Чудесные куклы барышни-попаданки (СИ) - Мельницкая Василиса - Страница 1

Глава первая, в которой Марьяну похищают, а Владислав внезапно женится

Марьяна

Меня украли прямо на улице.

Шустрый мальчишка выдернул из рук сумку, вместе с кошельком, и пустился наутек.

— Вор! Держи вора! — закричали вокруг.

— Ах, ты… — выдохнула я, закипая от злости.

И подобрала юбки, чтобы бежать следом за мальчишкой. Его пытались поймать, но он ловко выворачивался и юрко пробирался к площади, где определенно намеревался свернуть и затеряться в переулках Хитровки.

Увы, но приличия не позволяли поднять юбку высоко, чтобы бежать было удобно. Покрой платья, прямого и узкого, весьма ограничивал длину шага. Так что я мысленно попрощалась с деньгами, когда…

— Барышня! Барышня! — раздался рядом мужской голос.

Кто-то тронул меня за локоть, подтверждая, что я именно та барышня и есть.

— У меня ведомобиль. Садитесь быстрее, догоним, — произнес молодой человек в клетчатом костюме.

Его доброжелательная улыбка располагала, а респектабельный вид вызывал доверие. Я приняла приглашение, не раздумывая. И прохожие успокоились: нашелся добрый человек, который поможет растяпе, не углядевшей за собственными вещами. А полицейский, прибежавший на шум, отвернулся. Оно и понятно, у стражей порядка хватает серьезных дел, а поимкой уличных воришек… пусть добрые люди занимаются.

— Он свернул налево! Налево! — воскликнула я, когда ведомобиль выехал на площадь.

— Сидите тихо, барышня, — процедил молодой человек и клещом вцепился в мой локоть.

А шофер ведомобиля надавил на педаль газа…

Ох, нет. Это же не автомобиль. На педаль шофер надавил, и скорость ведомобиля резко увеличилась, но как работает двигатель на ведовстве, я понятия не имела. И знать не желала! Меня интересовало совсем иное.

— Куда мы едем⁈ — спросила я, безуспешно пытаясь выдрать локоть из цепких рук похитителя.

— Тише, барышня, тише, — увещевал он. — Вот приедем, и узнаете.

— Кто вы? Что вам нужно⁈

— Мне? Ничего. — Похититель ответил лишь на последний вопрос. И спохватился: — Ах, да, деньги. Мне за вас заплатили.

— Кто⁈

— Не могу знать.

— А вы…

— А это вам знать ни к чему.

— Очень даже к чему! — возмутилась я. — Беспредел! Я буду жаловаться! Я… Я Богданова! Дочь Ильи Никифоровича! Он… он…

— Купец, — подсказал похититель. — Наслышан. Однако ваш батюшка, кажется, почил с миром? И вы — одинокая старая дева.

Это прозвучало, как оскорбление.

— Моя тетя — настоятельница в храме матери-богини! Вы и гнева Макоши не боитесь⁈

Похититель зевнул, всем своим видом демонстрируя полное безразличие. Безбожник! Но я так просто не сдамся.

— Деньги любите? Я заплачу вдвое… нет, втрое больше того, что вы получили. Если немедленно отпустите меня, разумеется.

— Интересное предложение. — Похититель не стал лукавить, оно ему понравилось. — Но, увы, не могу. Словом связан.

Словом, значит. То есть, клятвой, нарушить которую он не может. Какой предусмотрительный заказчик!

Страха я не испытывала. Скорее, бешенство. Вот как так! Средь бела дня! По собственной глупости! А похитили меня, скорее всего, из-за наследства. Эти треклятые деньги спать кому-то спокойно не дают!

— Экая вы неугомонная, — проворчал похититель. — И вертитесь, и вертитесь. Прилегли бы в обморок, не мешали злодействовать.

— Не дождетесь! — буркнула я.

Но дергаться перестала. Выпрыгивать на полном ходу из ведомобиля? Нет, увольте. Лучше поберегу силы. Я барышня, а не каскадер.

Барышня-попаданка. Правда, об этом никто не знает. Во всяком случае, из живых.

— Долго еще ехать? — спросила я, обдумывая, не разыграть ли спектакль с требованием немедленной остановки из-за нужды.

Мы мчались по шоссе, лихо обгоняя немногочисленные транспортные средства. Ведомобиль — игрушка дорогая, не каждому по карману. Поэтому москвичи и… э-э… гости города путешествовали по старинке — на лошадях.

— Вы торопитесь, барышня? А вдруг эта дорога… на тот свет?

— Да конечно! — фыркнула я. — Кто бы ни заказал похищение, я нужна ему живой. В случае моей смерти батюшкины капиталы отойдут государству.

— Одно не исключает другого, — загадочно произнес похититель.

Он отвлек меня, и я не заметила, как ведомобиль свернул к какому-то дому и въехал в гостеприимно распахнутые ворота. Во дворе он резко затормозил, и меня бросило вперед, потом — назад. Похититель выпустил мой локоть, но воспользоваться обретенной свободой я не успела. Дверца открылась, мне на голову накинули мешок, выволокли из ведомобиля, спеленали руки и ноги, как младенцу… и опять куда-то усадили. Кажется, в конный экипаж.

Мда… Сегодня домой я уже не вернусь.

Впрочем, это мелочи по сравнению с тем, что я навсегда застряла в этом мире, весьма непохожем на тот, в котором родилась.

Влад

Окончание академии бывшие адепты, а ныне магистры ведовских наук, отмечали в клубе на Пятницкой. Пили до утра — и холодненькую, и волжский квасок, и ерша в стакане. Девок… щупали. Кажется.

Влад смутно помнил, что он делал после седьмого бокала игристого вина, но навряд ли что-то компрометирующее. Жизнь — Отечеству, честь — никому. Это правило Влад помнил крепко. И честь свою берег строже, чем иная девица — невинность.

Посему Влад сильно удивился, когда на следующий день, не позволив толком проспаться, отец потребовал его к себе. Как передал гонец, «князь-батюшка сильно гневаться изволят». Влад не понимал, в чем успел провиниться, но воле родительской подчинился беспрекословно.

Наскоро сполоснув голову ледяной водой и запив тошноту стаканом огуречного рассола, Влад отправился в княжеские палаты. Очистить организм от последствий давешней попойки вернее с помощью ведовства, но, во-первых, Влад торопился. Батюшка в гневе, да не пойми по какому поводу, пострашнее похмелья. А, во-вторых, справедливо опасался перепутать с бодуна руны. Ведовство и алкоголь — понятия несовместимые.

— Поздравляю, — ехидно произнес отец, пропустив мимо ушей Владовы приветствия.

Принимал он сына не в кабинете, а в потайной комнатке, защищенной от сглаза, подслушивания, подглядывания… в общем, от всего, что могло нанести непоправимый вред государству.

— Так вы уже поздравляли. Вчера, батюшка, — рискнул напомнить ему Влад.

Не рановато ли для старческого маразма? Отец полон сил и энергии, и навряд ли запамятовал, что лично вручал дипломы отличникам академии.

— Да не с этим, бестолочь, — поморщился отец. — А с женитьбой.

— Чего⁈ — опешил Влад.

— Мало тебя пороли в детстве, мало, — заключил отец, постукивая царским пальчиком по столешнице. — Вот как так получилось, дитятко неразумное, что ты женился? Без родительского позволения!

— Я не женат! — выпалил Влад. — И не собираюсь. И вообще… Кто вам такую чушь сказал⁈

Отец сунул ему под нос родовую книгу, открытую на нужной странице.

— Читай, — велел он и ткнул пальцем в таблицу. — Вслух.

— Седьмого числа месяца серпеня, одна тысяча девятьсот… — послушно забубнил Влад.

— Основное читай, в среднем столбце, — перебил отец.

— Юрьевский Владислав, пятый сын Великого Князя Романова Николая, узаконенный бастард, сочетался законным браком… Брехня это!

Разговаривать с отцом в таком тоне — неуважение, но Влад не вытерпел несправедливости. Ладно, его величество носом в происхождение тычут. Это снести можно, тем более, все так и есть. Влад — незаконнорожденный сын, от любовной связи с княгиней Нестужевой. Но какого беса! Не сочетался он ни с кем узами брака!

— Читай, — мрачно произнес отец.

Влад скрипнул зубами и продолжил:

— … законным браком с девицей Богдановой Марьяной, дочерью купца первой гильдии Ильи Богданова. Не знаю я никакой Марьяны!

— Родовая книга… — Отец отобрал ее у сына и захлопнул. — Не врет. И вот как так вышло, мое неразумное дитя? Вчера вечером записи не было, сегодня ночью появилась. Так ты ночью предавался разврату в клубе или в храме Лады у алтаря стоял?