Алькатрас против злых Библиотекарей. Книга 1. Талант под прикрытием - Сандерсон Брэндон - Страница 9

Я пожал плечами. На что он пытался намекнуть? Он что, думал, мне нравилось ломать все, что попадало в руки? И каждые несколько месяцев переезжать в новую семью?..

У меня создавалось впечатление, что всякий раз, когда я уже был готов кого-нибудь полюбить, – вот тут-то они и решали, что мой так называемый талант их уже слишком достал.

Я вдруг почувствовал себя невыносимо одиноким, но сумел загнать это чувство поглубже.

– Ну ясно, – сказал дедушка Смедри. – Ответа, похоже, я не дождусь. Но хоть поудивляться можно? Не пойму, зачем мальчику разносить дом таких славных людей. Тут, право, попахивает извращением Таланта. Да, именно так.

Я не ответил. Дедушка Смедри улыбнулся мне, потом поправил галстук и сверился с наручными часами.

– Горбатые Гринсы, да мы же опаздываем! Синг!.. Квентин!..

– Готовы, дядюшка, – отозвался голос из коридора.

– Ну и отлично, – сказал дедуля. – Идем, мальчик мой. Пора представить тебя родне!

Тихоземцы, позвольте пожать вам руку за то, что читаете эту книгу. Я вполне представляю, через что вам пришлось пройти, чтобы заполучить ее. Вряд ли вам ее посоветовал какой-нибудь Библиотекарь. Еще бы – при тех-то разоблачениях этой секты, которые она содержит!

А если совсем честно, у меня такое ощущение, что ее не рекомендуют к чтению не только Библиотекари. Она для этого слишком интересна. Вам кто-нибудь когда-нибудь советовал прочесть ту или иную книгу? Быть может, друзья, учителя или родители что-нибудь подсовывали с комментарием, мол, ты просто обязан это прочесть? И эти книги, скорее всего, объявлялись нужными и важными, что в переводе на общедоступный язык означает, что они непроходимо скучны (синонимами скучной книги могут являться также эпитеты типа «очень умная» и «заставляющая задуматься»).

Если в подобных творениях присутствует мальчишка, вряд ли он отправится сражаться с Библиотекарями, бумажными монстрами и одноглазыми Темными окуляторами. Скорее всего, он вообще никуда не отправится и не станет наживать себе врагов. У него вместо этого собачка помрет. Или, если «умная» книга классом повыше, – мама скончается. А совсем уже высший пилотаж – когда испускают дух и собака, и мать.

Такое впечатление, что большинство авторов имеют здоровенный зуб против собак и мамаш.

Я в этой книге не лишусь ни собаки, ни матери. У меня подобные истории уже вот где сидят. По моему скромному убеждению, все эти надуманные побасенки, где мальчишки живут в горах, семейства трудятся на фермах и при этом еще некоторым боком присутствует Великая депрессия[3], способствуют разжижению мозгов. Так вот, с целью противостоять подобному оболваниванию я и написал томик, который вы сейчас держите в руках. В нем – история из жизни, без выдумок и вранья.

Надеюсь, она поможет вам выработать трезвый взгляд на окружающий мир.

Короче, когда вам попытаются втюхать книжонку, обложка которой украшена блескучей нашлепкой престижной премии, – храните вежливость и достоинство, но постарайтесь твердо отклонить подобные поползновения, сообщив гражданину, что фэнтези вы не читаете принципиально, предпочитая реалистическую литературу. После чего возвращайтесь к моему произведению, чтобы углубиться в изучение культа злых Библиотекарей – тайных правителей мира!

– Познакомься, – дедушка указывал мне на здоровяка по имени Пой, – это твой двоюродный брат Пой Синг-Синг Смедри. Большой специалист по старинному оружию!

Пой Синг-Синг скромно кивнул. Он успел сменить древний камзол на нечто вроде кимоно, но темных очков так и не снял. Кимоно было шелковое, глубокого и красивого синего цвета. Сидело оно на нем как влитое, но… все в целом оставляло впечатление некоей неправильности. И дело было даже не в том, что кимоно ну никак не назовешь самой обычной одеждой для американской улицы. Может, так казалось оттого, что богатырская грудь Синга стремилась раздвинуть полы шелкового балахона, а широкий пояс прятался под выпуклостью обширного живота?

– Рад встрече, Синг… Синг, – сказал я.

– Зови меня просто Пой, – ответил верзила.

– Спроси, что у него за талант, – шепотом подсказал дедушка.

– Ой, да, – спохватился я. – Какой у тебя талант, Пой?

– Я здорово спотыкаюсь и падаю, – был гордый ответ.

Я невольно моргнул:

– Ничего себе талант…

– Знаю, он не такой грандиозный, как у некоторых, – потупился Пой. – Однако мне хватает.

– А… кимоно зачем? – спросил я.

– Мы с твоим дедушкой происходим из разных королевств, – ответил Синг-Синг. – Я из Мокии, а они с Квентином из Налхаллы.

– Ага, – кивнул я. – Ну и что из этого следует?

– А то, что моя маскировочная одежда обязана отличаться от вашей, – объяснил Пой. – Это поможет мне привлечь как можно меньше внимания. Если я буду выглядеть как иностранец, здесь, в Америке, меня практически перестанут замечать.

Я некоторое время молчал.

– Ну… допустим, – проговорил я наконец.

– Все очень разумно, можешь поверить мне на слово, – сказал дедушка Смедри. – Мы все тщательно изучили. – Он повернулся и указал на второго мужчину. – А это еще один твой двоюродный брат Квентин[4] Смедри, прошу любить и жаловать.

Квентин Смедри был невысок ростом и жилист. Он был облачен в смокинг наподобие дедова, плюс темно-красная гвоздика в петлице. У него были черные волосы и бледная кожа, усеянная веснушками. Как и Синг-Синг, он выглядел лет этак на тридцать.

– Привет юным окуляторам, – сказал Квентин, разглядывая меня сквозь темные стекла. – Весьма польщен.

Я поинтересовался, не дожидаясь подсказки:

– А твой талант в чем состоит?

– Я порой изрекаю нечто совершенно бессмысленное.

Я не удержался и заметил:

– По мне, этим талантом обладают все, кто здесь находится.

Никто не засмеялся. Как правило, мои шутки с трудом доходят до уроженцев Свободных Королевств.

– А еще, – добавил дедушка Смедри, – Квентин у нас до ужаса вкрадчивый.

– Отпад, – сказал я. – А ко всему прочему вы еще и эти… окуляторы?

– Да нет, конечно же нет! – ответил Синг-Синг. – Мы же двоюродные родичи Смедри. Куда нам до наследников по прямой.

– Ты обратил внимание на очки? – осведомился дедуля. – Они носят линзы воина. Это практически единственная разновидность очков, которую могут надевать не-окуляторы.

– Э-э… ну да, – сказал я. – Ясное дело, обратил. И на смокинги обратил. Наверно, есть веская причина, почему вы так одеваетесь? Я к тому, что, если мы отправимся в подобном прикиде, на нас же все зенки вылупят?

Синг-Синг потер подбородок.

– Возможно, – сказал он, – юный лорд кое в чем и прав.

«Юный лорд, – повторил я про себя. – Во дела!» Кто бы еще знал, что мне с этим титулом делать?

А Квентин обратился к дедушке Смедри:

– Может, нам и Алькатраса как следует переодеть?

– Нет, не стоит, – возразил тот. – Здесь считается, что носить костюм ему еще не по возрасту. Я, по крайней мере, не думаю…

Я поспешно вставил:

– Моя одежда в порядке.

Семейство Смедри согласно закивало.

Что-то подсказывает мне, что некоторые тихоземцы сейчас посмеиваются над тем камуфляжем, который избрали для себя мои новообретенные родственники. Не торопитесь крутить у виска пальцем, поспешно вынося им приговор. Учтите, что они были, прямо скажем, далеко не в своей родной стихии. Прикиньте – а если бы вас самих вдруг взяли и сунули в абсолютно иную культуру, чьи обычаи вы весьма смутно себе представляете, не говоря уже о модах? Готовы ли вы прямо с ходу отличить, скажем, раунсфилдский камзол от ларкианского? Разберетесь, когда следует надевать батолед, а когда – карфу? Сообразите, как и на какую часть тела повязывать карлфлогианский фитиль? Ну как? Сели в лужу? Теперь можно признаться, что все эти предметы одежды я выдумал, не сходя с места. Но вы-то с кондачка не догнали даже и этого, я правильно говорю?