Чудесные куклы барышни-попаданки (СИ) - Мельницкая Василиса - Страница 6

Приключение получилось знатным. Добрыня стащил на кухне огромный ломоть свежеиспеченного хлеба с хрустящей корочкой и одуряюще пахнущее чесноком колечко колбасы. Они разулись и босиком, с гиканьем, сбежали по тропинке к воде. И там, на деревянных мостках, опустив босые ноги в воду, уплетали хлеб и колбасу. А после ловили огромных стрекоз с прозрачными крыльями. Убегали от чьей-то собаки. Кубарем скатывались с холма по траве. Строили замок из песка и палок на берегу реки. И, возможно, даже успели бы покататься в лодке, что нашли на берегу, но беглецов обнаружили, поймали и сопроводили в дом.

Матушка пришла в ужас — и от поступка Влада, и от его внешнего вида, и от испорченной одежды. Белый костюмчик-матроска стал похож на грязную тряпку и восстановлению не подлежал. А еще Влада, укусила какая-то тварь — то ли слепень, то ли комар — и щеку раздуло так, что один глаз превратился в щелочку.

— Твой сын… это твой сын… — только и повторяла матушка, принимая успокоительные капли из рук подруги.

По ее мнению, виноват во всем был Добрыня. И его отец, дабы не огорчать гостью, а, возможно, и потому, что прекрасно знал характер собственного отпрыска, отправил слугу за розгами.

Такой несправедливости Влад снести не мог. Топая ногами и повышая голос, что само по себе являлось вопиющим безобразием, он доказывал, что сбежал по собственной воле, что Добрыня не заставлял его бегать босиком и кататься по траве. Тем более, не науськивал комаров кусаться.

И был услышан.

Матушка, проявив несвойственную ей строгость, позволила хозяину дома наказать обоих мальчиков. Справедливость восторжествовала. Так что, можно сказать, Влада и Добрыню сдружила порка.

Осенью, после возвращения из Минеральных Вод, Влад поступил в закрытую школу для мальчиков. И Добрыня — тоже. Выходные они проводили вместе, под присмотром матушки Влада, что не мешало им проказничать, познавать мир… и дружить по-настоящему, по-мужски.

Влада сторонились, потому что знали о его «неблагородном» происхождении, Добрыни опасались из-за внешнего вида и неуемной силы. Изгоями в обществе сверстников они не стали, но держались особняком. И если кого и спрашивать о том, что случилось ночью, так только Добрыню. Не мог он не заметить, как друга женили.

Или… мог?

Добрыня шумно пил чай в столовой квартирной хозяйки. Рядом с пузатым самоваром стояла початая банка соленых огурцов. Добрыня отхлебывал чай из огромной кружки, кидал в рот огурец и хрустел им так громко, что Владу пришлось повысить голос, привлекая к себе внимание.

— А, это ты! — обрадовался другу Добрыня. — Присоединяйся! Лучшее средство от похмелья, знаешь ли…

— Спасибо, воздержусь.

Влада передернуло. Он знал, что в душистый чай Добрыня щедро насыпал сахару, так как обожал сочетание приторно-сладкого и чесночно-соленого.

— Как голова-то? — подмигнул Добрыня. — Не болит?

— Нет. — Влад опустился на свободный стул. — А у тебя?

— Еще пара кружечек, и перестанет. А ты чего? По делу или так?

— Или по делу, — вздохнул Влад. — Ромашка, выручай. У меня память отшибло.

— Гы! — хохотнул Добрыня. — До того, как ты с красоткой в номера подался или после?

— С красоткой⁈ — изумился Влад. — Так, с этого места… подробнее.

Добрыня на память не жаловался, но Владу это не помогло.

Барышень легкого поведения на вечеринку пригласил кто-то из выпускников. Хорошо подвыпившая братия жест оценила. И, по словам Добрыни, Влад почти сразу пал жертвой чар жаркой красотки, с ней и удалился «в номера», да так и не вернулся. Утром Добрыня разузнал, что Влад благополучно добрался до квартиры и спит беспробудным сном, после чего вернулся к себе.

— А что там у вас было, не знаю, — сказал Добрыня. — Так ты все позабыл? Бедолага…

— Позабыл. — Влад задумчиво поскреб подбородок. — А описать ты ее можешь?

— Девку эту? — удивился Добрыня. — Так понравилась? Хотя… ты ж ничего не помнишь!

— Да… у меня одна вещица пропала, — нашелся Влад.

Все же говорить другу правду о женитьбе он права не имел.

— Украла⁈ Хм… — Добрыня напрягся. И опустил очередной огурец в кружку. — Обычная она. Личико милое, размалеванное. Сиськи… Во!

Он изобразил размер обеими руками.

— Не, брат, точнее не опишу, — признался он. — Сиськи все затмили. Платье красное. А, может, бордовое? Кто его разберет…

Найти девицу по размеру груди не представлялось возможным. Да и толку? Если она подмешала Владу зелье, то ее и по точному описанию внешности не сыскать. Небось, уже из города уехала.

— Погоди, а что пропало? Может, в полицию заявить? Пусть они ее и ищут.

— Да так, безделица, — отмахнулся Влад. — Не стоит.

Похоже, придется искать… жену. Дочь купца Богданова — не иголка в стоге сена.

[1] Здесь — фотографии.

Глава шестая, в которой Марьяна встречает таинственного незнакомца

Марьяна

Я прильнула к щелочке между досками, силясь рассмотреть мужчину. Но он сделал то же самое, и ничего, кроме темного пятна, я не увидела.

— Меня похитили, — пояснила я.

Горло нещадно саднило, голос сел — и это не располагало к объяснениям.

— Неужели? — усомнился мужчина. — А, может, вас тут заперли за какой-нибудь проступок?

— Как это? — удивилась я.

Странно. Но, наверняка, что-то навело его на мысль, что такое возможно.

— Э-э… А где… я?

Вопрос прозвучал донельзя глупо, но ведь я, и правда, не знала, где нахожусь.

— В сарае, — хохотнул мужчина.

От злости я пнула дверь. Похоже, я ошиблась. За ней — не спаситель, а похититель. Охранник, который играет со мной, как кошка с мышью. Он попросту забавляется!

— Что же вы замолчали? — поинтересовался мужчина.

Не буду отвечать. Надо думать, как отсюда выбраться. Меня не связали — это, несомненно, плюс. Или минус? Мои похитители не столь беспечны. И, значит, уверены, что сбежать я не смогу.

Зачем меня заперли? Надолго ли? Здесь холодно. Зарыться в сено? Да там, пожалуй, мыши…

В подтверждение моих слов раздался писк. Возможно, мыши и раньше копошились в сене, только я не прислушивалась.

Сейчас конец лета. Отчего же так холодно? Я поежилась и обхватила себя руками. Впрочем, ночи за городом бывают прохладными. А я долгое время провела без движения, без еды и питья. И последствия стресса никто не отменял.

И все же… Если меня хотят убить, отчего не убили сразу после свадьбы? А если не хотят, то зачем держат взаперти?

— С вами все в порядке?

В голосе мужчины послышалось беспокойство.

— Меня похитили, насильно выдали замуж, — перечислила я, загибая пальцы, — держат под замком без еды и воды, хотят убить… Со мной все в порядке?

Вопрос был риторическим, ответа я не ждала. Но дверь неожиданно распахнулась, и внутрь сарая шагнул мужчина.

Где-то я его видела… Он застыл, загораживая собой дверной проем, и хорошо его рассмотреть я не могла, на лицо падала тень. А по ощущениям…

Впрочем, стоит ли доверять собственным ощущениям, когда зубы стучат от холода, а живот сводит от голода? Про страх от неопределенности, как говорится, молчу отдельно.

Возможно, мужчина показался знакомым, потому что проявил ко мне толику сочувствия. Он шагнул ближе, снял сюртук и накинул его мне на плечи. Жест, по сути, лишенный смысла. Летние сюртуки шили из тонкой ткани, но…

Мне отчего-то стала приятна такая забота.

— Вас, правда… похитили? — спросил мужчина, присаживаясь на корточки.

Его лицо оказалось вровень с моим, в нос ударил запах дорогой туалетной воды.

— Правда, — поежилась я. — А вы… разве не должны меня охранять?

— Я? — удивился он. — Нет, вы ошибаетесь.

Мужчина не был красавцем, и черты его лица казались грубыми, непропорциональными. Высокий лоб, длинный нос, резко очерченный подбородок, густые брови, узкие губы. А вот глаза — приятные. Разрез миндалевидной формы, длинные ресницы, и радужка… то ли зеленая, то ли синяя. При неярком освещении она казалась темной. Шляпу мужчина потерял. Или не носил вовсе? Светлые волосы он собрал в короткий «хвост».