Мария Кюри - Потерянко Юлия - Страница 5

Маня и Казя теперь учатся в имперской гимназии. В прежней школе Склодовской много рассказывали об истории и культуре родной Польши, растили их гордыми за свою родину поляками. Но, увы, там не выдают официальных аттестатов. Поэтому теперь девочка перешла в казенное учебное заведение, где из нее и ее подруги пытаются воспитать граждан Российской империи. Девочкам это непривычно, такой порядок им не нравится и свой протест они выражают с помощью издевок над учителями.

Особенно достается классной даме девочек мадемуазель Мейер. В Мане ей не нравится все — высокий рост, независимый характер, дерзкий взгляд, острый ум. Ее раздражают даже светлые кудри девочки. Мадемуазель Мейер сама пытается расчесать их и уложить в гладкую прическу, но раз за разом терпит неудачу, от чего приходит в настоящее бешенство. Она бы и рада наказать эту нахалку Склодовскую, но вот за что? За слишком пышные от природы локоны?

Впрочем, не все так плохо в новой гимназии. В одном классе с польскими детьми учатся дети из немецких, еврейских, русских семей. Есть поляки и среди преподавателей. К примеру, математику у класса ведет пан Гласс, а естественную историю — пан Слозарский. К ним ученики стараются относиться с почтением и усваивают уроки из их уст с большей охотой. Но негласный герой класса — все же русский учитель литературы Микешин, который за особые успехи однажды подарил одной из учениц том стихотворений неугодного императору поэта Некрасова. Неслыханная дерзость для преподавателя казенного учебного учреждения! Поэтому Микешина считают своим и стараются ему подчиняться.

Однажды летом во время каникул Маня написала Казе письмо, в котором призналась, что ей нравится учеба в новой и гимназии, и те годы, которые осталось провести за партой, не пугают ее, а даже в чем-то радуют.

В 1883 году Мария Склодовская окончила гимназию в Краковском предместье. И не просто так, а с золотой медалью — как ученица, блестяще освоившая всю школьную программу. По поводу выпуска класса, в котором училась Маня, 12 июня, в один из самых долгих дней в году устроили праздник. Имена лучших выпускников зачитывали отдельным списком, их поздравляли учителя, а чиновник российского императорского правительства под звуки небольшого оркестра пожимал им руки. Для младшей Склодовской, чье имя конечно же было в почетном списке, к этому дню специально справили парадное платье черного цвета и прикололи к нему красивую бутоньерку из чайных роз. Событие было невероятно торжественное.

Вчерашние школьницы, независимо от оценок в государственном аттестате и оказываемых им почестей, ужасно волновались. Вскоре им всем предстояло решить, чем заниматься в жизни дальше, но сейчас девочек больше волновал вопрос, как сохранить беззаботную школьную дружбу. Маня решила, что будет каждую неделю писать всем своим подругам письма с подробным рассказом о том, как у нее дела. Скорее всего, ей будет чем поделиться с подругами, ведь папа Владислав уже принял решение: дочка, которая с таким рвением трудилась во время учебы, заслужила целый год каникул, прежде чем отправится во взрослую жизнь. Оставалось собрать вещи — родственники в деревнях по всей Польше уже ждали девочку с распростертыми объятьями. Маню не собирались отягощать ни работой, ни учебой — папа договорился обставить все так, чтобы в ближайшие месяцы ее ждали только отдых и развлечения. Разве что хозяева могли попросить выпускницу гимназии дать какой-нибудь урок своим детям — в качестве платы за гостеприимство. Ну и из Варшавы время от времени приходили небольшие деньги на питание от отца.

На удивление, вчерашней серьезной и вдумчивой школьнице, которая не представляла своей жизни без книг и уроков, такая затея вдруг пришлась по душе. Маня даже писала в письме подруге Казимире (с которой, как и обещала, очень часто переписывалась), что и думать забыла о геометрии с алгеброй. «Душеньке Казе» (с такого обращения начиналось почти каждое послание Склодовской) школьная подруга рассказывала, что раз в день по часу дает маленькому мальчику урок французского, а в остальное время посвящает разным удовольствиям и развлечениям. Даже забросила начатую вышивку! Для вчерашней серьезной крошки Манюси это было неслыханно — начать что-то и не довести до конца.

Никакого распорядка дня у девочки не было — она могла встать в 4 часа утра, а могла и в 10 и совершенно не переживала, если приходилось пропустить из-за этого семейный завтрак. Серьезное чтение Маня совершенно забросила и теперь читала только развлекательные романы. Она даже заметила за собой совершенно новую, казавшуюся ей странной, привычку заливаться веселым смехом, когда она находится в одиночестве. Все мысли вылетели у нее из головы, остались только беззаботность и хорошее настроение.

В деревне Маня не чувствовала себя одиноко — у соседей подрастали мальчики и девочки ее возраста. Шумная компания с удовольствием приняла веселую, умную и симпатичную гостью, которая, к тому же, постоянно уступала им в разных подвижных играх, от чего ни капли не расстраивалась. Всем нравилось заливисто хохотать, когда Маня не могла поймать мяч. Дети вместе катались на качелях, купались в реке, по ночам при свете факелов ловили раков и целыми днями гуляли в лесу. Приезжей из Варшавы девочке больше всего нравилось в деревенской жизни то, что разные лакомства, вроде ягод и фруктов (особенно земляники) здесь стоят так дешево и есть их можно не как десерт, а с горкой насыпать прямо в тарелку и наедаться до отвала.

Несмотря на то, что в подвижных играх Мария уступала своим деревенским сверстникам, в верховой езде она делала большие успехи. Дело в том, что у ее дяди был целый конезавод — около 50 породистых лошадей. Девочке разрешалось иногда брать одну из них, чтобы покататься. Так за одно лето Мария освоила, как управлять лошадью, когда та бежит крупной рысью или несется быстрым галопом. Мане очень нравилось объезжать верхом окрестности без какой-либо цели, просто в свое удовольствие.

А еще за этот год девочке довелось впервые повидать горы. Зимовать она отправилась в Карпаты к еще одному своему дяде по имени Здзислав. Он служил в небольшом городке нотариусом, относительно неплохо зарабатывал и славился веселым нравом. Семья у дяди была под стать ему самому, поэтому каждую неделю в доме устраивали настоящую вечеринку — то приглашали гостей, то отмечали какой-нибудь местный праздник. Особенно Мане понравилась масленичная неделя, когда все катались на санях. Нарядные, в масках и с факелами в руках люди весело провожали зиму. На праздничные ночные поездки приглашали даже музыкантов! Они, несмотря на холод, играли веселые песни, которым полагалось подпевать прямо во время езды. Заканчивался путь этой необычной процессии самым настоящим балом у кого-нибудь из соседей. С угощением и танцами. И Маня всегда была лучшей танцовщицей на этих приемах. «Может быть, никогда, никогда в жизни мне не придется веселиться так, как теперь. После этого праздника я сильно затосковала по дому», — писала она после той Масленицы Казе.

Веселые и невероятно долгие каникулы должны были закончиться в июле 1884 года, когда Мане по уговору положено было вернуться к отцу в Варшаву. Но сразу после ее приезда в дом к почтенному учителю явилась одна из его бывших учениц, которая впоследствии вышла замуж за француза и стала графиней Флери. В благодарность за науку она предложила своему наставнику на оставшиеся два месяца каникул забрать к себе не только Маню, но и ее сестру Элю. На следующий же день младшие сестры Склодовские отправились конным экипажем в деревню под названием Кемпа, где у графини было имение.