Не тот год (СИ) - Баковец Михаил - Страница 28

К полудню я уже трижды успел захватить пленных, расспросить и отправить их к их землякам на небеса. Точнее под землю в адские котлы. Рая эти твари не заслужили точно. Увы, но достаточно полезной информации я не получил. Меня в первую очередь интересовали сверхтяжёлые мортиры типа «Карл», но про орудия мои «языки» ничего не знали. Одна польза от них: сменил горелые лохмотья на более-менее чистую одежду и обзавёлся кое-какими продуктами. Сразу натягивать на себя чужую одежду побрезговал. Перед этим решил её постирать и просушить. Благо, что из-за выбранного маршрута совсем рядом находился Западный Буг. Спустя полчаса я отыскал укромное и при этом очень удобное место для водных процедур. К берегу меня привела едва заметная стёжка среди кустов, крапивы и ивняка. Видать, это было чьё-то место для рыбной ловли. Мою догадку подтвердило и наличие утоптанного пятачка на берегу среди камыша, две «рогатки», воткнутые в дно в метре от берега и удобный невысокий чурбачок, явно служащий неведомому рыболову стулом. Здесь же я нашёл широкую и глубокую ямку, полную старых углей, дополнительно обложенную маленькими речными камнями. По краям ямы в землю были вбиты ещё несколько рогаток. Четыре низких для шампуров и две высоких для перекладины под котелок или чайник. В общем, кто-то с душой подошёл к обустройству места для занятия любимым хобби. У меня при виде данного тихого уголка вместо спокойствия поднялась волна удушающей ненависти к немцам. Возможно, человек, который сюда ходил не один год, уже мёртв. А если и жив, то ещё не скоро сможет вернуться к своему занятию. И уж точно никогда больше не почувствует прежнего умиротворения от рыбалки после всего того, что будет происходить на этой земле ближайшие четыре года.

Дно оказалось достаточно илистым. Я провалился в донную грязь на ладонь. Вода тут же стала мутнеть, чуть запахло гнилью и… сероводородом, что ли, как от тухлых яиц. Меня это не смутило. За последние дни я экстерном привык к грязи и простой ил меня точно не смутит. Ну, в самом-то деле, не искать же песчаный пляж? Такие, небось, вовсю заняты фрицами.

— Хотя песочек мне бы не помешал, — тихо вздохнул я, отскребая с тела грязь. Сажа с пылью, смешанная с потом въелась в кожу чуть ли не намертво. Намучившись, я быстро сообразил использовать угли из кострища. И дело пошло! Растёртые уголья в крупный песок прекрасно заменили собой мочалку и мыло. А насыпанные на рукав от гимнастёрки превратили тот в мочалку. Отмывшись, я взялся за стирку. После развесил одежду сушиться на ветках ивы, выбрав те, которые ярко освещали солнечные лучи. Думаю, что через час ткань будет сухая. Увы, но её придётся натягивать на голое тело. Нательное бельё с захваченных немцев я снимать не стал. Брезгливость победила, да и рассчитывал найти новое. А своё выглядело ещё хуже, чем гимнастёрка с галифе. Теперь главное не натереть толстым немецким сукном нежные места.

Свою старую одежду я связал в тугой тюк, добавил к нему пару самых крупных камней и притопил в камышах. Можно было бы и так её оставить, забросив в заросли. Но решил, что предосторожность не будет лишней. Тем более свободного времени у меня было порядком. Пока там ещё высохнет одежда.

Хотелось нормально побриться. Но было нечем. Щетина за почти неделю пребывания в этом времени уже превратилась в порядочную неаккуратную бородку.

ГЛАВА 13

Чистого и сытого — плотно перекусил, когда закончил возиться со стиркой — меня быстро потянуло в сон. Я ведь на ногах уже более суток. А те прошли в лихой нагрузке на организм. Ночью под железом не то что не сомкнул глаз, но даже и не тянуло. Плюс магические откаты. И вот сейчас меня стало вырубать. Причём так, что проваливался в дрёму незаметно для себя. При этом мне чудилось всякое. То вдруг казалось, что на своё место пришёл рыбак, хозяин этого укромного местечка. То чудилась рыба, плескавшаяся у самого берега и даже выпрыгивающая на сушу. То немецкая речь в считанных шагах от меня. Каждый раз я подрывался и иногда хватался за оружие. Когда в очередной раз меня вырвало из сна тарахтенье нескольких автомобильных моторов, то я подумал «ну вот, опять глюки». Вот только звуки двигающихся машин и не думали стихать. Отчего я занервничал. В голове даже промелькнула мысль, что хозяин рыбацкого места — это переметнувшийся на сторону немцев предатель, который решил показать классное рыбное местечко своим новым господам. Из-за этих мыслей я торопливо натянул местами сыроватую одежду. Когда обулся, то машины звучали где-то совсем рядом. А затем резко смолкли.

Рядом — это метров четыреста по прямой, как выяснилось. Сильнейшее любопытство и надежда обзавестись ценным «языком» заставили меня пойти на шум. Не будь при мне магических знаний из Книги Волхвов, то я бы бежал от реки, как заяц от гончих. Но выученные заговоры придавали храбрости и уверенности в своих силах.

Примерно в полукилометре от моей тайной помывочной в камышах я увидел просторный и ровный луг, плавно спускающийся к самой воде. К нему вела узкая грунтовка. Саму дорогу я увидел только что. Раньше-то я пробирался почти не хожеными буераками. На лугу расположились две машины и толпа немцев. Один автомобиль представлял из себя советскую полуторку с частично оборудованным брезентовым навесом над кузовом. Вторым была чёрная легковушка современного классического вида. Размерами и клиренсом она легко может посоперничать с мощным джипом из моего времени. А длиной капота с гоночными болидами.

Всего я насчитал одиннадцать человек. Среди них была одна молодая женщина, один мужчина лет сорока или сорока пяти в гражданской одежде, двое офицеров вермахта и семь солдат, среди которых один был унтером, а второй носил на руке треугольник с двумя серебристыми «птичками», которые, как я узнал уже в крепости, означали шеврон старого бойца. Это был солдат вроде ефрейтора моего времени, которого называли «недотраханный сержант — перетраханный солдат». Уж прошу простить за грубый армейский юмор. Если же отбросить шутки, то этот немец ветеран и опытный боец. Его и унтера нужно валить первыми. И да — я решил уничтожить этот отряд отдыхающих.

— Тур-ристы, мля, — процедил я сквозь зубы, наблюдая за тем, как солдаты раскладывают всё для пикника. Офицеры с женщиной встали рядом с водой. Что-то там высматривали и делились впечатлениями. Рядом с ними пристроился гражданский и что-то им втирал с маслянисто-угодливой улыбкой. Двое военнослужащих вермахта охраняли своих соплеменников. Один расположился у машин, второй встал в десятке метров от начала зарослей на краю луга с моей стороны.

К моменту моего появления на лужайке недалеко от воды уже стоял раскладной столик и четыре обычных домашних стула с подлокотниками. Кажется, такие называют венскими. Сейчас солдаты шустро расставляли посуду. Один из них находился слегка наособицу. В каждой его руке было по большому плетёному из лыка или чего-то подобного коробу. Смею предположить, что внутри их до поры до времени хранятся закуски и выпивка для офицеров и их спутницы. Насчёт последней могу сказать, что та выглядела очень привлекательно. Возрастом была чуть-чуть помоложе меня. Но фигурка, подчёркиваемая тонким ситцевым платьем с цветочным рисунком, была на зависть всем двадцатипятилетним фитоняшкам моей эпохи. Да и на лицо была природой не обижена.

Ну, или мне просто так кажется из-за моря стресса, молодости и долгого отсутствия сексуальной разрядки.

Из заговоров я решил использовать только тот, который увеличивает мои физические показатели. Отвод взглядов мне поможет только в самом бою. Но вот потом как допрашивать пленных? А если скидывать заговор, то быстро придёт откат. Так что для себя хватит и одного. И ещё два я потратил на заговаривание гранат. Один лёг на немецкую «колотушку», вторым зачаровал Ф-1.

Закончив с сервировкой, немцы получили разрешение от офицера искупаться. А чтобы не смущать даму голыми телесами они отошли на самый дальний край луга. К ним присоединился тот, кто охранял машины. А вот обладатель корзин остался. Как и сторож у зарослей. Оба рядовых с завистью смотрели на своих более везучих товарищей, вместо того, чтобы следить за окрестностями. Унтер с «опытным бойцом» отправились купаться.