Новогоднее утро с… Бандосом! - Аверина Екатерина "Кара" - Страница 4

Голова адски раскалывается. Ее буквально распирает от размышлений и похмелья. Сейчас бы минералки соленой и кофе с черным перцем, но вряд ли опера остановятся возле магазина.

Приезжаем в отдел. Я спокойно иду с мужиками в кабинет следователя, продолжая чувствовать себя идиотом.

Вагоны, млять! Ва-го-ны!

– Лен, доставили, – доносится до меня сквозь застрявшее в сознании слово. – Заходи, – Максим Олегович важно пропускает меня вперед, а «небритый шкаф» страхует сзади.

Закатив глаза, шагаю в просторный, светлый кабинет, пропитанный ароматом тончайшего и одновременно очень яркого женского парфюма. Прекращаю думать о хреновых вагонах, поднимаю взгляд и сталкиваюсь с ней – сексуальной сучкой с коварной улыбкой.

М-м-м… обожаю взрослых стерв.

– При-вет, – тяну по-кошачьи и наслаждаюсь тем, как ее взгляд меняется. Она уже готова меня придушить.

Кайф! Давай поиграем.

Откинувшись на спинку кресла и закинув ноги на стол, сижу в своем кабинете и наслаждаюсь утренним кофе. Напиток крепкий, как моя выдержка, и горячий, как мои нервы. Особенно когда дело касается работы с проблемными делами. Именно таким наградило меня вчера начальство, возлагая большие надежды.

Прикрыв глаза, медитирую, чтобы очистить голову от постороннего шума и еще раз, свежим взглядом, перечитать все материалы. Мне надо всего несколько минут, и я буду в полной боевой готовности. Вдох-выдох, вдох-выдох, глоток кофе, сигарету бы еще, но…

В коридоре слышатся тяжелые шаги. Судя по тому, как быстро они приближаются – по мою душу. Едва успеваю скинуть ноги со стола, как дверь без стука открывается и мой утренний покой мгновенно разлетается в клочья.

– Лен, доставили, – раздается голос Макса. Я перевожу на него взгляд, стараясь удержать лицо в нейтральном выражении, несмотря на нарастающее раздражение. «Доставили», значит. Интересно посмотреть на этого камикадзе.

В кабинет входит мужчина – осанка вызывающе уверенная, взгляд дерзкий. Очевидно, считает себя центром вселенной. Тонкая, не слишком дружелюбная улыбка трогает мои губы. Занятный персонаж.

– При-вет, – тянет он тоном, который мгновенно пробуждает во мне желание придушить его собственными руками. Вот ты какой: "Дарьял Виданович Сафин". Отлично. Похоже, скучать в ближайшие часы мне не придется.

Приятная дрожь предвкушения прокатывает по коже. Люблю осаживать таких зажравшихся наглецов и показывать, кто здесь главный.

– Здравствуй, Сафин, – отвечаю я холодно, скрещивая руки на груди и пристально его разглядывая. – Присаживайся, не стесняйся, – чуть прищуриваюсь. – Я тебя не съем.

Хочется еще добавить «наверное», но не стоит. А то вкусная трапеза закончится, так и не начавшись.

– Ого, какая серьезная дама, – ухмыляется он и усаживается на стул, не сводя с меня взгляда. – Честно сказать, не думал, что арест может быть таким… приятным.

Поднимаю бровь и улыбаюсь едва заметной, но явно саркастичной улыбкой.

– Поверь, Сафин, приятно тебе здесь точно не будет, – кидаю ему на стол папку с документами, и он лениво ее открывает, словно уже знает ее содержимое.

– Ой-ой, какие мы грозные, – он дурашливо качает головой. – Может, сразу расскажешь, что я должен сделать, чтобы ты стала немного добрее?

– Начни с чистосердечного признания в краже вагонов, – отрезаю я, наблюдая, как уголки его губ снова поднимаются.

Вот же непробиваемый. Думает, что все сойдет с рук? Не в этот раз, мне ой как надо в короткие сроки найти виновного. Или назначить, что, в сущности, я сделаю с одинаковым удовольствием.

– Вагоны, да? – протягивает Дарьял, как будто раздумывая над тем, что еще сказать, чтобы вывести меня из себя. – Ладно, признаюсь: я их украл, потому что хотел сделать подарок. Подумал, что украшения на елку могут пригодиться.

– Кому?

– Тебе, товарищ майор.

Я закатываю глаза, чувствуя, как терпение приближается к своей границе.

– Слушай, Сафин, у меня нет ни времени, ни желания на твои шутки. – Я подаюсь вперед, упираясь руками в стол и пристально смотря ему в глаза. – Либо ты начинаешь говорить правду, либо я сделаю все, чтобы ты провел здесь столько времени, что забудешь, как выглядит нормальная жизнь.

Он не отводит взгляда; напротив, его глаза начинают светиться азартом. Кажется, мой тон лишь разжигает в нем желание спорить и провоцировать.

– О, давай попробуем. Думаю, это будет весьма… увлекательно, – Сафин наклоняется ближе, не отрывая взгляда. – А если я скажу, что ты мне нравишься, это что-то изменит?

– Губа не дура, – фыркаю, иронично прищуриваясь. – Ты мне не нравишься. А теперь давай вернемся к вагонам. Откуда у тебя эти игрушки?

Кладу перед ним пакет с разноцветными разрисованными стеклянными членами. На вкус и цвет, конечно… Дарьял делает вид, что задумался, постукивая пальцами по столу.

– Может, я просто хотел создать праздничное настроение? Порадовать окружающих, – снова улыбается наглой улыбкой.

– Ты вообще осознаешь, насколько все серьезно? – я вздыхаю, ощущая, что его поведение действует мне на нервы. – Это не шутка, Сафин. Мне нужна правда. Как можно быстрее.

– Хорошо. Правду, так правду, – он щурится, как довольный кот. – Я понятия не имею, откуда у меня взялись эти игрушки, – вдруг серьезнеет, его взгляд становится более сосредоточенным. – Может, кто-то решил подставить меня?

Я ненадолго замолкаю, изучая его выражение. В этом человеке есть что-то, что заставляет меня усомниться в его виновности. Или он просто мастерски умеет играть? Впрочем, сейчас это не имеет значения. Других подозреваемых нет, а на этого улик целый набор.

– Твой фейс на камерах, – показываю ему распечатку. – Твои пальцы на замке, при входе на территорию, – достаю еще один документ. – Что на это скажешь?

– Я был там, но никакие вагоны не угонял, – пожимает плечами. – Ищи кому это выгодно.

– Мне проще на тебя повесить, – медленно произношу я, наконец отрываясь от него и опускаясь обратно в свое кресло. – И закрыть дело в короткий срок.

Он ухмыляется и кивает:

– Вешай. С удовольствием посмотрю, как ты попробуешь меня "дожать". Может, это станет началом наших отношений?

– Каких еще отношений? – огрызаюсь я и поднимаю трубку стационарного телефона. – Дежурный, забери подозреваемого в камеру.

Делаю вид, что переключаюсь на свои дела, но все еще ощущаю взгляд на себе. Этот день обещает быть долгим, а Сафин – настоящим испытанием. Интересно, кто первым сдастся?

Лежу на жесткой шконке, закинув руки за голову. Пристально смотрю в потолок, пытаясь восстановить события вчерашнего вечера. Все безрезультатно, как будто пытаюсь собрать пазл, у которого половину кусочков просто выбросили. Мрак, темнота, пустота, словно нам в алкоголь что-то подсыпали, чтобы память стерлась. Обычно ведь такие вещи я не забываю, но сегодня все иначе. Моя подозрительная натура начинает искать виноватых, только вот кроме своих, я вчера ни с кем не пил и даже не ел.

Черт! Черт! Черт!

Стучусь затылком о плоскую подушку и скриплю зубами от приступа сильной головной боли. Встряска мозгов не помогает, в отделе памяти все явно ушли в отпуск.

Хлопаю по карманам штанов по привычке пытаясь найти мобильник, только я его дома оставил, а тут все равно бы отобрали. Другу надо позвонить, пусть вытаскивает отсюда мою задницу. На свободе буду разбираться и с вагонами, и с тем, кто меня так подставил.

Вот какой смысл в том, что я могу открыть эту клетку в любой момент? Выйду, и что дальше? Оперативники точно не будут в восторге. За попытку побега повесят еще одну статью и пару самых грязных дел. Я уверен, что прекрасная Леночка с легкостью провернет нечто такое, особенно после нашего с ней милого знакомства.

А Леночка ведь и правда прекрасна. Ее строгое лицо так и стоит перед глазами. Холодный взгляд, пробирающийся под кожу, даже под такую толстую шкуру, как у меня. Это уже дорогого стоит. А усмешка! Циничная, стервозная. Ее острые когти могут оставить шикарные царапины на моей спине, но сейчас меня привлекает не секс, а интеллект. Трахать умную, знающую себе цену женщину – это все равно, что есть самый дорогой десерт в мире, а его положено смаковать еще до этапа дегустации, наслаждаясь формой и ароматом. Чем я и планирую заняться. По крайней мере, это поможет мне не сдохнуть тут со скуки, если друзья не поторопятся вытащить мой зад на свободу.