Компиляция: Код Хаоса (СИ) - Гориллс Егор - Страница 22

Борьба с хаоситами принимала новый оборот, и у меня появился небольшой, но козырь — я могу пополнять из них энергию своего атрибута и могу делать это непосредственно в бою, что выводит меня на новый уровень.

— Ребята, смотрите, мне тут ссылку на трансляцию скинули, — Сэм вывел меня из раздумий, показывая планшет, на котором шло видео.

— А вот и первая мина сработала, — пробормотал я, вглядываясь в происходящее на экране.

Действие разворачивалось на другом конце города. Кто-то снимал трясущимися руками на телефон, ведя трансляцию в реальном времени. В кадре были видны десятки людей, сгрудившихся в отдалении от одного из девятиэтажных домов, каких было множество в этом спальном районе.

Дом теперь выглядел как филиал ада — его покрывала вязь из крупных пульсирующих вен чёрного цвета, по которым пробегало что-то светящееся красным. Похоже на кровь.

Вены продолжали разрастаться, затягивая здание всё больше и больше. В скором времени дом должен был превратиться в один большой пульсирующий комок «вен».

— … короче, вижу эту хрень, — голос за кадром описывал происходящее. — Из дома никто не выходит. На пятом этаже женщина вышла на балкон и что-то кричала, но её, блин, выдернуло назад.

— Надо звонить в полицию, — сказал истеричный женский голос рядом.

— Какая полиция, тётя, — хмыкнул оператор. — У них и так рук не хватает. Фиг им дозвонишься.

— Да, вчера вот Михалыча задрали возле гаражей, так они до сих пор не приехали, — вмешался прокуренный хриплый голос.

— И за что я налоги плачу⁈ Безобразие! — женщина начала накручивать себя, и мы дружно скривились.

Удивительный мир и удивительные люди. Мы тут уже сколько времени заперты, деньги больше не имеют никакой ценности, продукты кончаются. Открываются порталы, из них лезут монстры — а эта всё о налогах рассуждает.

Да и вообще толпа производила впечатление не пуганных идиотов, а каких-то заворожённых зрителей, которые непонятно на что рассчитывают. Ну ведь видно же — надо бежать оттуда, сверкая пятками, а не стоять и пялиться, снимая всё это на телефон.

Я бы на их месте — не будь у меня атрибута и Системы — уже давно оказался бы на противоположной стороне города. А тут…

— Я позвоню, — сказал мужчина, и камера сначала навелась на него, а потом вернулась на жуткий дом. — Вдруг приедут.

— Капец как крипово, — сказала Катя, сморщившись.

— Где-то я такое уже видел… — задумчиво пробормотал Кос. — И, кажется, я знаю, чем все это закончится.

— Монстрами? — хмыкнул Сэм.

— Ага, именно ими…

— Так надо сказать им, чтобы уходили, — Катя подалась вперед, внимательно вглядываясь в экран. — Напиши парню этому.

Сэм сделал, как просила девушка и отправил короткое сообщение в чат: «Чувак, вали оттуда, срочно!».

Но за сотнями сообщений, что слали ему непрерывно, он просто не заметил его, тем более, основное время он пялился на дом, который был уже практически полностью поглощен черными «кишками».

Мы стояли и заворожённо наблюдали за развитием событий — добраться туда оперативно мы всё равно не успеем. Как передать людям информацию о том, чтобы они бежали, было тоже непонятно. Поэтому приходилось просто стоять и смотреть, чтобы понять, что это за закладки и как в итоге они должны работать.

— Не отвечают, — сказал мужик, так и не дозвонившись в полицию. — Может пожарным позвонить?

— Ага, и чего они сделают? Пеной зальют эту херню?

— Да хоть что-то сделать надо же! Там же люди! А вдруг их монстры сейчас жрут!

— Ну иди и сделай, раз такая умная! Давай-давай!

— Я буду жаловаться!

— Успехов, тупорезка…

Тем временем здание скрылось целиком. Пульсирующая чёрная масса затянула его без остатка — но что странно, не расползалась дальше. Ни одного щупальца, ни одного отростка в сторону — как будто ей нужен был только этот конкретный дом. Соседние девятиэтажки, стоящие практически вплотную, остались нетронутыми.

Судя по доносившимся обрывкам фраз, ругани и всхлипов, в доме жило немало людей. Их близкие, кто стоял рядом, звали их, пытались дозвониться, кричали, плакали. Но из чёрного купола не доносилось ни звука. Будто внутри не осталось никого живого.

— Попкорна не хватает, — пробормотал Кос.

— Ты совсем больной? Там люди гибнут! — Катя зло ударила его в плечо. Кос тут же зашипел, схватившись за отбитую руку.

Удивительно, как в ней уживалась эта холодная, вампирская жестокость с искренней жалостью к невинным.

— Оно их перерабатывает, — тихо сказала Элла, не отрывая взгляда от экрана. — Я даже отсюда чувствую их боль. И ещё в нескольких местах города.

— Ты серьёзно? — мы повернулись к ней, поражённые. — Ты чувствуешь Хаос?

— Не сам Хаос… — она покачала головой. — А ту боль и страх, которые он приносит. Там, внутри, сейчас умирают сотни людей. И с недавних пор моя чувствительность… обострилась.

— Сколько таких точек в городе? Где ближайшая? — спросил я.

— Сейчас три. Но все далеко.

— Значит, те две мины ещё не активировались, — кивнул я. — Надо действовать.

— Подожди, что-то не так, — остановил меня Сэм.

Гомон, ещё минуту назад наполнявший эфир, внезапно стих. На экране повисла мёртвая, вязкая тишина. И тогда, словно по сигналу, подъездная дверь — почти растворившаяся в чёрной плоти здания — со скрипом распахнулась.

Из темноты вышла женщина. Халат, некогда белый, был испачкан липкими разводами чёрного. Она шла, будто не помня, как двигать ногами — наощупь, неуверенно, как в лунатическом сне.

Остановилась в паре метров от подъезда. На мгновение застыла. Потом подняла голову и уставилась на толпу — и камера, дрожащая в руках оператора, попыталась приблизить её лицо. Резкость сбивалась, изображение дёргалось, но даже через пиксели и шумы было видно: глаза женщины были неестественно чёрные. Бездонные.

И тут она разом взвилась, взметнула руки вверх, будто заклиная небо, и заорала — хрипло, срывая голос, визжа так, словно в горло ей встроили бензопилу:

— Вы! Вы все испорчены! Прокляты! Отравлены скверной!

Из тьмы подъезда начали выходить другие. Один за другим.

Мужчины, женщины, дети — в ночных рубашках, в пальто, кто-то босиком. Движения их были обрывистыми, дергаными, как будто кто-то вел их, дергая за нити.

— Пастырь грядёт! — продолжала женщина. — Он уже здесь. Он очистит этот город… Огонь святой прольётся!

— Бегите, придурки, — пробормотал Кос, не отрывая взгляда от экрана. — Какого хрена они всё ещё там стоят?..

Словно по команде, вся эта разномастная толпа сорвалась с места и рванула на неожиданно запаниковавших людей. Нет, они не превратились в монстров, не стали мутантами. Просто пошли.

Целенаправленно, без суеты. И начали рвать убегающих на куски — голыми руками. Как будто знали, куда давить, что отрывать, чтобы было максимально эффективно.

Головы, конечности — всё летело в стороны, будто это не люди, а куклы из второсортного ужастика. Кто-то споткнулся, упал, не успел встать. Уже не встанет.

Оператор, похоже, то ли отключился, то ли просто завис — продолжал всё это снимать. Мы слышали его всхлипы и как у него стучали зубы. Камера дёргалась, как у паралитика.

— Операторы же не умирают? — спросил Кос и подался вперёд, затаив дыхание. — А, нет. Умирают…

К оператору подбежала девочка лет восьми с ног до головы перепачканная в крови и одним легким движением оторвала ему руку, которой он держал камеру. А потом телефон упал и на экране настала темнота.

— Да ну нафиг… — пробормотала Катя. — И с этим нам предстоит драться?

— Это уже не люди, — сказала Элла. — Их души искорежены…

— Вылечить не получится? — уточнил я.

— Не знаю…

— Собираем образцы и быстро-быстро! — скомандовал я. — Надо не дать еще двум прорывам свершиться! А потом поедем спасать капитана…

Мы быстро собрали образцы для анализа, благо каждый из нас всегда носил с собой тару. Особой надежды на то, что у Артема получится сварить пилюлю, излечивающую души людей, у нас не было. Для этого я планировал раздобыть еще и «пассивное» ядро. Но ведь стоило попытаться?