"Фантастика 2025-43". Компиляция. Книги 1-33 (СИ) - Соловьев Роман - Страница 165

— А ну, руки в гору! — услышал я родную русскую речь.

Бежать уже не имело смысла.

Из дальних кустов вышли еще трое и быстро помчались к нам.

Томас от досады заскрежетал зубами. Когда солдаты приблизились, напарник радушно улыбнулся и поздоровался на румынском:

— Буна зиа!– он показал на себя.– Калоян.

К Томасу подошел крупный плечистый прапорщик и кивнул солдатам:

— Обыщите их!

Нас быстро обыскали. У Томаса забрали кисет с табаком, у меня небольшой самодельный нож. Томас не курил, я даже не знал, зачем он всегда таскает кисет.

— Вы куда идете, черти? — усмехнулся прапорщик.

— Мерджи…– Томас вздохнул и показал на крепость.– Семья там…

— Семья?

— Семья,– быстро покачал головой Томас.

С пригорка спустилась троица. Двое держали ружья наготове, третий, чернявый молодой лейтенант, громко спросил:

— Местные?

— Вроде местные…– пожал плечами прапорщик.

— Тащите их к майору Мезинцеву, пусть сам разбирается…

— Силистрия. Семья,– отчаянно пробормотал Томас.

— А ну, пшел, нехристь! — буркнул невысокий солдат с оспинами на лице, и грубо подтолкнул напарника в спину.

— А ты чего молчишь, иуда? — нахмурился прапорщик, взглянув на меня.– Язык проглотил?

— Это Живко,– обернулся Томас, он показал на рот и скрестил пальцы у губ.

— А… немой…– кивнул прапорщик.– Давай, ступай за другом…

Вскоре нас привели в полевой лагерь, окруженный повозками. В центре высились три желтых полевых шатра, а по краям глубокие окопы. Вдали хорошо просматривалась крепость и серые высокие стены. В кустах я заметил около десяти пушек, тщательно замаскированных ветками. Четыре большие пушки стояли открыто на пригорке. Возле крепости копались несколько русских пехотинцев. Они минули ров и подобрались вплотную к наружной стене. Странно, но солдат даже не обстреливали из крепости.

Майор Мезинцев оказался крупным мужчиной с густыми запорожскими усами. Он внимательно осмотрел нас, выслушал Томаса и покачал головой.

— Нет, ребятки. Попасть в крепость сейчас никак нельзя. Потерпите с недельку. Войдете вместе с нами…

— Там семья…– пробормотал Томас.

— Ничего, подождут…– майор задумался.– А откуда вы вообще идете?

— Из Карно. Мы подёнщики…– вздохнул Томас, смешивая румынский, польский и русский.– Пропустите нас, панове… очень прошу.

Майор покачал головой и окликнул солдат:

— Не нравятся они мне. Посадите пока этих друзей в яму. Как на штурм пойдем, так и отпустим…

На краю лагеря оказалась глубокая яма, прикрытая толстыми бревнами. Размером три на три метра. Нас спустили вниз и приказали сидеть тихо. Даже поставили наверху дежурить охранника.

Внизу я осмотрелся. В яме был широкий дощатый настил у стены. Как раз для двоих. Наверняка это местная полевая гауптвахта.

Теперь я мучился перед дилемой. Как передать русским важные сведения и не засветится перед майором Барком?

Напарник выглядел расстроенным. Однако мы даже не могли общаться. По легенде я немой валахец. Через час в яму спустили котелок с кашей и флягу с водой. Томас немного поел, взгромоздился на настил и вскоре уснул. У напарника и вправду железные нервы.

Вскоре совсем стемнело.

Мне не спалось. Я долго смотрел на звездное небо. Здесь небо почти такое же, как в России. В Англии я редко видел такое необыкновенное множество звезд. Канонады давно утихли и я слушал в поле звонкие рулады цикад. Мне сразу вспоминалась усадьба. Моя Аглая, сынок Мишка, он наверняка уже бегает и болтает без умолку. Как бы мне хотелось хоть краешком глаза взглянуть на семью…

Но в душе неожиданно затаилась тревога. Не хватало еще погибнуть от пули своих. Но все же как передать сведения о выдвижении австрийцев к Дунаю? Если рассказать все недалекому майору Мезинцеву — меня наверняка примут за провокатора, нужен кто-то посерьезней, лучше всего генерал. И как я вообще собрался передавать сведения, если по легенде я «немой»?

Но самое главное, как поступить с Томасом? Пока мы добирались до Валахии, он почти все время молчал. Но я чувствовал, Томас точно подозревал меня. Он догадался что я знал информацию, которой даже не обладал наш куратор Тотлебен. Черт, неужели все же придется убить милого здоровячка Томаса, к которому я уже начал привыкать…

Утром, когда едва рассвело, к яме подошел бородатый казак и показал на Томаса:

— Поднимайся! — он сбросил веревочную лестницу.

Напарника быстро увели. Я приподнялся с настила и начал бродить туда-сюда. Десять футов вперед-десять назад. Вскоре опять возобновились пушечные канонады. Прошло больше двух часов, но Томас так и не вернулся. Мне опустили в яму котелок с кашей. Я поел и жестами начал показывать охраннику: «Где мой напарник?»

— Сиди тихо, придурок! — прикрикнул бородатый казак.– А то в расход пущу!

Я взобрался на настил. Уже настал полдень, однако Томас так и не вернулся. Неужели расстреляли? Или отпустили? В лагере стояло какое-то необычное оживление. По доносившимся обрывкам разговоров я понял, кого-то ждут.

В любом случае нужно попытаться передать важные сведения. Сейчас я попросту теряю драгоценное время.

Я громко замычал, привлекая охранника.

Бородач высунулся:

— Чего тебе, нехристь?

Я показал жестами, что хочу видеть майора.

Казак сразу все понял. Он осторожно отодвинув бревно и сбросил веревочную лестницу.

— Смотри не балуй! Пантелей метко стреляет!

Он показал старенький штуцер со слегка ржавым дулом.

Господи… как же мы будем воевать с целой коалицией с этим допотопным оружием… где наши новенькие нарезные винтовки⁈

Майор Мезинцев сидел в шатре не один. В углу зашивал китель худощавый носатый поручик. На столе лежали пистолет, бумаги и потрепанные игральные карты. На тумбе почти пустая бутыль вина.

— Вашблагородие, валахец мычит, к вам на беседу напросился!

— Так он же немой, — усмехнулся майор.– Как с ним вести беседу?

Я показал на перо и листок. Мезинцев кивнул.

— Хорошо, Пантелей. Оставь пока этого дурака. Сам у шатра подожди!

Когда казак вышел, Мезинцев придвинул листок, обмакнул перо и подвинул мне.

«Где мой друг?» — написал я на русском.

Майор выпучил глаза от удивления и пробормотал:

— Он сбежать хотел. Шустрым оказался. Наши казачки его слегка помяли и закрыли на пустом складе, на краю лагеря.

— Я не немой,– произнес я на русском языке.

У Мезинцева слегка отвисла челюсть.

— У меня имеются сведения чрезвычайной важности для фельдмаршала Паскевича.

— Видал, Федор, как валахи научились по-русски гутарить…– усмехнулся поручик.

— Сейчас каждая минута дорога,– снова произнес я.– Мне нужен Паскевич или кто-то из генералов. Сведения и вправду важные.

— Какой молодец… а что же твой приятель так шибко в крепость-то спешил… побежал и даже попрощаться не захотел. Или вы не заодно?

— Он мне не приятель,– огрызнулся я.

— Так что передать фельдмаршалу Паскевичу? — ощерился майор.– И кто ты вообще такой?

Похоже, майор мне совершенно не поверил.

— А что ты лыбишься, дурак?– взорвался я.

Мезинцев покраснел от гнева и потянулся к пистолету. Поручик удивленно покачал головой:

— Да ты никак и вправду русский?

— Ну а кто же еще! Болваны вы неотесанные!

Майор Мезинцев кивнул поручику:

— Андрюша, когда Казицкий прибудет?

— Вот-вот подъедет.

Майор Мезинцев спрятал бутыль в тумбу, убрал игральные карты и внимательно взглянул на меня:

— Скоро полковник Казицкий из штаба Паскевича прибудет. Вот ему все и расскажешь. Но гляди, коли чего не так — в яме сгною!

В шатре повисла напряженная пауза. Майор Мезинцев и поручик удивленно поглядывали на меня, но больше не решались ничего спросить. Вскоре на улице послышался топот копыт. Поручик сразу встрепенулся:

— Пойду выгляну…

Он застегнул верхние пуговицы на кителе, но выйти не успел. В шатер вбежал запыхавшийся солдат: