Вперёд в СССР! (СИ) - Глебов Виктор - Страница 22

Прошло минут пять, в течение которых подполковник внимательно наблюдал на данными, которые, судя по всему, появлялись на повёрнутом к нему экране. Мне он виден не был.

Проверяющий в какой-то момент нахмурился, затем поджал губы и принялся что-то подкручивать. Затем его брови поднялись вверх, на лице появилось выражение озадаченности.

— Хм… — проговорил он, оторвавшись от экрана и устремив слегка растерянный взгляд на меня. — Очень любопытно.

— Уже можно говорить? — спросил я.

— А? Да, проверка… закончена.

Подполковник быстро нажал пару кнопок. Из прибора выползла распечатка, на которую мой собеседник уставился с озадаченным выражением на лице.

— Что-то не так? — осторожно спросил я.

— Ну-у… Как сказать… Вообще, вас можно поздравить. Оказывается, инициацию вы уже прошли, — подполковник поднял на меня глаза. — Вы знали?

Я отрицательно покачал головой.

— Откуда? Но это здорово. А что у меня за конфигурация?

— Вот это самое интересное, — помолчав, ответил ментор. — Рисунок, по большей части, соответствует овоидной схеме.

— То есть, я…

— Менталист. Однако есть множество нюансов, которые лично мне встречаются впервые.

— Можно взглянуть?

— Вряд ли картинка что-то вам скажет, — подполковник отложил листок в сторону и накрыл пресс папье. — Для этого нужно быть специалистом, — он снова помолчал. — Пожалуйста, подождите в коридоре. Я должен сообщить о результатах проверки вашему куратору.

— Конечно.

Когда я выходил, кагэбэшник потянулся к стоявшему на столе телефону.

В коридоре стоял кожаный диван, на который я и уселся. Спустя минуту появилась товарищ Соколова. Бросила на меня быстрый взгляд и исчезла за дверью.

Хорошо бы узнать, о чем они будут говорить. Явно подполковник сказал мне не всё, что увидел на спектрограмме. Закрыв глаза, я сосредоточился на том, чтобы подключиться к ауре Соколовой. Сделать это было легко, ибо я только недавно устанавливал с ней связь. Процесс не занял и пяти секунд.

В голове тут же зазвучал голос подполковника:

— … печный меня удивил. Во-первых, он уже инициирован. Когда и как это произошло — интересный вопрос. Во-вторых, его конфигурация явно овоидного типа, что довольно странно, учитывая наследственность.

— Его отец был энергетом, — проговорила девушка.

— В том-то и дело. Как правило, генетика обуславливает рисунок Дара. Даже не припоминаю, чтобы случались подобные сбои. Громов точно родной сын?

— Насколько мне известно, да. Но… возможно, стоит это проверить. Хотя не представляю, как это сделать спустя столько лет…

— Есть и другое объяснение. Случайная мутация.

— Это реально?

— Иногда бывает. Но меня смущает ещё одна вещь. Видите форму узлов? Я с таким впервые сталкиваюсь. И объяснить не могу.

— А что это значит, товарищ подполковник?

— Без понятия. Ваш подопечный явный менталист, но я даже не представляю, какой именно техникой он владеет. Тут словно всего намешано — и телепатия, и эмпатия, и подчинение, и… Да буквально всё!

Повисла пауза. Затем Соколова спросила:

— Есть ещё что-нибудь… что мне стоит знать?

— Есть. Обычно, когда ментор инициирован, можно определить его ранг. Как правило, он невысокий, но… В случае Громова мне не удалось установить его уровень.

— Как такое может быть, товарищ подполковник?

— Не имею представления. Всё размыто. Перед нами просто уникальный экземпляр. Было бы очень интересно с ним поработать.

— Товарищ подполковник, я должна спросить ещё об одном: как вы оцениваете Владлена Громова в качестве потенциального сотрудника нашего ведомства?

— Крайне высоко. Если его способности развить… Мы получим исключительного агента. Но требуется контроль. Нельзя пускать дело на самотёк.

— Значит, рекомендуете академию?

— Безусловно.

— Я вас поняла. Можно забрать спектрограмму? Полагаю, товарищ Красин захочет на неё взглянуть.

— Сделаю вам копию.

Майор вышла из кабинета спустя пару минут. К тому времени я уже от неё отключился и обдумывал услышанное. Прежде всего, следовало решить, насколько стоит раскрывать свой Дар окружающим. Видимо, придётся имитировать постепенное развитие. Меня и так взяли на карандаш из-за выявившихся странностей. Нельзя усугублять впечатление о себе как о чем-то не поддающемся пониманию. В спецслужбах такого не любят.

— Идёмте, товарищ Громов, — сказала майор, складывая листок и убирая его в карман. — Познакомлю вас с начальством.

Поднявшись с дивана, я последовал за ней.

— Я думал, товарищ Раменский и есть начальство, — проговорил я, шагая по красной ковровой дорожке.

— Конечно. Председатель коллегии наркомата большой человек, — не оборачиваясь, ответила Соколова. — И мы тесно сотрудничаем. Но он не из КГБ. Непосредственный начальник у нас другой.

Мы добрались до большой приёмной, отделанной полированными деревянными панелями. В углу работал стоящий на ковролине белый вентилятор. Справа от него сидел молодой офицер в форме КГБ.

— К самому? — спросил он, окинув нас быстрым взглядом.

— Ага, — отозвалась Соколова. — Доложи, пожалуйста.

Секретарь снял трубку, нажал кнопку и через пару секунд сказал:

— Михаил Юрьевич, майор Соколова. Понял. Прошу, — кивнул он девушке. — А вы подождите на диване, — это уже было адресовано мне.

Пока я садился, Соколова успела исчезнуть за обитой чёрным дерматином дверью.

На этот раз подслушивать я не стал. Во-первых, и так было ясно, о чём пойдёт речь. Во-вторых, не стоило забывать про откаты. Сегодня я и так часто пользовался Даром, а вот энергии накопить не успел, так что не хотелось тратить жалкие остатки подчистую.

Минут через пятнадцать дверь отворилась, и на пороге показалась Соколова. Поманила меня.

Когда я вошёл, то увидел мужчину лет шестидесяти, с усами, бородкой и зачёсанными назад волосами, едва тронутыми сединой. Чем-то он напоминал Дзержинского, чей портрет висел у него за спиной.

— Полковник Красин, — представился он, не подавая руки. — Садитесь, товарищ Громов.

Я расположился напротив стола из красного дерева с резным гербом СССР на передней панели. Соколова устроилась справа на краешке кожаного дивана.

— Мне о ваших подвигах доложили, — глядя на меня, проговорил начальник отдела КГБ при наркомате пропаганды. — И о художествах — тоже. Честно скажу, впечатления у меня о вас спорные. Однако потенциал и… я бы сказал, талант, налицо. Как вы справились с бандитами?

— Они сами друг друга перестреляли.

— Охотно верю. Но заставили их это сделать вы. Верно?

Отрицать смысла не была, так что я кивнул.

— Мне пришлось. Они…

Красин остановил меня поднятием руки.

— Не надо. Я в курсе ситуации. Когда вы обнаружили у себя Дар? Сколько времени развивали его?

— Год назад, — соврал я.

— Хм… И добились таких успехов? Неплохо… Очень даже, — Красин взглянул на майора. — Ваш куратор уверена, что из вас может получиться толковый агент. Если направить вашу энергию в нужное русло. Что скажете, товарищ Громов? Хотите послужить Родине?

— Само собой, — ответил я.

Служил там, послужу и здесь. Почему нет? Всё равно ничего иного я в течение последних тридцати с лишним лет не делал. Да и не умел, если уж на то пошло.

— Даже не возьмёте время подумать? — спросил Красин.

— Не о чем тут думать, товарищ полковник. Я согласен.

КГБ-шник смерил меня очень внимательным и долгим взглядом. Затем кивнул и снова повернулся к Соколовой.

— Подавайте документы в академию. Посмотрим, что из вас получится, товарищ Громов.

Домой я возвращался уже после полуночи. Заполнив и подписав кучу бумаг, среди которых были, в основном, гарантии конфиденциальности. Читал я все бумажки внимательно, так что времени ушло на подачу документов, как это называла Соколова, немало.

— И это меня только на обучение берут? — усмехнулся я, когда майор, наконец, собрала все бланки и соединила канцелярским зажимом в стопку. — Сколько же придётся подписывать, если попаду на службу?