Бойфренд для Цесаревны (СИ) - Ростов Олег - Страница 28

— Оль, я слышал ты поссорилась со своим женихом?

— Я просто указала ему на недопустимость каких-либо претензий ко мне с его стороны. Тем более, я ничего предосудительного не делала. И в свой День рождения могу проводить его с тем или теми, с кем хочу. К тому же он посмел завалится ко мне в нетрезвом виде и мою спальную комнату, когда я готовилась ко сну.

— Даже так? И охрана пропустила его?

— Он мой жених. Хотя чуть позже я высказала всё начальнику охраны. Сейчас Алексей Николаевич разбирается с этим. А Фридриха я выгнала. Правда он попытался меня поцеловать и в конце начал на коленях просить прощения.

Я представил себе это и хохотнул.

— Оль, а ты в чём была одета? Ну, когда он завалился к тебе?

— Тебе этого хочется знать? — Я даже почувствовал, как она улыбнулась там, на другом конце.

— Хочу представить картинку, глазами твоего жениха. Понять, что он увидел и от чего у него могло сорвать башню. Но если не хочешь, не говори.

— Ладно, скажу. На мне была короткая полупрозрачная ночнушка, выше колен и нижнее бельё. Вот и всё. Я сидела возле зеркала и расчёсывала волосы.

— М-да. Фридриху не повезло.

— Почему?

— Увидеть такую красоту и быть выпнутым под зад коленом. Уверен, он до утра исходил слюной. — Я засмеялся. Она тоже. — Что он хотел от тебя?

— Потребовал объяснений, почему я ушла с тобой.

— Надеюсь, ты объяснила ему кто есть ху?

— Какой ху?

— Это, так говорят, узнать ху из ху. То есть, кто есть кто? Или по другому расставить все точки над i.

— Понятно. Ну да, что-то в этом роде. Андрей, а ты что потом будешь делать, после разговора с моим папой?

— Не знаю, может сухари сушить и готовится пойти по кандальному пути в Сибирь.

— Ты всё шутишь?

— Это я так, Оля, иносказательно. Дед мне сейчас сказал, чтобы я готовился уехать в Южную Америку. Принимать там активы.

— А когда?

— Я не знаю ещё, Оля. — Я немного помолчал. Потом спросил. — Оля, мы могли бы с тобой увидеться?

— Когда, Андрей?

— Сегодня.

— Конечно, могли. Ты сейчас прямо к папе?

— Нет, сначала к Берестину. Мне там начнут делать мозг и выпрямлять извилины в правильную сторону, а потом к твоему отцу.

— Я сейчас пойду к Алексею Николаевичу. Никто тебе делать мозг не будет, не беспокойся.

— Оль, не надо. Пожалуйста. У нас с господином полковником будет просто разговор. Всё хорошо. Вот после моей встречи с твоим отцом мы и могли бы встретиться.

— Хорошо. Как скажешь. Я буду очень ждать.

— Я тоже, Оль. Мне пора.

Разговор закончился. Вот тебе бабушка и Юрьев день. Надел шлем. Опустил затемненное забрало. Байк завелся с пол тычка, можно так сказать. Я двинулся к выезду. Нажал на небольшой пульт, который дал мне Володя. Ворота отъехали. Выехал из гаража. Подъехав к воротам, увидел по ту их сторону толпу репортёров. Они все нацелились на меня. Но они не знали кто сидит на байке. Лица то моего видно не было. А у Самариных несколько парней моего возраста и комплекции. Они начали меня фотографировать и снимать. Я дал рукой знак охране, чтобы открыли ворота. Когда ворота открылись достаточно, чтобы я мог проскочить, я дал газ. Байк рванул, встав на заднее колесо. Паппарацци шарахнулись в разные стороны. Я выскочил на проезжую часть и слился с потоком машин. В общем-то ехать было мне не далеко. Вскоре я подъехал к Спасским воротам. Естественно, меня тормознули. Снял шлем.

— Я к полковнику Берестину. Моя фамилия Самарин.

— Это мы уже знаем, господин Самарин. Сойдите с мотоцикла и закатите его внутрь периметра.

— А на нём нельзя?

— Нет, нельзя. Передвижение любого транспорта по территории Кремля строго регламентировано. Выполняйте требования охраны.

— Всё понял. — Слез с байка, заглушил его и закатил вручную на территорию режимного объекта.

— Мотоцикл оставьте здесь. Что у вас в сумке?

— А байк не украдут? — Спросил офицера кремлёвской охраны. — А то мало ли. А аппарат чужой, мне его доверили в подотчётность.

На лице гвардейского офицера не дрогнул ни один мускул. Хорошая выдержка.

— Не украдут, можете не беспокоится, господин Самарин.

— Ну раз Вы гарантируете, тогда ладно. В сумке у меня костюм. Пиджак, брюки, рубашка, галстук. — Всё пришлось выкладывать на столик в караульной помещении. — Туфли фирмы «Скороход». Кстати, господин офицер, костюм от Фаины. Так что аккуратней пожалуйста, это эксклюзив. Больше ничего нет.

— Пройдите через металлоискатель.

Прошёл. Аппарат запищал.

— Что у вас? Выкладывайте на стол.

— Кроме ключей от байка, ничего больше нет. Даже мой портмоне в пиджаке. Но это, наверное, детали комбинезона. Мне раздеться?

— Раздевайтесь.

— Однако!

— Выполняйте распоряжения охраны. Пожалуйста, господин Самарин.

Я разделся до трусов и носков. Комбинезон забрал офицер. Его проверили, прощупав каждый сантиметр. Ничего опасного не нашли.

— Скажите, а дам вы так же раздеваете до исподнего, если ваша аппаратура пищать начинает? — Задал вопрос офицеру. Но он проигнорировал мой вопрос.

— Одевайтесь.

Оделся. Застегнул комбинезон. Сложил аккуратно костюм в сумку. Преображенцы меня спокойно ожидали. Когда я был готов, меня передали жандармам. Два человека, в голубой форме. Оба офицеры. Меня повели.

— А чего вас двое, господа? Меня опять под конвоем.

— Андрей Ярославович, пожалуйста, помолчите. — Сказал один из них.

В этот момент, к нам подскочил принц Саксонский. Откуда он нарисовался, я так и не понял, вроде никого не было, а он как чёртик из табакерки. С ним было ещё двое из его прошлой свиты.

— Стой! — Заорал он и кинулся ко мне. Я остановился. Держал в руке сумку и спокойно смотрел на него.

— Ваше Высочество. — Дорогу Фридриху загородил один из жандармских офицеров. Он вытянул перед собой руку в запрещающем жесте. — Остановитесь.

— Мне надо с ним поговорить! — Крикнул принц. Он был красный от возбуждения. — Давай поговорим с тобой, как там тебя, Самарин.

— Давай поговорим. В чём проблема? Что хотел, Фридрих? — Я поставил сумку на брусчатку.

— Я приказываю разойтись! — Рявкнул старший из жандармов.

— Одну минуту, господин капитан. — Обратился я к нему. — Мы только обозначим намеренья. И всё.

— Да, обозначим. — Крикнул саксонец.

Жандарм посмотрел сначала мне в глаза, потом в глаза Фридриха.

— У вас одна минута. Время пошло. — Сделал шаг в сторону. Мы встали с Фридрихом друг против друга.

— О чём хотел поговорить, Фридрих?

— Её Императорское Высочество, моя невеста. Она моя женщина.

— Невеста не жена. Так что не говори гоп, пока не перепрыгнул. А то можешь растяжение связок в паху получить, от неправильно сделанного шпагата.

— Какого шпагата?

— Никакого, проехали. То, что Ольга твоя невеста, я это уже слышал. Дальше что?

— Ты меня оскорбил.

— Это как? Сказал, что вы только лет 200 назад начали нормально и регулярно мыться? А что, разве это не правда? Или я не правду сказал, что раз в сто лет, вся ваша европейская поганая шобла ходит: «Дранг нах Остен»? Так и это правда. Так в чём же оскорбление, Фридрих, принц Саксонский?

— Ты меня оскорбил, как мужчину перед возлюбленной.

— Тебе что в лоб, что по лбу.

— Я предлагаю дуэль!

— Чего? Стреляться? Или биться шпагами? Это моветон, господин Фридрих.

— Ты трус?

— Я не трус, но подобное наказуемо уголовным кодексом Российской империи. А я чту уголовный кодекс. Предлагаю другое, сойтись в кулачном бою. Рукопашный. Как бои гладиаторов. Что немец, готов?

— Готов. Я был чемпионом в университете Лейпцига по боксу.

— Я тебя поздравляю. Значит тебе боятся нечего. Итак, время и место за тобой Фридрих. Выясним отношения, как мужчина с мужчиной и не будем прятаться за разные там протоколы и этикеты. Именно как гладиаторы. — Я стукнул кулаком себя в грудь. — «Аве император, идущие на смерть приветствуют тебя!» — Вытянул руку со сжатым кулаком вверх и вперёд.