Бейкер-стрит, 221 [на сайте — не 221-б, а 221. — Д. К.] — самый известный в мире адрес, связанный с именем величайшего детектива[6].
В прошлом столетии люди писали письма Шерлоку Холмсу и его другу доктору Ватсону, но сейчас появилась возможность посмотреть, где и как они жили в Викторианскую эпоху. На первом этаже находится знаменитый кабинет, выходящий на Бейкер Стрит. Здесь Холмс и Ватсон проработали вместе почти 25 лет.
Шерлок Холмс и доктор Ватсон жили на Бейкер Стрит, 221-б приблизительно с 1881 до 1904 года. Квартира располагалась на втором этаже, в пансионе. Хозяйкой пансиона была миссис Хадсон. Семнадцать ступенек ведут с первого этажа до кабинета на втором, где вместе работали Холмс и Ватсон.
В комнате доктора Ватсона можно ознакомиться с литературой, картинами, фотографиями и газетами того времени, а посередине комнаты миссис Хадсон находится бронзовый бюст Холмса. В этой комнате также можно увидеть часть корреспонденции мистера Холмса, а также письма, которые приходили на его имя...»
Более всего меня в свое время заинтересовали эти самые письма — согласитесь, факт переписки миллионов читателей не с автором, но с литературным героем уникален.
Как, впрочем, уникален и сам музей. Кажется, нет более в мире ни одного литературного героя, вокруг которого сложилась ситуация подобного рода. Существуют, разумеется, музеи писателей, есть памятники литературным персонажам (д’Артаньяну, например, или комиссару Мегрэ). Есть литературные игры, продлевающие книжную жизнь полюбившихся персонажей, — романы-продолжения, повествующие о приключениях героев того же Толкина (разумеется, и Шерлока Холмса), есть окололитературные игры «толкинистов» и так далее. Но вот музея литературного персонажа, а тем более переписки с ним — нет, этого нет и не было.
Не я первый обратил внимание и не я первый задался вопросом о природе явления. В книге «Анатомия детектива» венгерский литературовед Тибор Кестхейи пишет: «...Шерлока Холмса — и это, пожалуй, небывалый в истории случай — почитают и уважают как реальное лицо. Отличный лексикон цитат “Оксфорд Дикшенери ов Квоутейшн” отвел половину колонки для публикации его изречений. Популярному герою Конана Дойла в 1975 году присвоили звание почетного доктора Колорадского государственного университета. В Лондоне (имеется в виду упомянутый выше Музей Шерлока Холмса. — Д.К.) содержат специально оплачиваемого секретаря, который отвечает на адресованные Холмсу письма (один наивный нью-йоркский полисмен однажды обратился к нему за профессиональным советом)...»[7]
Кестхейи вторит И. Шабловская в предисловии к сборнику детективных рассказов Артура Конана Дойла (1993): «Популярный литературный персонаж стал объектом научных исследований — ему посвящены трактаты и монографии, где прокомментирован едва ли не каждый его шаг, о нем созданы фильмы, написаны мюзиклы, открыты его музеи… Удивительный феномен искусства — придуманная писателем жизнь стала реальнее подлинной! Артур Конан Дойл добился полной иллюзии прямого общения героя с читателем, заменив себя, автора, доктором Уотсоном, искренним другом и летописцем Холмса, подробно записавшим многие его дела. Не без помощи Уотсона Шерлок Холмс выиграл и продолжает выигрывать поединок с быстротекущим временем»[8].
Более всего в рассуждениях, подобных приведенным выше, умиляет ирония по поводу простаков-читателей, вроде того американского полицейского, который отправил письмо Шерлоку Холмсу с просьбой помочь ему в расследовании. Честно говоря, в такую наивность я не верю. Нужно быть не просто наивным, но человеком с явно патологической психикой, чтобы настолько уверовать в реальность литературного персонажа (к тому же жившего веком ранее) и обращаться к нему всерьез с вопросами профессионального характера. На ум почему-то приходит факт из жизни Альберта Эйнштейна, которому одна школьница отправила письмо со словами: «Пишу для того, чтобы убедиться, существуете ли Вы на самом деле…»
Французский литературовед и психоаналитик Пьер Байяр в книге «Дело собаки Баскервилей»[9], ссылаясь на мнение нескольких филологов, замечает, что Холмс хотя и вымышленная фигура, но в какой-то мере он реален — в том числе, благодаря всемирной известности.
Пытаясь объяснить причину уникальности события — действительно единственного в истории мировой литературы — в первую очередь говорят о литературном таланте Артура Конана Дойла и удивительной достоверности созданного им персонажа. Иными словами, Шерлок Холмс бессмертен, потому что Артур Конан Дойл талантливо его описал.
- Предыдущая
- 2/105
- Следующая