Замуж не напасть (СИ) - Циль Антонина - Страница 14

— Не нужно ли тэнье чего-нибудь с рынка? Мясо, овощи, фрукты, прочие продукты. Доставка почти бесплатно, какие-то несчастные пять медяков.

— Ого, — восхитилась я, — ты стал курьером? Долго речевку тренировал?

— Не, тэнья Вилла научила... — малыш задумался, а потом просиял. — Точно, курьером! А я еще думал, каким таким имечком себя обозначить, чтобы эта...

— Пооригинальнее?

— Ага!

— Идея с доставкой твоя?

— Ага, сам придумал.

— И все-все принесешь?

— Сгоняю за полчаса! Все свежее, пальчики оближете. Я-то знаю, у кого брать, сколько себя помню – всегда на рынке.

— Заходи, — велела я и осторожно, как бы мельком, поинтересовалась: — И как давно ты себя помнишь на рынке?

С четырех лет, когда из приюта стал сбегать. На рынке меня подкармливали, а из приюта выгнали. Ой, а что тут у вас?

— Собачка. Моя. Гулькой зовут, — имя придумалось как бы само собой, — ее ночью иглоспин погрыз.

— Бедный, — Тони присел и погладил песика.

Мне как-то немного поплохело, я не думала, что Тони полезет гладить пса и не успела предупредить мальчика, чтобы тот держался от него подальше.

— Об иглоспине нужно заявить, — по-взрослому разумно посоветовал маленький гость.

Гуль лежал очень тихо и, кажется, наслаждался прикосновениями Тони.

— Да, знаю. Я же уже отправила ведомственную ворону... гарпию... в эту... Атрибуцию по контролю над нежитью.

— Иглоспин – плохая тварь, — кивнул Тони. — Вам повезло, что у вас такой защитник.

— Вот я и хочу как следует его угостить. Тебе список составить?

— Не-а, читать я не особо умею, — беспечно махнул рукой ребенок. — Вы скажите, а я все запомню.

Тогда я составила список, чтобы самой ничего не забыть. Да и торговцы в случае чего разберутся, благо писать мой мозг уже выучился. А вот с Тони и его безграмотностью нужно что-то решать. И вообще, в городе есть какой-то надзор над беспризорниками? Кто-то кроме жрецов им помогает?

Для Гульки – мясо, не слишком дорогое, кости и овсянка. Морковь, собакам тоже нужны витамины. Для себя я заказала печенку, овощи, яблоки, яйца, творог и сметану. Раз пять повторила, чтобы Тони брал всего понемногу, но мальчишка заверил в меня, что и побольше таскал. Это-то как раз меня и беспокоило.

Получив деньги, Тони ускакал на рынок. Тем временем Гуля проявил признаки некоторого оживления: попил из миски (старой, щербатой – я нашла ее в сарае и отмыла) и выжидающе на меня уставился.

— Я знаю, что ты голоден. Потерпи немного, — сказала я ему. — Ты теперь песик из приличной семьи. Еда по расписанию. Полезные добавки и вкусняшки за хорошее поведение.

Гулька выслушал меня очень внимательно и согласился подождать. Не успела я немного прибраться на кухне и прикинуть, сколько дров мне понадобится, чтобы приготовить обед на двоих, вернулся Тони.

Разумеется, мальчишка принес больше, чем мы договаривались. Но сам он был не виноват, о чем решительно заявил, едва войдя. Матушка Вилла передала мне стаканчик жирных сливок. Несколько торговцев, узнав, что вездесущий Тони доставляет товары на дом, вручили ему «пробники»: пару соленых огурцов, клубень сладкого картофеля и даже немного пастилы. На нее Тони облизывался больше всего, помогая мне раскладывать покупки.

Однако ему тоже пришлось подождать – первым делом я решила сварить каши для Гульки. Я пожаловалась гостю на неработающую плиту, и Тони посмотрел на меня очень странно.

— А вы ее вообще включали, тэнья Хелена?

— Пыталась.

— А круговерти у вас есть?

Если бы я знала, что это такое. Развела руками: сами мы не местные, у нас на Севере такого не водится, а если водится, то по-другому называется.

Тони прошелся по кухне, внимательно заглядывая в углы, и с победным возгласом извлек из щели между плитой и раковиной что-то наподобие ухвата для горшков. Паренек ловко захватил круговертью одну из конфорок и провернул ее по часовой стрелке. Та послушно вспыхнула мелкими огоньками, точь-в-точь, как моя газовая плита в Москве.

Я захлопала в ладоши. Ну кто бы мог подумать, что ларчик открывается так просто!

— Только камни горильные поменять нужно, — польщенный мальчишка ткнул в соседнюю конфорку. — Совсем истончились.

Как выяснилось, в конструкцию плиты были заложены принципы местной физики и химии, а не магии. В горах добывался особый минерал. Он загорался при трении, давая ровное устойчивое пламя, но достаточно было повернуть его на специальном стержне против часовой стрелки, огонь тух.

Мне предстояло пополнить запас прогоревших плиток. Дешевыми они, к сожалению, не были. Но и я не собиралась открывать у себя трактир с круглосуточной готовкой.

Гулька уже с большим аппетитом доедал свою кашу, когда печенка в сметане с зеленью дошла до готовности.

Тони старался есть степенно и аккуратно, но я видела, что он с трудом сдерживается: заставляет себя медленно отламывать хлеб, макать его в подливу, подхватывая куски печени, и тщательно прожевывать, вместо того чтобы проглотить кусок целиком.

Парнишка рос, тяжело работал, и еды ему всегда не хватало. Я краем глаза наблюдала за мальчиком, когда в голове вдруг мелькнула мысль. Тони нужен дом, мне понадобится помощник. Я бы с удовольствием приютила его у себя прямо сейчас, если бы сама крепко стояла на ногах. С другой стороны, моя идея может осуществиться и тогда я больше не буду нуждаться в деньгах.

— Чем займешься теперь? — поинтересовалась я.

— У меня еще несколько заказов, — пробормотал мальчик. — Только они вечером. Вернусь на рынок и попрошусь к матушке Терне, чтобы пустила меня поспать на мешках с шелухой.

— А ночью?

— Пойду к жрецам, — пожал плечами Тони. — Если ночевальня при храме будет переполнена, посплю у них во дворе. Сейчас тепло уже, а нежить там не бегает.

Мальчишка сладко зевнул.

— Давай сделаем так, — предложила я. — Ты поспишь у меня, только сначала вымоешься как следует.

— Не, — обиженно поджав губы, покачал головой Тони, — вы это из жалости. А меня жалеть не нужно, я сам о себе забочусь.

— Вовсе нет, не жалею я тебя, — с невинным видом запротестовала я. — Мне просто нужен помощник. Гульку надо покормить, часа через три. Если оставить ему кашу – а мне уйти надо – он ее всю сожрет. Ему пока столько нельзя, желудок не примет. Вот ты мне и поможешь, в обмен на отдых и на ночевку, если согласишься переночевать. Покормишь пса по расписанию и во двор выведешь.

Такая идея понравилась Тони больше. Особенно его впечатлила возможность помыться. Честно говоря, пахло от малыша далеко не розами, и он сам этого стеснялся.

Мы ударили по рукам. Я поспешила в лавку за вторым пучком нитей, а Тони остался на хозяйстве.

По дороге назад я зашла в лавку старьевщика. Выбрала рубашку, жилет, штаны и ботинки – не новые, но чистые и крепкие.

Придя домой, я приоткрыла дверь в спальню и полюбовалась чудесной картиной. Тони спал, приоткрыв рот. Оказалось, что волосы у него не темно-русые, а светлые, как спелая пшеница.

Дел у меня было по горло. Я отправилась в сарай и начала разгребать скопившуюся в нем кучу мусора. Нашла странное дерево в разбитой кадке. Оно давно упало на земляной пол, и некоторые его стебли умудрились в нем укорениться. Тщательно выкопав растение (перепачкавшись в его вязкой прозрачной смоле), я пересадила его в глиняный горшок, найденный на полке, и потащила в дом.

Тони, видимо, не услышал, как я вернулась, и, покормив Гульку, отправился выполнять свои заказы. Впопыхах он забыл у меня перчатку. Я водрузила горшок с растением на подоконник в кухне и занялась ужином.

Тони не вернулся ни к вечеру, ни ночью. Я постоянно подходила к окну и вглядывалась в темноту сада, надеясь, что если малыш задержался, у него хватит смекалки переждать у жрецов или в другом безопасном месте. В конце концов, наверное, я волнуюсь зря: мальчишка все-таки абориген, а мобильные телефоны, чтобы позвонить и предупредить, здесь еще не изобрели.