Крушитель (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 10

Финальную точку поставил экспромт, обращение бывшего айдола номер один напрямую к телезрителям.

«Всё, сказанное здесь, в присутствии профессора Сурагами, является правдой от первого до последнего слова. Чтобы убедиться в этом, вы можете спросить любого „надевшего черное“. Любого. Они где-то рядом. Они всегда были рядом с вами. Всю жизнь»

Мы создали импульс достаточной силы, чтобы стронуть эту лавину. Через три дня после начала кампании, с экрана телевизоров на нас с Маной и Асуми уже хмуро и грозно смотрела физиономия моего прадеда, Горо Кирью.

С ним история обошлась куда мягче, чем с большинством других бойцов. Додзё, всё-таки, не одинокий подросток, в нем от пары десятков людей, способных достойно ответить на любую гражданскую агрессию, а тут еще и Сенко-гуми неподалеку. В конце концов, «Джигокукену» пришлось бороться лишь с парочкой обидных граффити на своих стенах, и ни с чем более. Это я отметил за позитивный момент. А вот негативный…

В додзё приходили люди в поисках защиты и справедливости. Бойцы. Я бы понял, если бы дед отказывал им в поисках убежища, но он отвергал предложения и просьбы возглавить их как общество, выступить от их лица, в защиту всех. Это тоже было бы воспринято нормально, но сейчас, когда он гудел с экрана телевизора, отвечая на сыплющиеся на его голову вопросы, я задумался об общей позиции Горо Кирью в этой жизни. Выводы, напрашивающиеся на язык, мне не нравились.

— Акира? — недоуменно посмотрела мне вслед Асуми, — Не будешь смотреть?

— Нет, пойду займусь кое-чем полезным.

— Этим самым секретным, что ли?

— Да. Меня не будет два-три часа.

— Устроим потом спарринг?

— Хорошо.

Совершенно нерационально было бы иметь в личной собственности неплохой генератор Ки, но держать его только для определенных случаев. У меня не было ни одной причины поступать нерационально, поэтому Нори Сибуяма «работал» ежедневно. Благодаря Батарейке (хотя больше бы подошло прозвище Дойная Корова), я уже поработал над своим телом и организмом Маны, лишив их последних намеков на изъяны. Кроме этого, теперь весь дом был поставлен под мой незримый контроль, стекла в окнах укреплены, да и территория соседей теперь тоже «просвечивалась» на всякий случай. Мало ли, вдруг им может потребоваться поддержка?

Остальную энергию, выкачиваемую из бывшего гордого сына династии Аффаузи, я… запасал. Способ был малоприятным и небыстрым, но технологию подобного хранения эфира я практиковал со своей прошлой жизни. Правда, там это было скорее развлечение и умозрительные опыты, но вот, здесь пригодилось.

Сегодня, правда, собранное Ки пойдет на Хиракаву. После того, как я проверю, насколько она прогрессировала.

— Да что такое! — взмыленная девушка отскочила от меня, тяжело дыша, — Я как в стенку бью! Как будто танк свалить стараюсь! Что с тобой случилось⁈ Ты вообще человек⁈

— Всё как и раньше, — пожал плечами обнаженный до пояса я, — Практиковался, рос над собой. Если не выходит, попробуй отработать на мне свои самые сильные удары. Я буду просто стоять.

Асуми постаралась так, что чуть не заработала истощение. Я же, подметив, что у неё куда лучше стали получаться так называемые «супер-удары», завершил спарринг.

— Последние три я почувствовал. Причина моей непробиваемости — всего лишь практика защиты, — попробовал пояснить я, — С открытым источником нет нужды в вечных поединках, достаточно лишь отточить технику тренировки. А вот твой прогресс…

— Задница у меня, а не прогресс! — Асуми сдула мокрый локон с щеки, — Мне негде было тренироваться. Ни в Китае, ни в путешествии.

— Это мы поправим.

— Опять варварскими тренировками? — уныло протянула тут же потерявшая боевой дух хафу.

— А у тебя есть время на обычные? — в ответ спросил я, — Упускать время с Ханнодзи…

— Нет! Не буду упускать! — тут же встрепенулась вспотевшая девушка, — Только не это!

Анализ нашей слегка хрипловатой «яркоглазой» со стороны профессиональных айдолмейкеров показал, что база, имеющаяся в наличии у Хиракавы, очень хороша, замечательно подходит под исполнение с танцем. Но нужно работать, много работать, до седьмого пота и, желательно, прямо сейчас. Когда я оговорился, что у Асуми двадцать четыре свободных часа в сутки под это дело — на глазах хореографа, раньше работавшего с самой Ханнодзи, возникли слезы радости. Тем не менее, когда присутствовавший Рио раскатал губу, я ему объявил, что Хиракава (в данный момент непонимающе вертящая головой) поставляется вместе с остальной частью банды, которой пока нет. Но… репетиции с Маной и Хидэо, парнем Эны, могут быть продолжены.

Энофобия долго боролась в блондинистой голове с возможным профитом, но магические слова «парень Эны» всё-таки оказали достаточное влияние, чтобы Рио воспылал желанием дать старт новой звездной группе, учитывая, какую поддержку та уже получает, а получит еще больше с раскрутки Асуми как новой публичной «надевшей черное».

В общем, синеглазая уже слегка побаивалась будущего, но намеревалась вцепиться в него всем, чем только можно. Несколько месяцев путешествий за мамин счет показали девушке всю необходимость иметь хороший источник собственного дохода. А раз она умела только ломать кости и выбивать зубы…

— Но я же буду уставать! Как тогда тренироваться⁈

— Не волнуйся. Наши тренировки не потребуют от тебя двигаться. Просто будет очень больно и неприятно. Сможешь отдыхать, если привыкнешь.

— Акира… — излучающие свет глаза хафу задумчиво прищурились, — Я тебе когда-нибудь говорила, что люблю тебя и боюсь… в равных пропорциях?

— Пока что нет.

— Я вообще-то хотела забеременеть сразу по приезду, — продолжила развивать мысль Хиракава, — Мы даже о чем-то таком договаривались…

— Обстоятельства изменились.

— И ты даже мысли не допускаешь, что я могу вас подвести? Что не справлюсь? Сбегу? — Асуми внезапно стала очень серьезной, — … или почувствую вкус другой жизни, на сцене? И уйду туда?

— Я не сомневаюсь в тебе, — с самым серьезным лицом, я положил девушке руку на плечо, хоть для этого и пришлось немного нагнуться, — потому что мы еще даже не знаем, на что ты способна, если за тебя взяться всерьез. Ты настолько крута, что пока справлялась чисто на силе воли. Но скоро мы выясним больше. Вместе.

Хм, почему-то она побледнела.

И губы задрожали.

У нас же вроде не холодно?

Впрочем, эмоции не помешают моим планам. Получив вдоволь времени в свое время на изучение организма Ганса Аффаузи, я разработал несколько методик утилизации тех самых паразитных потерь, которые производит каждый талантливый «надевший черное» с разожженным источником. Батарейке я просто замкнул контуры, превратив его тело в натуральную батарейку с вечно растущим резервом клеток, а вот нашу «яркоглазую» планировал улучшить по-другому…

— Ты что со мной сделал⁈ — кряхтела по старушечьи Хиракава за ужином, то и дело извиваясь на месте, — Как будто… как будто на мне свитер надет! Колючий! Дышать тяжело… и жарко…

— Привыкнешь, — невозмутимо ответил я, — Довольно быстро, думаю. Это очень полезная техника.

— Да я варюсь в собственной коже!

— Выживешь.

Действительно выжила, правда, заночевав под холодным душем, чему была вовсе не рада. Зато следующий день, проведенный у хореографа, прошел у Асуми быстро и продуктивно, а домой она вернулась, по-прежнему полная сил, которые пришлось расходовать тяжелой тренировкой. Зато спала Хиракава как убитая. Целых четыре часа. Потом ей пришлось вставать на пробежку и принимать долгий холодный душ.

Я был удовлетворен. Всё развивалось так, как должно было.

Отсутствие школьных занятий продолжало благотворно сказываться на нас с Маной. Полностью владея теперь своим временем, я успевал гораздо больше, чем раньше, а супруга, закончив свою подготовку к университету, могла теперь уделять время нашим делам и своим хобби. Последнее, в виде потенциальной будущей группы, выглядело как занятия с приходящим Хидэо, все больше привыкающем к обществу других людей, и с Хиракавой, которая проводила теперь в студии чуть ли не все время, пока была дома.