Starcraft. Сталь и пепел (СИ) - "Gerodot" - Страница 59

- Это наш единственный шанс, Мэтт, – Рейнор посмотрел ему прямо в глаза. – Ты справишься?

Хорнер на мгновение замялся, затем решительно кивнул. - Да, Джим. Я справлюсь. Держитесь крепче, ребята! Сейчас будет… немного неспокойно.

«Гиперион», оставляя за собой шлейф из обломков и пламени, начал отчаянный маневр. Он развернулся и на полной скорости устремился к Рифону. Летающие гибриды, не ожидавшие такого поворота, на мгновение замешкались, а затем с яростным визгом бросились в погоню.

Корабль вошел в плотные слои атмосферы Рифона. За иллюминаторами бушевала песчаная буря, смешанная с огнем и дымом. «Гиперион» трясло так, что казалось, он вот-вот развалится на части. Системы одна за другой выходили из строя.

- Держим курс! – кричал Хорнер, его руки мертвой хваткой вцепились в штурвал. – Еще немного! Еще чуть-чуть!

Гибриды преследовали их, пытаясь достать своими энергетическими разрядами, но песчаная буря и невероятная скорость «Гипериона» мешали им прицелиться.

И вот, когда казалось, что все уже потеряно, когда корабль почти касался верхушек скал, Хорнер резко дернул штурвал. «Гиперион», используя гравитационный маневр, как пращу, вырвался из атмосферы Рифона и, оставляя за собой своих преследователей, устремился в открытый космос.

- Гипердвигатель! Запускай гипердвигатель! – заорал Рейнор.

- Есть, командир!

Знакомый гул, искажение пространства за иллюминаторами… И «Гиперион», израненный, но не сломленный, исчез в спасительной синеве гиперпрыжка.

Лена без сил опустилась в кресло. Они вырвались. Они снова вырвались из лап смерти. Но какой ценой? «Гиперион» был серьезно поврежден. Многие члены экипажа погибли или были ранены. И… и они так и не смогли отомстить за тех, кто остался на Рифоне.

Она посмотрела на сержанта Торна. Он сидел, прислонившись к переборке, его лицо было бледным, но в его глазах горел все тот же несгибаемый огонь. Он потерял свой взвод. Он потерял своих друзей. Но он не был сломлен.

- Мы… мы вернемся, Лена, – сказал он, словно прочитав ее мысли. Его голос был тихим, но твердым. – Мы вернемся на Рифон. И мы заставим их заплатить. За каждого.

Лена кивнула. Да. Они вернутся. И тогда… тогда кошмар Рифона закончится. Раз и навсегда. Но это будет уже совсем другая история. И совсем другая битва. Битва, в которой им понадобятся не только мужество и отчаяние, но и… что-то еще. Что-то, что они еще должны были найти. В себе. И друг в друге.

Гиперпространство встретило «Гиперион» своей безмолвной, синеватой пустотой. Аварийные сирены наконец стихли, сменившись мерным гулом работающих на пределе систем жизнеобеспечения и приглушенными голосами техников, пытающихся оценить ущерб и залатать многочисленные пробоины. Корабль был похож на израненного зверя, который чудом вырвался из смертельной ловушки, но получил тяжелые раны.

Лена все еще сидела в кресле на мостике, пытаясь прийти в себя после пережитого кошмара. Ее руки дрожали, а перед глазами снова и снова всплывали картины – падающий челнок, взрыв, искаженные яростью морды мутантов… И лицо сержанта Торна, его последний, отчаянный взгляд. Он выжил. Чудом. Но какой ценой?

Рейнор подошел к ней, его лицо было усталым и осунувшимся. Он протянул ей стакан с водой. - Выпей, Лена. Тебе нужно прийти в себя. Мы… мы все сейчас на пределе.

Лена благодарно взяла стакан, ее пальцы с трудом разжимались. - Спасибо, командир. Я… я в порядке. Просто… это все… слишком.

- Я знаю, – Рейнор кивнул. Он оглядел мостик, на котором царила атмосфера подавленности и скорби. Потери были велики. Не только на Рифоне, но и здесь, на «Гиперионе», во время атаки гибридов. Корабль лишился многих опытных пилотов, техников, морпехов… – Рифон оказался гораздо опаснее, чем мы предполагали. И этот Наруд… он играет в очень, очень опасные игры.

- Что… что мы будем делать теперь, командир? – Лена посмотрела на него с надеждой. Она знала, что Рейнор всегда находит выход, даже из самых безнадежных ситуаций.

- Теперь, Лена, мы будем зализывать раны, – Рейнор тяжело вздохнул. – «Гиперион» нуждается в серьезном ремонте. Нам нужно пополнить запасы, восстановить численность экипажа. И… нам нужно проанализировать ту информацию, которую ты смогла доставить. И данные с датачипа сержанта Торна. Адъютант 23-46 уже работает над этим. Возможно, там есть что-то, что поможет нам понять, с кем мы имеем дело, и как его остановить.

Он посмотрел в иллюминатор на бесконечные переливы гиперпространства. - Наруд… Древние… Коллективный разум… Все это звучит, как бред сумасшедшего. Но после того, что мы видели… я уже ничему не удивлюсь. Мы должны быть готовы ко всему.

В этот момент на мостик вошел сержант Торн. Он был бледен, но держался прямо, его взгляд был твердым и решительным. Медики, очевидно, сделали все возможное, чтобы поставить его на ноги, но Лена видела, какую боль ему причиняет каждое движение.

- Командир, – обратился он к Рейнору. – Я… я хотел бы узнать… есть ли какие-нибудь известия о… о моих людях? О «Глыбе», Джонсоне, Карвере? Разведывательные дроны… они…

Рейнор покачал головой, и Лена увидела, как лицо сержанта на мгновение исказила гримаса боли. - Мне очень жаль, сержант. Дроны не обнаружили никаких признаков жизни в районе первого обвала. Только… только тела мутантов. И… и следы очень сильного взрыва. Возможно, «Глыба» и Карвер, пытаясь задержать этих тварей, подорвали себя вместе с ними и оставшимися «Крушителями»… Или… или их просто завалило камнями. Мы не знаем наверняка. Но шансов… шансов выжить там практически не было.

Сержант Торн молча кивнул. Лена видела, как он сжал кулаки так, что побелели костяшки. Потерять весь свой взвод… это было страшным ударом.

***

Торн. Нападение гибридов.

Темнота. Липкая, всепоглощающая темнота. И боль. Она была повсюду, разрывала тело на части, заставляла каждый нерв кричать от агонии. Джакс Торн лежал на холодной, каменистой земле Рифона, окруженный кольцом рычащих, зловонных мутантов. Последнее, что он помнил – это ослепительная вспышка боли, когда огромная клешня «Альфа-хищника» обрушилась на его грудь, сминая броню. Конец. Неизбежный, жестокий конец.

Он ждал последнего, смертельного удара. Но вместо него… вместо него он почувствовал что-то другое. Странное. Необъяснимое.

Внезапный, почти неощутимый толчок в области виска, там, где шлем был поврежден. И затем… калейдоскоп образов, мыслей, эмоций, которые не принадлежали ему. Ярость. Голод. Первобытный страх. И… что-то еще. Какое-то любопытство? Нет, скорее… оценка. Холодная, бесстрастная оценка. Словно он был не добычей, а… объектом изучения.

В этот момент, когда сознание уже почти покинуло его, когда боль стала почти невыносимой, внутри Джакса что-то… вспыхнуло. Словно крошечная, едва заметная искра, долгое время тлевшая в глубине его существа, внезапно разгорелась, на мгновение озарив окружающую его тьму. Он ощутил это как… как волну. Волну энергии, исходящую изнутри, слабую, почти неощутимую, но… она была. И она оттолкнула. Оттолкнула тот поток чужих, враждебных мыслей, который пытался проникнуть в его разум.

Пси-сила? Бред. Он никогда не был псиоником. Тесты в Доминионе, которые проходил каждый новобранец, ясно показали – нулевой потенциал. Полный ноль. Никаких тебе «призраков», никаких телепатических штучек. Обычный, среднестатистический терран. Винтик в машине войны.

Но… это ощущение… оно было слишком реальным. Легкое покалывание в кончиках пальцев, едва заметное свечение перед глазами, словно мир на мгновение подернулся тонкой, энергетической вуалью. Он читал об этом в отчетах о псиониках. О первых, спонтанных проявлениях способностей. Иногда они случались в моменты крайнего стресса, на грани жизни и смерти. Как сейчас.

Может, это ядовитые испарения Рифона? Эта вездесущая, тошнотворная сладость, которая проникала даже сквозь фильтры скафандра? Или те странные, мутагенные лужи, в которых он барахтался в тоннеле? Мысли, обрывочные, лихорадочные, метались в его угасающем сознании. Ему казалось, что он сходит с ума. Что это просто предсмертные галлюцинации.