Каюр (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич - Страница 15

— Сидор, с тобой всё в порядке? Где тебя носило чёрт побери⁈ — Чарли успел добраться до меня первым — Опустился туман, и мы вернулись назад, а тебя всё нет и нет! Черт! Да ты с добычей!

— Да дружище — Устало усмехнулся я, я был вымотан, но реакция американца меня слегка взбодрила — Мы же на охоту вроде ходили.

— Что это у тебя, медведь⁈ — Чарли прошёл мимо меня к саням, и удивленно присвистнул, разглядывая кучу мяса, накрытую сверху шкурой белого гиганта — Здоровый какой!

— Да это ерунда Чарли, чего там этот медведь — Двоюродный брат лейтенанта не на много от него отстал, и переходя с бега на шаг, с ног до головы оглядел меня как какую-то диковину — Ты видел⁈ Он оказывается и лыжник отменный, куда как лучше меня! Я завидовать начинаю. Когда он шел по леднику я сразу обратил на это внимание, а этот спуск… Ого, чего это у тебя с креплениями⁈

— Мистер Ричард, спортивные достижения нашего русского друга вы обсудите потом — Соверс подошёл последним. Уже все участники экспедиции стояли возле нарт и на перебой задавали мне вопросы, на которые я не успевал отвечать. — Рад вас видеть живым и здоровым мистер Волков. Признаться, вы заставили нас поволноваться. Где вы были так долго?

— На ледник опустился туман, а там полно трещин, в том числе закрытых настом — Начал оправдываться я — Местность не знакомая, пока искал безопасный путь, потерял время, а потом на меня решил поохотиться медведь. Пришлось задержаться, не бросать же было добычу.

Соверс, кивнул головой, и тоже подошел к натрам, разглядывая их содержимое.

— Ну что же, вы единственный из охотничьей партии выполнили моё задание мистер Волков. — Осмотрев мою добычу, Соверс вновь обратился ко мне, предварительно смерив Чарди и Ричарда своим насмешливым взглядом, от которого двоюродные братья сразу смутились — Похожи вы не такой уж и бесполезный член команды, как я до этого думал. Сейчас займитесь собаками и отдыхайте, Адам и Джо сами займутся разделкой мяса. Завтра вы с Ричардом снова отправитесь на охоту, медведь — это конечно хорошо, но нам нужен жир, а значит нужно найти тюленей. С этого дня и до моего особого распоряжения вы будите охотится каждый день. Назначаю вас штатным охотником. Если вы оправдаете мои надежды, можно будет поговорить и о повышении вашего вознаграждения. И да, мистер Волков, напоминаю вам, что согласно контракта, шкуры и меха, добытые охотниками — это собственность экспедиции!

Ужин я пропустил, но специально для меня Адам поджарил большой кусок медвежатины. Я настоял, чтобы его поджарили как следует, без крови. В итоге я получил почти черный кусок мяса, вполне не плохого на вкус, хотя и слегка пахнущего рыбой. Сожрал я его буквально в один присест, заедая свежим хлебом, который остался от ужина, и запивая большой кружкой какао. Никогда этот напиток не любил, но сейчас пил его с удовольствием, голод оказался лучшей приправой.

В домике собрались почти все полярники, дело ко сну, и у них сейчас свободное время, каждый занят своими делами. Кроме Джо, который на улице рубит мясо на куски. Кто-то латает одежду, кто-то играет в шахматы, но большинство просто валяются без дела на нарах. Дым стоит в комнате — хоть топор вешай. Почти все дымят трубками. Играет патефон, незнакомый мне певец заунывным голосом воет грустную песню о потерянной любви. В общем в зимовье царит расслабленная и непринуждённая обстановка.

Дел у меня была ещё целая куча, так что я мог позволить себе только краткий отдых. Собак в моё отсутствие никто не кормил, да и воды не давал, так что мне ещё предстояла работа. Все боялись подходить к своре, Маньяк и ещё один кобель нервно реагировали на чужаков, поднимая невообразимый лай и рвясь с привязи, когда к ним кто-либо приближался кроме меня. Ну ни чего, это не на долго, сегодня у собак снова будет пир, так как костей с остатками мяса хватит на всех. Так же мне выделили один из ящиков с собачим пеммиканом.

— Ешь, если не хватит, я тебе ещё поджарю, пока мясо свежее — Адам возился у плиты, доверив бедолаге Джо самую грязную работу по окончательные разделки медведя. — Печень сейчас ещё зажарю, ребят угощу, её хранить долго нельзя, так что сразу съедим. Я её уже нарезал и приправил, как только освободится сковорода, сразу займусь. Приходи через пол часа снова, будем пировать и отмечать твою удачу!

— Печень⁈ — Комок застрял у меня в горле, и я едва не подавился — А разве я её не выкинул⁈

Я помню, что все потроха действительно бросил на льду! Как эта гадость попала в кучу с мясом, которую я привез в лагерь⁈ Черт… Я ведь её специально отложил, чтобы собаки не добрались, держал её перед глазами, и видимо по ошибке закинул в сани! Уставший я был, плохо соображал…

— Ты чего, Сидор? Это же самое вкусное! — Удивился Адам — Ты видимо устал, печень лежала среди остального мяса. В этот раз нам повезло, потроха прошлых трех медведей моряки себе забрали, жлобы чертовы! Оставили на сутки на палубе корабля, они и испортились! Но ничего, я точно не дам этой вкуснятине пропасть!

— Её нельзя есть! — Отложив нож и вилку в сторону, я решительно встал и направился к повару — Давай её сюда, я выкину!

— Что с вами мистер Сидор⁈ — Сидящий на другом конце стола доктор, который заполнял дневник осмотра добытого медведя, удивленно поднял на меня глаза, оторвавшись от бумаг — Печень свежая, и вполне пригодная в пищу, я проверял.

— Печень белого медведя ядовита! — Я вплотную подошел к Адому, который загородил своей спиной ведро, в котором лежал страшный деликатес. — Давай сюда!

— И на чем же основано это утверждение? — Доктор усмехнулся — Я неоднократно ел печень медведя даже сырой, и как видите жив.

— Какого медведя вы ели? — Я повернулся к доктору — Бурого, черного, гризли? У них разный рацион питания! В печени белого медведя повышенное содержание витамина А. если её съесть, это вызовет гипервитаминоз. Можно серьёзно заболеть или вообще, умереть! Да и вообще, вы же вроде бы доктор, и должны знать, что такое бруцеллёз и трихинеллёз, как вы могли есть сырое мясо⁈

— Гипер что? — Улыбка доктора стала шире — Что такое витамин А? Вы бросаетесь непонятными терминами, и при этом надеетесь, что вас поймут? Бруцеллёз… Вы про мальтийскую лихорадку, которую изучает доктор Дэвид Брюс? Да, как-то в одном из журналов я читал, что некоторые её так называют, очевидно их читали и вы, а может где-то слышали. Запомните мистер Волков, если бы вы были врачом, то знали бы, что мальтийская лихорадка передаётся только от домашних животных, трихинеллёз же поражает только диафрагму, жевательные, межреберные и дельтовидные мышцы, редко — мышцы глаз, остальное мясо, и уж тем более печень, безопасны! Мне право даже забавно вас слушать!

— Доктор, поверьте мне, никому из членов экспедиции нельзя это есть! — Я скрипнул зубами. Он ведь прав, витамины ещё даже не открыли, а я ему про гипервитаминоз тут втираю. Он даже про паразитарные поражения не знает толком ничего, откуда ему знать про отравление витаминами⁈ — Даже собакам нельзя!

— Это какие-то предрассудки, распространённые среди жителей вашей местности? Среди русских? — Заинтересовался Соверс, который что-то читал, лежа на нарах, сейчас он приподнялся на локте и тоже с усмешкой на меня смотрел — Интересно было бы послушать, я собираю мифы и легенды диких народностей. Вот помнится мне в Индии нельзя употреблять в пищу говядину, она считается священной, у мусульман нельзя есть свинину, а у вас печень медведя… Ну да, в России очевидно медведей полно, я даже слышал, что их держат в качестве домашних животных. Вы меня заинтересовали!

— Да послушайте вы меня! — Я беспомощно озирался по сторонам, но не увидел поддержки ни в одном взгляде присутствующих в домике людей — Любой опытный полярник, эскимосы и другие народы крайнего Севера об этом знают!

— Я не знаю ничего подобного! — Соверс гордо вскинул голову — Или вы считаете мене ни опытным⁈

Да, я так и считал! Считал и буду считать! Северная Канада и Аляска конечно места с полярным климатом, но это всё же часть континента, где всё по-другому, не так как на Полюсе! Только вот говорить об этом точно не стоит, мне нужно убедить людей не отравиться! Причем никто меня не поддерживает, в наш спор с доктором и руководителем экспедиции никто не встревает, хотя все нас внимательно слушают.