Каюр (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич - Страница 9

— А у вас что, есть варианты? — Удивился Соверс, слушая мою речь. — Насчет того, что с вами поступили нечестно я ничего сказать не могу, ваш родственник уверял меня, что вы остаетесь добровольно, и условия контракта мы с ним обсудили.

— Варианты есть всегда. — Я упрямо сжал губы, прекрасно понимая, что Соверс прав, нет у меня ни каких вариантов. — Я могу уйти вдоль побережья на юг, там должны быть датские поселения. И кстати, то что вы обсудили с Матвеем условия моей работы, ничего не значит! Я вам уже напоминал, что рабство давно отменено, и договариваться вы должны были со мной!

— Поселения есть — Соверс снова рассмеялся — В девятистах милях на юг от этого места действительно есть ближайшее поселение эскимосов. Только вот берег не проходим, до тех пор, пока льдом не затянет заливы и фьорды. Так что до конца сентября, а скорее всего, учитывая аномально теплое лето, до начала октября, дороги туда не будет. Вам придётся идти зимой, когда наступят сильные холода. Ну и кроме того, как вы в одиночку собираетесь проделать этот путь? Собак я вам не дам, я их честно купил, они мне самому нужны, а сами вы не сможете утащить на санях достаточно продовольствия и снаряжения. У вас нет выбора! А по поводу контракта — он стандартный, тут нечего обсуждать! Точно такой же заключен со всеми участниками экспедиции, разве что сумма оплаты у вас меньше. Вы будете получать меньше на треть, так как будете выполнять только обязанности каюра и привлекаться на обязательные для всех работы! И не спорьте, это не обсуждается! Все остальные совмещают несколько должностей! Взять к примеру нашего доктора, он выступает ещё в качестве биолога и моего заместителя. К тому же у вас контракт всего на один год, в следующую навигацию вы сможете покинуть зимовку, но до этого момента вы находитесь здесь, и будете подчинятся мне и установленным мною правилам!

Я молча опустился на соседний с Соверсом табурет. Кругом засада! Гадский Матвей бросил меня тут, уйти или уплыть я не могу, и теперь полностью во власти этого напыщенного американского улюдка! Когда я так успел нагрешить? А может я погиб и меня отправили в ад? Девятый круг кажется у Данте как раз холодный…

— Вот ваш контракт, можете подписать его и немедленно приступайте к работе! — Соверс всё так же с наглой ухмылкой на лице протянул мне несколько листов бумаги и чернильницу с перьевой ручкой — На вас мы не рассчитывали, но до следующей навигации продовольствия на вас хватит, кроме того ваш дядя оставил небольшой припас. Ночевать сегодня и завтра будете пока в своей палатке, за это время Джон, это наш плотник, сделает для вас нары.

— А вы вообще зачем здесь? — Я обреченно посмотрел на Соверса, даже не притронувшись к бумагам — Какие цели у экспедиции?

— Картографирование северо-западного побережья Гренландии, поиск проливов. Так же мы планируем пересечь Гренландию в направлении с северо-запада на северо-восток. Метеорологические наблюдения, изучение флоры и фауны, поиск не контактных племён эскимосов. Эта экспедиция так же является подготовительным к походу на Северный полюс, которую мы планируем совершить в следующем году, если позволит ледовая обстановка и погода. Я удовлетворил ваше любопытство? — Соверс нетерпеливо пододвинул мне листы бумаги ещё ближе — Ну тогда подписывайте, у нас много дел, а каждый летний день на счету! Пока, сегодня, разбирайтесь с собаками и перенесите всё оставленное вам снаряжение на наши склады, эти припасы нужно учесть, потом вы назначаетесь в охотничью партию, которой командует первый лейтенант Гросс, его вы найдёте на берегу. Вечером обязательное присутствие на ужине и собрании! У меня много дел, не заставляйте меня ждать мистер Сидор!

Взяв бумагу и даже её не читая, я окунул перо в чернила и накарябал на ней свою подпись, уронив пару капель черной жидкости на стол и край контракта. Какой смысл мне сейчас вникать в то, что я подписываю? Я всё равно это подпишу, так как Соверс, будучи полностью хозяином положения не будет со мной торговаться и идти на уступки. Что бы я не предложил туда включить или убрать — не будет им принято. Знаю я этот тип людей, неоднократно сталкивался. Властный, авторитарный человек, не терпящий того, что ему перечат. Для таких есть только два мнения, его и неправильное! Ну а так, по крайней мере я теперь для этих людей не чужой, я теперь член экспедиции, пусть даже на самой низшей должности погонщика собак. Я не один, и я обязательно продержусь эту зиму в ледяном аду! Ну а если по весне я увижу Матвея… убью гада!

Я вышел из дома и направился к своей палатке. Соверс сказал мне заняться собаками? Ну что же, займёмся. Хоть отвлекусь немного от мрачных мыслей. Пока меня никто не просит показать своё «мастерство» каюра, надо бы мне самому узнать, чего я имею, и умею, пока иметь не начали меня. Я не знаю кличек собак, не знаю кто в своре вожак, я даже не знаю сколько всего у меня собак и с чем мне предстоит иметь дело.

Первым делом я направился к своим пациентам. Четыре собаки, которые вчера пострадали, были привязаны отдельно, ближе всего к палатке. Пора снова вспоминать, чему меня учили в вузе. Никогда бы не подумал, что мне пригодятся эти знания! Почти пять лет мы учили латынь, анатомию людей и животных, физиологию, химию и фармакологию, хирургию, кормление и разведение зверей. Делали вскрытия, опыты и операции. На старших курсах уже добавилась специализация. Вообще конечно всё наше обучение больше всего зацикливалось на сельском хозяйстве, но были у нас и кафедры экзотических животных и даже мелких домашних. Если в других странах, например, в Америке так врачи и выпускаются, каждый по своей специализации, то у меня в дипломе написано «ветеринарный врач общего профиля». То есть тупо терапевт.

В итоге, увлёкшись, я осмотрел не только пострадавших, но вообще всех собак. И выводы сделал интересные. Во-первых, раненные собаки чествовали себя относительно не плохо, лубок мне пришлось поправлять только у кобеля, вывихнувшего бедро, во-вторых, я сильно ошибался, когда думал, что мне достались безродные дворняги. Точнее не так, все собаки были примерно одного возраста, веса и комплекции, кто-то их явно отбирал специально, а не хватал кого попало на улице. У всех собак была густая и длинная шерсть. И самое главное, как минимум треть из них были точно ездовыми. Меня смутил пятнистый окрас некоторых особей, да что там говорить, среди них даже рыжие были, но шальные, я бы даже сказал придурковатые глаза лаек не спутать ни с чем! Я хоть и ветврач, но в породах совершенно не разбираюсь, внутри почти все собаки устроены одинаково, так что нас этому не обучали, но вот лайки мне нравились всегда.

Осмотром я не ограничился. Уделяя каждой собаке внимание, я придумывал им новое имя, да такое, чтобы не забыть. Рыжий кобель естественно так Рыжим и остался, и судя по тому как он отреагировал на эту кличку, его так до этого и звали. Пес с поврежденным глазом стал Косым, с поломанной ногой — Обломок, самый злобный стал Маньяком, и так далее, и тому подобное. Главное, чтобы я сам не путался! Осматривая собак, я параллельно вычесывал их, проводил обработку глаз, срезая ножом мешающую шерсть и протирал тряпицей, смоченной в воде. Ничего из медикаментов у меня не было, так что я решил пока ограничится этим. Собаки терпели все мои манипуляции и счастливо махали хвостами, норовя лизнуть меня куда попало. Я не обделил вниманием никого, уделив немного времени всем, а затем ещё и разнёс каждому псу по миске с водой, которые нашёл возле палатки. Несмотря на уроки Иохана, я всё же решил, что как минимум пить собаки должны вволю, так как привязаны они были на галечном берегу, и снега, которым они могли бы её заменить, рядом не было. Да и сам я воду хлебал как не в себя, вчерашняя не запланированная попойка высушила меня почти досуха, так что я вполне прекрасно понимал страдающих от жажды псов. Разнося воду я снова и снова повторял новые клички собак, не забывая их хвалить за то, что они на них реагировали.