Танцуют все! - Алексеева Яна - Страница 13
- Предыдущая
- 13/98
- Следующая
Подавившись удивлением, пары подчинились, вновь выстроили сложный узор. Оркестр, пару раз взвизгнув флейтами и похрипев тромбонами, заиграл прежнюю мелодию. Кое-кто, правда, с интересом продолжил наблюдать, как соблазнительно двигаются обтянутые шелком ножки девушки. «Только что слюни не пускают», – неодобрительно подумала Лина. Самое время для последнего штриха. Прищелкнув языком, она завела руку за спину и, сжав застежку цепочки, придерживающей волосы, сдернула сетку и позволила трехцветной волне расплескаться по спине, укрывая от любопытных взоров… все. Вот так-то. Челюсти подберите!
Герцог Эйден недовольно поморщился, но в душе признал, что отвлекающий маневр вполне удался.
Никто не смеет любоваться столь откровенным, вызывающим зрелищем. Включая предполагаемого мужа, мнение о котором после пары замеченных Линой сальных взглядов опустилось еще ниже. Хотя восхищение окружающих льстит, и так хочется устроить что-нибудь более… провокационное.
По телу прокатилась волна недовольства, от которой занемели пальцы и заныли виски.
– Какая милая девочка, – заметил король, отслеживая передвижение троицы по залу и поерзывая на троне.
– Которая из них? – с сомнением склонила голову королева.
– Обе, но я имел в виду молодую Эйден.
– Не знаю, не знаю… странная внешность, а вызывающее поведение не вполне соответствуют тому, что я бы ожидала видеть в воспитаннице Школы Благородных Искусств.
– Майл'эйри не посещает эту Школу, – сообщил король, снисходительно усмехнувшись неосведомленности королевы.
– И в любом случае, она слишком молода для вашего цветника, господин супруг мой.
Король вздернул брови:
– С чего вы взяли, миледи жена моя, что у меня есть… цветник?
Ее величество улыбнулась, прикрываясь веером.
– К тому же я желаю для начала просто поговорить, как выражаются в народе, за жизнь.
– Фу!
– Не хмурьтесь, вам не идут морщины. Вам неинтересно, что такого вашей любимице прошептала на ухо моя протеже, отчего невеста нашего принца до сих пор походит на вытащенную из воды аквариумную рыбку?
Королева Мириан негодующе вздернула брови.
– Хорошо, хорошо, прекрасную, экзотическую золотую рыбку. Но уж очень несдержанную.
– Да, да, вы, как всегда, правы, – вздохнула королева, – но тут, вероятно, виновата темная кровь.
– Очень жаль, что вы не сумели подобрать ни одной чистокровной принцессы, – съязвил король. – Вдвойне жаль, потому что союзы нам необходимы.
– Увы, – омрачилась королева, сознавая, что долг перед государством, супругом и сыном выполнить полностью ей не удалось. – Ни одна княжна не подходит по возрасту, не считая изгнанной, но какой с нее прок? А что собой представляют сеамни – принцессы Ожерелья, вы знаете не хуже меня. В Индоле, Инсоле и Меронии, как назло, нет ни одной девицы соответствующего положения. Леди Риден все же дочь сигизийской принцессы.
– Ну что же, в целом я ваш выбор одобряю. И дозволяю вам, моя королева, спланировать подобающие торжества после Зимнего маскарада. Только потрудитесь довести до сведения невесты, что устраивать такие скандалы особе высокого положения не подобает. Это подрывает доверие и к самой персоне, и к тому, что делает объект приложения столь бурных страстей. В данном случае, наследник выполнял мое поручение, как того требовал долг.
– Разумеется, супруг мой.
– Мой король, позвольте представить вам майл'эйри Линару Эйден, – сухо и ровно произнес принц и отступил в сторону, отводя подальше невесту. А девушка склонилась перед сидящими величествами в глубоком, идеально выверенном поклоне. Пытаться изобразить реверанс, не имея нормальной юбки, несколько глупо, не так ли?
– Капля вашего драгоценного внимания, обращенная на мою скромную персону, – это огромная честь для моего рода. Искренне надеюсь, что, представ тут, я не разочаровала вас.
Подобающие случаю слова легко слетали с языка. Пересчитывая крупные жемчужины на белой ткани, она приготовилась терпеливо вынести несколько минут общения с самой высокопоставленной персоной королевства. Весьма умной и расчетливой, судя по прячущимся в глазах короля теням.
– Разочарование никогда не постигнет меня при виде столь юной, но весьма самостоятельной особы. К тому же… Ваше необычное лицо поразило меня до глубины души, – ласково заметил король, указывая на место рядом с собой. Королева, прикрывшись веером, благосклонно внимала разговору.
«Так уж и поразило, – мысленно хрюкнула Лина, – к тому же, скорее всего, не лицо, а… кое-что другое». Выпрямив спину так, что всем показалось, будто девушка проглотила шпагу, она нервным движением огладила бока. Тьма! Похоже, разговор будет долгим. И содержательным. Вот ведь… мало ему докладов Тайного совета, хочет во все вникать сам. Это где-то правильно, но почему от такой любознательности должна страдать именно она?
Г-р-р-р!
– Зато скука моя беспредельна, и только вы можете развеять ее…
Ну точно! Рассказать сказочку?
– …поведав о том, что произошло на окраине подвластных мне территорий этим летом.
Лина непонимающе хлопнула глазами. Что-что ему рассказать?
– Неужели ваши подданные были недостойны вашего доверия и не сообщили вам о случившемся в Степи во всех подробностях?
– Отнюдь! Они сообщили даже слишком много! И теперь мы бы желали выслушать очевидца.
– О! – Девушка сложила губы трубочкой и посмотрела в зал, где начался очередной танец. Затем покосилась на своего короля, поразилась мелькнувшему в его глазах холоду и вздохнула. Хотелось сбежать, и подальше! Опять допрос, замаскированный, правда, под светский разговор. А это еще хуже, потому что речь придется облекать в головоломные конструкции придворного слога. – Ваше желание – закон для меня, хотя то, что моя ничтожная персона заинтересовала вас, мой король, чрезвычайно удивительно. Среди живущих есть куда более заслуживающие внимания персоны.
– Позвольте нам самим решать, кто заслуживает высочайшего доверия и интереса. – В голосе собеседника послышалось мягкое предостережение. – Рассказ о вашем участии в событиях лета позволит нам воссоздать полную картину произошедшего, что и послужит нашему развлечению.
Лина покорно вздохнула и присела на услужливо пододвинутый слугой пуфик. Она даже и стоя-то в полный рост не возвышалась над королем, посиживающим на удобном кресле, согласно очередной традиции вознесенном над полом почти на руку, а уж теперь, устроившись у его ног… Волосы подметали паркет, укрыв ее длинным плащом, дыхание ровное, руки сложены на коленях, в глазах – восторг. Ну что же, побудем паиньками. В конце концов, спорить с власть имущими себе дороже. Она сложила руки на коленях и прокашлялась, начав свой рассказ с откровенного вранья:
– Я покорная слуга вашего величества, и исполнение ваших повелений доставляет мне несказанную радость. Мое участие в произошедших событиях, повлекших за собой довольно большой ущерб для городской казны, было куда менее впечатляющим, чем участие в них же полутора тысяч орков, неожиданно решивших, что для собственного возвышения им совершенно необходимо сровнять с землей все Приграничье…
Это было долго. Очень долго. И скучно. Хотя виляния между правдой и правдой, уклончивые ответы на многочисленные вопросы и прочие светские хитрости, затрудняющие возможность отличить истину и напускающие тумана, доставили девушке некоторое удовольствие. И заставили ощутить гордость за свои способности к вешанию лапши на уши и за долготерпение. Хотя насчет лапши… то, что король ее не уличает, Не значит, что он ничего не замечает!
– …с непередаваемой грустью вынуждена признать, что мое недостойное поведение послужило одной из причин разразившегося конфликта, но большая часть нанесенного ущерба все же по справедливости была приписана степным кланам. Мое же участие было минимальным…
– Какой великолепный рассказ, – хмыкнул король, – куда более интересный, чем иные, услышанные мною за последнее время.
- Предыдущая
- 13/98
- Следующая
