Бойфренд для Цесаревны (СИ) - Ростов Олег - Страница 17

— Можно мне слово. — Это был староста Ефим Кондратьевич Белов от Тамбовской губернии. Корнилов кивнул. — Не гоже оскорблять юную чистую деву, господин хороший. Не по христианки это. Я, как депутат от Крестьянской партии хочу сказать, что Государь нужен. Вся эта республика пока что ничего хорошего, кроме разгула разных банд не принесла. Землю крестьянам стали давать. Это хорошо. Это главное для любого крестьянина. Спасибо тебе, Лавр Георгиевич, за это от люда простого. И если среди мужчин нет того, кто может занять престол русских царей, что же, пусть будет дева. Мы будем голосовать за неё. Я всё сказал. — Белов сел на своё место.

Депутаты от рабочей партии отмалчивались.

— Тогда ставлю вопрос о голосовании начёт политического устройства России. — Произнёс Корнилов. — Кто за реставрацию монархии? Прошу поднять руки. — Когда подсчитали голоса, проголосовали на республику. Подсчёт показал, что сторонники монархии выиграли с небольшим перевесом голосов, но всё же взяли верх. Потом на повестку дня был вынесен вопрос об отмене указа Павла I о престолонаследии. На этот раз всё прошло спокойно. Указ отменили. Ольгу определили как единственную кандидатку в русские императрицы. Дальше пошли вопросы о государственных органах управления. О земле. О социальных гарантия рабочих. И о всеобщем всенародном обсуждении будущей конституции.

Корнилову удалось протащить через Учредительное собрание решение о восстановлении монархии и о определении будущей главе страны. Больше его ничего не интересовало и он покинул здание Учредительного собрания.

Дальше история страны пошла совсем по другой дорожке…

Я некоторое время сидел, глядя в никуда. Потом встал, выключил компьютер. Вот тебе и бабушка и Юрьев день. Корнилов, вот кто изменил историю. Почему же в моей реальности он действовал так нерешительно? И почему в этой более жестко и хладнокровно? Что заставило его так действовать? Какое событие в его жизни? На этот вопрос я пока не мог ответить. Да было ещё целых два года Гражданской войны. Но Ленина с соратниками тут уже не было. Не было Советской власти. Были разные директории, особенно в Сибири и на Дальнем востоке. Но их задавили к 1922 году окончательно. Польша всё же вышла из состава Империи, но в очень усечённом виде. Не в том, в котором она отскочила в моей. Финляндия тоже получила независимость, но опять же очень усечённой в территориальном плане. Гельсингфорс так и не стал Хельсинки и до настоящего времени оставался одной из баз Балтийского императорского флота России. Финляндия вообще не имела выхода к Балтийскому морю.

Походил немного по библиотеке. Потом вернулся к компьютеру. Вновь включил его. Ольга Николаевна Романова, старшая дочь бывшего императора, короновалась, как русская императрица 25 апреля 1918 года. И первым её указом, стал указ о воссоздании Отдельного Корпуса Жандармов. Вот только теперь Корпус не входил структурно в то же МВД, каким он был ранее до 1917 года, а стал отдельной самостоятельно спецслужбой. Ольга же и приняла правовое положение о функционировании новой спецслужбы. В ведения ОКЖ входила контрразведка, то есть противодействие деятельности иностранным разведкам, борьба со шпионажем. Так же в ведение ОКЖ входила борьба с экстремизмом, терроризмом, революционными организациями, целью которых является свержение монархии, захват власти и смена существующего политического строя. Борьба с саботажем на предприятиях оборонного комплекса, в сфере продовольственной безопасности и органов государственной власти. Выявление и ликвидация лиц, совершивших акты государственной измены. Позже в середине 30-х годов прошлого века сюда же добавилась и борьба с организованной преступностью в случая, если государству причинён значительный материальный, репутационный или иной ущерб. Спустя ещё полгода, по представлению юной императрицы Государственной Думой, выборы в которую уже состоялись, был принят Особый протокол о государственной измене, шпионажу и экстремизму. В соответствии с Особым протоколом, все дела с этим связанные рассматривались в упрощённом судебном порядке, судами особой юрисдикции. Наказания были максимально жёсткими, даже жесточайшими — от 20 лет каторги и до смертной казни. Революционеров всех мастей и оттенков теперь не отправляли в ссылку из которой те всегда успешно бегали. Теперь либо тюрьма, либо каторга, либо виселица или пуля. Режим содержания каторжан ужесточался. Бежать с каторги стало очень проблематично. Особый протокол продолжал действовать до сих пор.

— Андрей Ярославович. — В библиотеку зашла Наталья. — За Вами приехали.

— Кто?

— Руководитель Отдельного Корпуса жандармов. Он сопроводит Вас к Её Императорскому Высочеству. Он ожидает Вас у Фрола Никодимыча.

— Благодарю тебя, прелестное создание. — Выключил компьютер и прошёл в свою комнату. Там переоделся в костюм. Надел часы «Павел Буре», которые мне подогнал дед, по одеколонился. Вроде нормально. После чего, прошёл к главе клана Самариных

— Можно, дедушка?

— Проходи, внучок, проходи. Что-то ты долго. Заставляешь ждать самого шефа Отдельного Корпуса Жандармов. — Сказал старший Самарин. Рядом с ним в кресле сидел господин, которого ранее я наблюдал в обществе принцессы в полицейском участке. На этот раз он был в форме голубого цвета. Китель с полковничьими погонами, брюки. Фрол Никодимыч взглянул на главного жандарма.

— Ну как, пустят отпрыска Самариных к Её Высочеству?

Полковник встал подошёл ко мне. Обошёл по кругу. Я начал чувствовать себя некой вещью, которую в скором времени выставят на торги.

— Фрол Никодимыч, хорош молодчик. Костюмчик сидит, как влитой. Я даже угадывать не буду, где он приобретён. Фаина Рябушинская из салона «Ольги Бульбенковой», я прав?

Дед посмотрел на меня. Я пожал плечами.

— Ну да, мы были там. И костюм мне продала мадам Фаина. Увы, фамилию её я не знаю.

— Она, Фаечка. М-да, молодой человек. — Полковник смотрел на меня с усмешкой. — И правда, не успели появится здесь, как уже приглашены к принцессе, а один из самых известных модельеров без разговора Вам свой эксклюзивный костюм отдаёт. А теперь давайте, молодой человек, знакомиться с Вами. Как Вас зовут я знаю. Я, как правильно сказал Фрол Никодимыч, шеф Отдельного Корпуса Жандармов. Полковник Берестин Алексей Николаевич.

— Очень приятно, господин полковник. В таком случае можно мне получить от Вас инструкции, что мне можно на приёме, а что категорически не рекомендуется? Я там обязан всем дамам целовать ручку?

— Только тем, кому Вас будут представлять. В первую очередь это Её Императорское Величество императрица-мать. Самого императора не будет. Он болен и скорее всего уже не поднимется с постели. Увы, но это так. Этого уже не скрывают. А учитывая, что Ольга Николаевна единственный ребёнок в семье, то она и займёт престол. Эту женщину, Андрей, я перейду на ты, всё же я старше, так вот, эту женщину, ты обязан запомнить. Далее идут тётушки и дядюшки Цесаревны. Великие князья, княжны и княгини. Они наследники второй очереди и третьей. Очень надеюсь, что они так и останутся этими самыми наследниками. И никогда не водрузят на своих головы корону Российской Империи. Но их тебе тоже стоит запомнить. Далее, возможно, ещё будут представлять разных лиц. Но эти рангом поменьше.

— Прошу прощения, господин полковник, а не много дам? А то я так весь вечер буду тем и заниматься, что лобызать женские ручки.

— Успокойся, — он усмехнулся, — не будешь лобызать. — Он ещё мне говорил о том, что можно, что не желательно, а что нельзя. Выслушав инструктаж, задал вопрос:

— Господин полковник, я должен что-то подписать?

— Не понял?

— Ну, что ознакомлен с техникой безопасности на взрывоопасном объекте и инструктаж проведён.

Некоторое время полковник и дед молчали глядя на меня. Я сохранял серьёзное и даже озабоченное выражение лица. Потом они оба засмеялись.