Каюр (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич - Страница 48

— Не понятно, он уже не такой холодный — Ричард отвлекся от меня и немного откинув спальник посмотрел на брата — Похоже, что спит.

Чарли пришел в себя только утром следующего дня. Он спал непробудным сном и никак не реагировал на раздражители, всё это время мы по очереди согревали его своими телами. За это время я полностью убедился в правильности своих выводов — ампутация неизбежна. Пальцы на ногах уже стали чернеть, и чернота постепенно поднималась выше. В полдень я решился на операцию.

Пока я готовился, Чарли уже успел со всеми поделится новостями, как хорошими, так и плохими. Почти вся первая группа погибла, но найдены проливы! Гренландия — это архипелаг островов, и Чарли уже дал название троим из них! Несколько скалистых пиков, между которыми простирался ледник, он назвал в честь своих погибших товарищей. По его мнению — это были острова. Даже новость об ампутации части ступней, на фоне своего «открытия» он воспринял довольно спокойно. Отчасти из-за уверений Ричарда в том, что ходить он всё-таки будет, якобы я дал ему такие гарантии. Я же, не желая расстраивать пациента перед трудной операцией, больше молчал, пока не подвергая «открытие» сомнению. Он узнает правду, когда будет относительно здоров и в безопасности, или не узнает её никогда, если всё пойдет не по плану.

Ампутацию я решил проводить по методу Шарпа, хотя знал об этом методе только основы. И вот в полдень, подготовив пациента к хирургическому вмешательству и по мере возможности продезинфицировав свои инструменты и всё, что можно вокруг, я приступил к работе.

Чарли лежал в наркотическом бреду под действием убойной дозы морфия, крепко зафиксированный ремнями. Ассистировали мне все трое моих спутников. Ричард и Мэйсон отвечали за неподвижность пациента, а Льюис, которому я в общих чертах объяснил его обязанности, выступал в роли операционного медбрата.

Через четыре часа работы, я обессилено разогнул затекшую спину. Не знаю, что будет дальше, но я сделал всё, что мог. Обе ступни стали короче больше чем на половину, кости отпилены и подготовлены к формированию культи, повреждённые ткани удалены, сосуды ушиты, подготовлены и подшиты лоскуты из кожи, сухожилий и мышц, которые и сформировали саму культю на каждой из ног. Теперь оставалось только ждать, делать перевязки и обработки антисептиком, и надеяться, что не будет заражения.

За эти сутки наш лагерь преобразился. В перерывах между своими «сменами» в качестве грелки, Ричард с помощью Льюиса и Мэйсона построил большую и крепкую иглу, сделали ветрозащитный загон для собак и подготовил упряжки к долгой стоянке. На этом месте нам предстояло провести несколько дней. Я рассчитывал на стоянку продолжительностью не менее недели, пока Чарли не будет готов к перевозке.

Метель за это время утихла, и мы уже все сами прекрасно видели, что наш лагерь расположен почти посредине зажатого с обоих сторон берегами канала, край которого упирался с одной стороны в море, а с другой уходили в глубь острова так далеко, что терялись из вида.

— Не зря… — Измотанный бессонной ночью и двумя трудными днями лыжник, стоял и курил свою трубку, опершись на стену иглу. Он смотрел в ту сторону канала, которая уходила в глубь суши — Они сделали это, и погибли не зря.

— Не уверен — Я впервые с момента своего возвращения с пострадавшим, решил поделится своими сомнениями — Это может быть фьорд, просто большой. Насквозь его ещё никто не проходил.

— Ты думаешь? — Ричард удивленно повернулся ко мне — Но Чарли в этом абсолютно уверен!

— Он хочет в это верить — Покачал я головой — Но никто не узнает точно, пока кто ни будь не пройдет этот канал полностью. Я, например, вижу низину и лед, который может быть, как проливом, так и сушей, на которую просто сполз ледник. А Чарли был здесь в сильную метель, к тому же он был не в лучшем состоянии, чтобы соображать трезво.

— Черт! — Ричард выругался — И что теперь делать⁈

— Нужно проверить — Высказал я свою мысль — И я предлагаю сделать это прямо завтра. Пойдем мы с Льюисом, вы с Мэйсоном останетесь здесь и присмотрите за Чарли.

— Почему Льюис, а не я⁈ — Возмутился Ричард.

— Потому что ты и Мэйсон тоже сильно обморожены! У Мэйсона отморожены пальцы на ноге, а у тебя… ты лицо своё вообще видел⁈

Лицо Ричарда и правда распухло от обморожения. Щеки и кончик носа потемнели, глаза превратились в узкие щелки, которые делали его похожим на коренного жителя Гренландии. Он ходил по лагерю, натыкаясь на различные предметы, спотыкаясь, и первоначальный план взять его в поход, как самого подготовленного среди нас, я отмел сразу.

— Я смогу!

— Не сможешь — На вспышку гнева своего друга я ответил спокойно — Повторное обморожение, и тебе хана. Голову я ампутировать уже не смогу. К тому же ты не хрена не видишь. Не спорь, ты и сам это знаешь. Только я и Льюис относительно в форме, так что нам и идти. А вам нужно восстановится для возвращения на базу.

— Чёрт! — Ричард в гневе запустил свою трубку куда-то в снежную пустыню, окружающую нас — Черт! Ты прав, но мне это не нравится!

— И мне тоже, я бы с радостью прогулялся по этим диким местам с тобой дружище, мы с тобой отличная команда — Я успокаивающе положил руку на плечо друга — Но что поделать, ждать мы не можем, припасы ограничены, а нам нужно знать точно, прав Чарли или нет. Мы выходим завтра рано утром.

— Чертов русский! — Ричард через силу улыбнулся, и протянул мне свою руку — Двужильный, не убиваемый чертов русский! Я желаю тебе удачи. Вернись с хорошими новостями дружище!

— Какие бы новости не были, по крайней мере мы узнаем правду — Я отвел свой взгляд, я-то знал, что для американцев у меня хороших новостей не будет.

Я стоял возле каменного гурия, из вершины которого торчал самодельный флагшток с Российским флагом, магниевая вспышка фотоаппарата сверкнула, запечатлев первого человека, который достиг северной оконечности острова Гренландия. За моей спиной простирался закованный в лед океан. Этот мыс мы назвали мысом Волкова, на этом настоял Льюис.

Две недели, вместо предполагаемых нескольких дней, мы шли со штурманом вначале по льду большого фьорда, который Чарли принял за пролив, а потом по леднику, продвигаясь к этому месту. Наши товарищи нас наверняка уже похоронили и отправились в обратный путь.

Нам везло и с погодой, и с охотой. Вообще этот отрезок пути, был одним из самых легких за всё время наших странствий. Моя собачья упряжка была в хорошей физической форме, Льюис оказался отличным спутником и компаньоном, наступало полярное лето, и погода порадовала нас повышением температуры. Да ещё и овцебыки…

Большое стадо этих животных мы встретили, едав поднявшись на ледник и нам удалось застрелить пятерых. Наши скудные запасы еды пополнились свежим мясом, дав нам возможность продолжить наш путь. В дальнейшем, мы еще дважды устраивали удачные охоты и в продовольствие не нуждались. На месте каждой из охот, среди льдов были заложены мясные склады, для пополнения запасов еды во время возвращения.

— Теперь давай вместе! — Я махнул рукой Льюису, и он, настроив на фотоаппарате таймер срабатывания затвора, поспешил ко мне.

Снова вспышка. Льюис Бак, в честь которого мы назвали самый северный фьорд Гренландии, стоит рядом со мной и улыбается во все тридцать два зуба. Вот кому пофиг. Подумаешь проливы не нашли, у Льюиса была другая мечта, он хотел видеть свое имя на морских картах, и теперь оно там будет. Проливы и амбиции Соверса, Чарли и других членов экспедиции его интересовали мало.

— Жаль, что мы потеряли флаг. — Я махнул рукой в сторону гурия — А ведь он там нужен.

— Не важно, главное, что мы здесь, а флаг потерял не ты, так что не бери в голову, это моя вина. — Безмятежно отмахнулся Льюис.

И правда. Четыре дня назад, когда мы нашли фьорд, названный фьордом Бака, во время фотосессии Льюис плохо закрепил флагшток, и порывом ветра звездно полосатый унесло в открытые воды вновь обнаруженного водоема. В итоге над гурием, в котором заложен наш отчет о пройдённом маршруте и наших открытиях, развивается только триколор, который так и останется тут на всегда. Надеюсь он, как и каменная пирамида, на возведение которой мы потратили несколько часов, простоят тут долгие годы.