Чудесные куклы барышни-попаданки (СИ) - Мельницкая Василиса - Страница 4

Она и не отказала. Только завтракать пришлось в компании старшего брата, который не нашел лучшего времени для визита, как нынешнее утро.

— На ловца и зверь, — довольно произнес Владимир, едва Влад появился в столовой.

И в прежнее время младший лишь обрадовался бы, ибо старшего любил и уважал, и работать полагал под его началом, на семейном, можно сказать, предприятии по изготовлению артефактов. Но…

Во-первых, рыльце в пушку. Князь-батюшка мог информировать старшего из бастардов о скоропалительной женитьбе младшего отпрыска. А у Владимира нрав суровый, и рука тяжелая. И матушки он не постесняется, что хуже всего. А, во-вторых, Владу сейчас не до семейного предприятия. Есть дело… государственной важности. О коем брату не расскажешь, если он не в курсе. Вот и выходило — что так, что этак, а с Владимиром Владу лучше пока не встречаться.

К слову, матушка с именами отпрыскам не заморачивалась. Или это батюшка постарался? Все они в тесном семейном кругу звались Владами. Старший — Владимир, средний — Владияр, и младший — Владислав. Братья и похожи меж собой были, к счастью, только внешне. Владимиру батюшкин характер достался, Владияр в деда по материнской линии пошел, военными науками интересовался. А Владислав… Все говорили, что он на матушку похож. Но это, наверное, потому что ее любимчик, младшенький. Влад уж давно этим тяготился, тянулся за братьями, но…

Не относились к нему серьезно, факт. Вот и сейчас матушка всполошилась, захлопотала вокруг любимого сына.

— Рано ты поднялся, Владушка. А я тебя позже ждала. Но супчик уже готов, откушай, полечись, — суетилась она. И сердилась на слуг: — Накрывайте уже, подавайте, чего копаетесь!

Владимир наблюдал за этим с брезгливостью. И Влад морщился, но матушке не перечил. Еще обидится, плакать будет. Лучше потерпеть. Да и забота, кабы она не сопровождалась суетой, была ему приятна.

Матушка подумала о том, что наутро после вечеринки у Влада будут болеть голова и желудок, позаботилась о том, чтобы ему приготовили целебный суп на жирном бульоне. А Владимир, наверняка, нарочно пришел! Догадался, что Влад наутро наведается к матушке, вот и поджидал.

— Спасибо, мама, — вежливо сказал Влад и поцеловал ее в щеку, пахнущую ландышами.

Матушка любила ландыши. И сама была похожа на ландыш — нежный, хрупкий, звенящий. И несколько ядовитый. Маленькая миниатюрная блондинка с непростым характером. Иная и не смогла бы так долго оставаться царской фавориткой. А еще ландыш символизировал красоту и материнскую любовь. Детей своих матушка очень любила, и добилась того, что их всех признали узаконенными бастардами. И это при живой княгине.

Не дожидаясь, когда Влад утолит первый голод, Владимир произнес:

— Владислав, мои поздравления. Ты, наконец-то…

Влад не дослушал. Испугавшись, что его поздравляют с женитьбой, поперхнулся супом и некрасиво закашлялся. Матушка переполошилась, от всей души огрела отпрыска кулаком по спине и подала стакан воды.

— Не в то горло… попало, — повинился Влад, отдышавшись.

— … получил диплом ведуна, — закончил Владимир торжественную речь. — Когда к работе приступать думаешь?

«Не знает», — сообразил Влад.

— Я еще об этом не думал, — ответил он.

— А я вот думаю, возьми недельку отпуска. Или две, — великодушно предложил Владимир. — Все же после выпускных испытаний отдохнуть… не помешает.

И уставился на Влада… насмешливо.

«Знает. Но скрывает от матушки, потому и придумал этот… отпуск».

— А чтобы лучше отдыхалось, — продолжил Владимир, — дам я тебе поручение. Тебе понравится.

«Или все же не знает?»

— К-какое поручение? — любезно поинтересовался Влад.

То есть, он надеялся, что это прозвучало любезно, а клацанье зубов в начале фразы до ушей брата не долетело.

— Конкурс «Княжья краса». Слыхал о таком?

— А-а… Ну, да… Это тот, что в конце лета проводится?

— Ага, он самый, — согласился Владимир. — Девушки, что местный отбор прошли, в столицу съезжаются. Будем выбирать… самую красивую.

— Будем? — переспросил Влад.

— Суть ты уловил, — широко улыбнулся Владимир. — В этом году «Влад и братья» спонсируют конкурс красоты. Ты в жюри, поздравляю.

— Я… Что?

— Братец, дорогой… Организацию и подготовку я тебе поручить пока не могу, сам понимаешь. Да и не твой это профиль. Ты же ведун, а не управленец или оценщик. А вот в жюри посидеть, на красивых девушек посмотреть…

Владимир подмигнул, улучив момент, когда матушка отвернулась.

— А я справлюсь? — засомневался Влад.

С девушками ему катастрофически не везло. В смысле, от них отбою не было. И причина этому простая — происхождение. А вот чтобы их красоту оценивать… Допустим. А по каким параметрам? Навряд ли по тем, что среди мужчин ценятся.

— Вот и проверим, справишься или нет.

«Если с таким простым заданием не справишься, зачем ты тогда нужен?» — ясно читалось во взгляде Владимира.

— Это же просто, Владушка, — заметила матушка. — Выбрать самую красивую девушку.

— Отнюдь, — засмеялся Владимир. — Во-первых, за ними глаз да глаз нужен. Каждая вторая… а то и каждая… норовит ведовством воспользоваться, чтобы красивее стать. Или взгляд отвести. Или приворожить. Или… Но тут и штатные ведуны работать будут, они помогут обман распознать. Во-вторых, тебя будут пытаться подкупить и соблазнить. И поверь, справиться с этим не так-то просто.

— Я понял, — кивнул Влад. — Когда приступать?

— Через три дня начнут прибывать первые гостьи. Ты будешь официальным представителем нашей компании, поэтому обращаться за помощью девушки будут к тебе. Решать их проблемы не ты будешь, но…

— Понял, — повторил Влад. — Вежливо выслушивать, обещать помочь и передавать исполнителям.

— Схватываешь на лету.

Вот же незадача! Получается, что за три дня Влад должен найти жену и развестись. Если не справится, подведет батюшку. Или старшего брата. Или обоих сразу.

— Мама, можно еще тарелочку супа? — попросил Влад.

Аппетит разыгрался не на шутку, теперь еще и на нервной почве.

[1] Здесь в значении «телохранитель».

[2] Здесь в значении «вода с волшебными свойствами».

Глава четвертая, в которой Марьяна играет по чужим правилам

Марьяна

Если бы не обстоятельства, я с удовольствием понаблюдала бы за свадебным обрядом — из чистого любопытства. Но меня выдавали замуж против моей воли, поэтому испытывала я исключительно отрицательные эмоции. Да и те казались какими-то притупленными, слабыми, неживыми.

И телом своим я не владела. Женский голос за спиной шептал:

— Иди.

Я переставляла ноги, едва сгибающиеся в коленях.

— Стой. Повернись направо.

Женщину я не видела, однако отлично понимала, что она и есть кукловод. Морокунья[1]? Пожалуй. Причем из тех, что поклоняются Морене. Приворотные зелья, подчинение — черное ведунство. Запрещенное. И естественно, что женщина не хочет, чтобы я узнала, как она выглядит.

И жених — тоже.

Лицо мужчины, стоявшего у алтарного камня, скрывал морок. Оно расплывалось, покрывалось рябью, будто отражение в воде, а если я пыталась сфокусировать взгляд, терялось в тумане.

На меня он не смотрел. Стоял прямо. Неподвижно. Как статуя.

Тоже кукла?

А это навряд ли. Ведь это он желает жениться на богатой наследнице, он все устроил. Иначе — зачем? И поэтому он — не жертва. Не кукла, как я. Похоже, боится, что я смогу опознать его по жесту или по голосу, поэтому и ведет себя так осторожно.

К алтарному камню подошла жрица в красном балахоне, расшитом золотом. Ее лицо скрывал глубокий капюшон.

Жреца нараспев начала читать гимн, посвященный богине Ладе.

Я до сих пор не разбиралась в гимнах, но Пантеон Богов честно пыталась выучить наизусть. Лада — покровительница семейного счастья. Ни один брачный союз не заключается без ее согласия. Ее алтарный камень сделан из розовато-красного сердолика, а на поверхности вырезан лебедь. Его нам с женихом и предстоит напоить своей кровью.