Изъ Москвы с любовью. Том 2 (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич - Страница 40

— А что, неплохой вариант! — подал голос Миша Долгорукий. — Я сам кое-что сочиняю. Так, не блеск, — смутился и покраснел вдруг он, и я понял, комплексует и пишет в стол — максимум, даёт сёстрам почитать. — Если вдруг выгорит… У нас в стране миллионы детей. Каждому по книжке…

— И я о том же. — Кивнул. — Но перед этим нужно провентилировать проблему — а нужно ли такое людям? И проконсультироваться с юристами — как это работает, и что надо с учётом того, что я пока несовершеннолетний? Ну, и какие-то первоначальные вложения нужны будут, если дело стоящее — тут надо будет уже искать инвесторов, совладельцев, но, думаю, это решаемо, если эксперты мои проекты сочтут перспективными.

— Саш, я могу тебе немного помочь, — взяла вдруг слово Лена Строганова — платиновая голубоглазая блондинка примерно моего (слава богу) роста лет двадцати — двадцати трёх с вызывающими умиление чертами лица, но опасным прищуром глаз. — Совсем чуть-чуть, пока просто обозначить помощь, но с таким настроем как у тебя… Тебе сейчас тебе любая поддержка нужна. — Поднялась, обошла стол, и под суровым взглядом Соль (играющей роль Цербера) вытащила из сумочки бумажник, из которого извлекла… Несколько купюр по тысяче рублей. Угу, зелёные, с портретом Софьи Великой, моей дальней прямой родственницы.

— Лен, это… — попытался я вернуть деньги, но она перехватила руку:

— Я даю САМА! — выделила она это местоимение. — Без просьб. И это — взаймы. Тебе сейчас общаться с юристами, проект планировать, рынок изучать — не поверишь, насколько недёшевы такие вещи! Отдашь — когда разбогатеешь, я не ставлю сроки. А по поводу инвестиций — когда будет проект, тогда поговорим — мои мамы не откажутся обсудить варианты. Даже если они сочтут его бесперспективным и откажут, всё равно приглашаю к нам на обсуждение.

О как! Кажется, не только я раскрыл рот в изумлении. Лена же продефилировала обратно на своё место, которое, так получилось, с торца, прямо напротив именинницы.

— Лен, а если не смогу отдать? — бросил я вслед.

Сев, Строганова ответила:

— Саш, я не ограничиваю тебя временем. Сейчас не сможешь — отдашь как-нибудь потом. Через год, два, пять. Ты, говорят, возможно, королём соседней державы станешь.

При этих словах очень многие за столом погрустнели.

— Не таким могущественным, как наша государыня, но королём же! — продолжала Строганова. — Думаю, со временем это не будет для тебя проблемой, а сейчас у тебя есть возможность попытать счастья, попробовать свои силы и таланты. А вдруг и правда получится?

Интересное кино, девочки и мальчики. Я так и остался сидеть с отвиснутой челюстью.

— Если я сейчас предложу денег на то же самое — будет смотреться моветоном, — произнесла вдруг Катя Милославская, демонстрируя мне, что я ни икса в жизни не понимаю. — А я тоже хочу, но сразу не сообразила.

— Кать, без обид, но у тебя бы мы не взяли, — покачала Маша головой. — Ты не при чём, политика, и ты не маленькая — всё понимаешь.

Катя, судя по глазам, понимала. Но не сдавалась.

— Я бы предложила не вашей семье, а персонально твоему брату. — Пронзающий взгляд на меня. — И — взаймы, как и Лена, то есть с возвратом. Без условий. Без процентов и сроков. Но тоже с отдачей. И тоже сама, без просьб. — Намёк: «Как закончатся деньги Лены — говори, подкину своих». — Маш, почему нет? Я — не моя семья, и Саша, как поняла, хочет того же, чего в своё время я — не зависеть от милостей мамы.

— У Милы своя сеть из пяти магазинов косметики, — для меня прокомментировала Маша. — Она живёт за их счёт, а не семьи.

— Да, есть такое, — улыбнулась Милославская. — И да, я не скрываю, денег на них мне дал отец, втайне и за спинами мам. За что я ему премного благодарна. И сейчас не завишу ни от кого — как раз то, к чему стремится его высочество.

То есть у нас в компании есть очень даже неплохо подкованные в бизнесе достойные люди, а не просто охотницы за моим достоинством, которое в штанах. Однако! Недооценил я высшее общество.

Дальше за столом началось обсуждение, хорошо это или плохо, зависеть от родных. Я же пересчитал купюры — десять штук. Десять тысяч рублей, а рубль здесь по примерным прикидкам раза в полтора больше стоит, чем доллар США в мире «я». Строгановы в меня инвестируют, Милославские тоже хотят, но на полшага отстали — Катя чуть более тугодумная, чем Лена. При том, что Милославские — оппы. И не просто оппы, а, по ходу, лидеры противостоящей матушке группировки кланов. Отпад!

Прения сторон, а были комментарии как за поддержку, так и против, прекратила метрдотель, очередным возгласом:

— Её высочество Евгения Карловна Годунова в сопровождении её высочества Ксении Карловны Годуновой и княжны Анны Васильевны Голицыной!

— Чего-чего? — Мы с Машкой недоумённо переглянулись. — Женька? — не верил ушам я. — А чего ей тут надо?

— А Ксюшу она зачем притащила? — продолжила вопрос Маша, и мы, не сговариваясь, подорвались вслед за хозяйкой мероприятия и пристроились хвостиком.

— Привет. Аня, верно? — Кстати, Женя хоть и длиннобудылая, но только кажется высокой, ибо тощая. На деле она на полголовы ниже именинницы.

— Боярышня Анна Ивановна Суслова, ваше высочество, — присела в реверансе именинница.

— Рада познакомиться. — Сестрёнка лишь бегло кивнула в ответ — царское достоинство. — Евгения, но сегодня можешь называть меня Женей. — Дикий взгляд ей за спину — на нас. — Смотрю, у вас тут тёплая атмосфера — чего её нарушать? — А это взгляд ещё дальше и ниже — на наш общий стол. — И это… В общем, не пойми неправильно, близнецы у нас товарищи те, мы их любим, но они… Мелкие они, в общем, и несколько себе на уме. Для младших это нормально. Что там они устроили — на их совести, а это от нас, в смысле от семьи. — Протянула заготовленную шкатулку, которую держала в руке. Деревянную, резную, скорее всего с какой-то ювелиркой, причём наверняка не простой. Ибо в отличие от Мстиславских и прочих дарителей, царская семья не может подарить ширпотреб, пусть даже он соответствует статусу принимающего. К тем, у кого низкий статус, члены царской семьи просто не ходят на дни рождения.

— Благодарю, ваше высочество, — снова присела в реверансе Суслова.

— Ксюш, что надо сказать? — выдвинула Женька вперёд младшую сестрёнку.

— Поздлавляем! Зелаем стястья и здоловья! — Теперь присела мелкая. И, несмотря на возраст, сделала это так естественно, что смешно от этого не было.

— Спасибо, ваше высочество, — склонила голову Аня.

— А это моя подруга Анна Васильевна Голицына, — представила Женька спутницу. — Из младшей ветви, но дочь Василия Ивановича, — добавила ей авторитета, хотя, думаю, с кем спит средняя царевна вся Москва и так знает.

— Сегодня тоже можно просто Аня, склонила голову и Голицына. Ага, две Ани — надо будет желание загадать. — Всё случилось так неожиданно, так что я не успела подобрать цвет, но, думаю, рубины подойдут к твоему платью. Примерь, пожалуйста?

Платье у Сусловой было тёмно-красным. Почти бордовым. И довольно скромным — никаких открытых возбуждающих частей тела. И когда именинница открыла протянутую коробочку и достала две крохотные серёжки, маленькие рубины на них ярко засияли в свете лучей от цветной пушки танцпола.

Пипец организация! Прибыли через час после нас, но разведка уже и цвет платья доложила, и серёжки успели подобрать. Вот у кого надо учиться! А то я всё понтуюсь, дескать «база данных Альтер-эго». Мы здесь и сами с усами!

— Какая прелесть! — пролепетала та Аня, которая именинница. — Я к зеркалу. — И отправилась в сторону туалетных. Ибо попросили же примерить, да не кто-нибудь, а сопровождающая царевны, которая третья в стране после мамы и сестры, а сейчас пока вообще вторая.

— Х-м-м-м-м… — Властный тяжёлый взгляд Жени переместился на нас, и мы с Машкой непроизвольно опустили глазки и вжали головы в плечи — вот реально передо нами стояла не хохотушка Женя, а принцесса огромного государства Евгения Карловна, властная стерва, перед которой на цыпочках ходят главы ведомств и боярских родов. — Я, конечно, знаю, чья идея, но лучше вам всё равно самим сказать.