Без обмана 6 (СИ) - "Seva Soth" - Страница 8

Ниида Макото: Не знаю, где ты пропадаешь, и почему не берешь трубку, но знай – твоя бабушка гостит у меня.

Ниида Макото: В том смысле, что твоя бабушка хорошо выспалась. Понимаешь наверняка, о чем я. Позвони мне, когда сможешь.

Поправил вторым сообщением ситуацию, а то первое как-то немного неудачно сформулировал. Как будто бы я взял старушку в заложники и не желаю отпускать. Хотя, и правда не желаю. Когда сенсей рядом, мне очень спокойно, как будто бы вернулся в раннее детство, если не в утробу матери.

Ночь наградила меня новым сном из прошлого. Хидео-сан, которого, чтобы не было путаницы, я так и продолжу называть этим именем, посещал храмы тысячерукой Каннон в разных частях страны. Каждый раз со щедрыми, но не то, чтобы гигантскими дарами. И в каждый следующий визит к нему относились чуточку теплее. Поначалу встречали, как простого паломника, а лет через пятьдесят, уже в районе сороковых — как желанного гостя, угодного Авалокитешваре. Служители святилища при этом неизменно были худыми и носатыми, очень похожими на Карасу-сенсея, монаха из Киото, на попечении которого другой Макото какое-то время находился. Именно в один из этих визитов мошенник узнал фразу про «свет сострадания», которая помогла мне найти для себя ночлег в Хиросиме. Сейчас я этот кусочек мозаики прошлых дней досмотрел. Правда, никакой конкретики так и не получил.

Как будто бы пройдоха подталкивает меня к определенным выводам. Каким? Нет уверенности. Пофантазировать на эту тему можно, но фантазии эти слегка пугают. Что, если я и есть «Он»? Тысячерукая ответственна за перерождение. В ее же ведении и искупление. Что, если милостивая Каннон сжалилась над обаятельным негодяем и дала ему второй шанс в виде… меня? Не потому ли Амацу-сенсей и не увидела границы между мной и другим Макото? Не отсюда ли моя некоторая одержимость исправлением кармы и совершением добрых дел, что я заканчиваю начатое предшественником? Впрочем, более чем вековой опыт злодеяний меня не испортил… вроде бы. Я остаюсь собой и никаких мерзких идей наподобие многоженства или мошенничества у меня не возникает.

Проснулся раньше всех и спустился, чтобы приготовить завтрак. Ничуть не удивился, застав Амацу-но-Маэ возле телевизора. Половина шестого утра. В это время суток по ТВ показывают откровенно мусорные передачи. Прямо сейчас крутили и вовсе телемагазин, предлагающий в данный момент пижаму в виде панды.

— А, это ты, Малыш. Хорошо ли тебе спалось? Тепло ль согрела постель прелестная Цуцуи-доно?

— И если вы оплатите покупку прямо сейчас, в подарок вы получите универсальное зарядное устройство для большинства USB-гаджетов! — надрывался омерзительно бодрый ведущий программы «Супер шоппинг 24».

Вообще-то я обычно просыпаюсь свежим, но вчерашний день меня вымотал, и по его итогу чувствую себя слегка разбитым. Даже вкуснейший ужин не помог, а скорее усугубил.

— Сенсей, вы не могли смутить своего ученика, когда он был ребенком. Почему считаете, что у вас получится сейчас со мной? Вы смотрите эту программу из искреннего интереса?

— А как же! Всегда любопытно узнать границы человеческого безумия. Шкура панды, сделанная из нефти, чтобы в ней спать. Что может быть чуднее?

— И спать вам совсем не хочется, — подавил я зевок. — Хотите, сделаю вам кофе? Это…

— Напиток из прогорклых жженых ягод. Эта Амацу спросила этой ночью у гуру, когда увидела в телевизоре, и тот объяснил.

— У кого? — не понял я. На роль духовного наставника девятихвостой подходил разве что Будда или кто-то из великих тибетских мудрецов. Далай-лама, например.

— У гуру, Тика-тян нас познакомила. Экий ты непонятливый, Малыш, давай покажу, — смартфон в руках шаманки появился, как по волшебству.

— Оке, гуру, как варят кофе? — спросила наставница и голосовой помощник начал зачитывать ответ из интернета. Вообще-то название американского поисковика звучит в японском как «гугуру», но тот оказался достаточно умным, дабы понять не совсем корректный вариант обращения.

«Чтобы сварить кофе, вам понадобятся молотые кофейные зёрна, вода и, например, турка или кофеварка. Насыпьте кофе в турку…»

— Довольно, гуру, — прервала девятихвостая и даже у бездушной машины не хватило смелости, чтобы ее ослушаться. Смартфон замолчал.

— Потрясающе, сенсей, обычно у пожилых людей есть трудности с техникой, — искренне восхитился я. — Так будете кофе? Сварю его, пока буду готовить завтрак.

— Ты не равняй эту Маэ с обычными старухами, Малыш, — величественно вздернула подбородок наставница. — Пошли, покажешь мне, как зажигать плиту. Гуру мне рассказал, но у тебя плита другая, без живого огня.

Индукционная панель. С ее сенсорным управлением даже человек изначально из нашей эпохи не обязательно, что справится без инструкции, так как у каждой модели свой интерфейс.

Насыпал кофе в обычный ковшик из нержавейки, налил воды, поставил на плиту и разлил по чашкам. Быстро и не хуже, чем с туркой. И мыть гораздо проще, чем посуду с узким горлышком. Заядлые кофеманы, может быть, меня проклянут за подобное надругательство над напитком, но в плане кофе я не гурман.

— Многие добавляют сахар, но я считаю, что горечь надо прочувствовать, — сказал я и первым снял пробу, пока напиток горячий. Но мне ли обжигаться?

— Бодрит, будто я вдохнула ветер с горных ледников, — похвалила сенсей. — Малыш, я вижу, хочешь о чем-то спросить. Что тебя гнетет? — подметил, насколько более современным стал ее выговор. Почти полностью избавилась от устаревших оборотов. Всего за одну ночь просмотра телевизора! Кто-то еще будет разводить дискуссии о пользе ТВ?

— Позже, когда провожу сестренку в школу, а невесту на работу, — специально понизив голос до шепота, ответил я. Кто знает, до какой остроты развился слух Тики-тян? Мне ни к чему, чтобы она услышала вопрос о храмах, который породит инстинктивное недоверие к матушке.

Взбодрив наставницу, принялся за самый обычный завтрак, приготовление которого упрощалось тем, что всего мы вчера за ужином не доели. Рис был уже готовым, рыба тоже. Осталось добавить омлет тамагояки и все будут сыты. И кофе я сразу с запасом приготовил, на всех…

— О, круть, мой любимый запах! — ворвалась в кухню Тика-тян. — Здаров, бабуль! — меня бы за такое обращение точно посохом посеред спины приласкали, но к сестренке девятихвостая внезапно благосклонна.

— Братик, чем сегодня займешься?

— Макото обещал помочь Конохе-сан с размещением в апато, по соседству с Ёрико, — рассказала зевающая Мияби.

— О, круть! Я с вами!

— Школа, Тика-тян, — напомнил я.

— Я там уже президент, вообще не к чему стремиться! Но так-то я про то, чтобы после школы. Вы же пока домоправителя на аренду уломаете, время пройдет. Бабуль, а че бы тебе у нас не пожить? Сестренка Ёрико ведь и нам с братиком какая-то там родня, вроде как по мамке.

— Нет, милое дитя, эта Амацу счастлива гостить здесь, но любому зверю нужна собственная нора.

Итак, время завтрака кончилось. Я проводил Цуцуи на работу. Пора задать вопросы и, в отличие от Томо-сан, моя сенсей ограничивать количеством ответов меня не должна.

— Давай, Малыш, эта Амацу видит, что ты изнываешь от желания спросить. И как-то это плохо. Мог бы уже научиться, как закрыться от старухи.

— От вас? — улыбнулся я, показывая абсурдность предложенного.

Сенсей ответила усмешкой. Пытаться что-то от нее скрыть бесполезно, даже если находишься в другой комнате. А может, и в соседней префектуре ничего не утаить.

— Ты сам не осознаешь своего таланта, Малыш. Спрашивай уже.

Не оставалось иного варианта, кроме как поведать про ситуацию, описанную Ёрико. Про храм, который заставляет Кагами сделать из моей сестренки жрицу.

— Эта старуха поняла твой рассказ. А где вопрос?

— Что посоветуешь, сенсей? Что знаешь про храмы? Что за наследие Инари? Как там проверку проводят? Ты говорила, что после того дела ни к тебе, ни к твоим ученикам никто соваться не посмеет?