Ложная девятка. Том четвертый (СИ) - Риддер Аристарх - Страница 11

— Это… это… — её голос дрожал, — это просто ужасно, — наконец-то сказала она.

— А я тебя предупреждал, — с улыбкой ответил я, — ну что, не будем больше Вячеслава Ивановича мучить?

Стоявший рядом со мной и Катей коренастый мужчина с ранней сединой улыбнулся.

— Скажешь тоже, Слав, мучить. Это так, ерунда.

— В любом случае нам пора, спасибо. Пойдём? — последнее слово было обращено уже к Кате.

— Как пойдём? Нет, я хочу еще пару кругов.

В ответ я только засмеялся. Как и Вячеслав Резников, один из ведущих водителей-испытателей НАМИ.

— Пара кругов так пара кругов, — сказал он, — но только в шлеме!

— Погнали! — сказала Катя, натягивая на голову шлем и садясь в пассажирское кресло…

У меня наконец-то выходной, и я как закоренелый прогульщик провожу его не в институте. Плюс еще и Катю подбил на то, чтобы она забила на институт на пару дней. Это, конечно, очень плохо, но что поделать?

Впрочем, это решение ей далось без какого-то сопротивления. Стоило мне только намекнуть, как тут же: «Да, конечно! Я за всё, кроме голодовки!»

И первым пунктом нашего плана совместных каникул в Москве стало посещение практически родного завода, ЗиЛа. Вернее, не его самого, а одного из спец. гаражей, где, помимо всяких там рекордных машин прошлого и прототипов, стояли и две мои тачки: Opel Manta и Fiat Regata.

Совсем скоро, что там каких-то полгода, я получу права и наконец-то смогу пользоваться этими подарками. Но пока что мы с Катей пришли покататься на испытательном треке.

Регата, правильная, комфортная и пригодная для обычной эксплуатации в городе, ей, конечно, понравилась, но куда большее внимание было сосредоточено на Манте. Именно на ней Катя и наматывала круги по полигону.

Само собой, не в качестве водителя. 144 лошадиных силы, разгон до сотни за 8 секунд и чуть за двести максимальной скорости — это всё-таки не то, что можно доверить человеку совсем без опыта.

За рулём моего Опеля сидел Вячеслав Резников, один из самых опытных водителей НАМИ, которому по долгу службы постоянно приходилось обкатывать самых разных стальных коней.

И для него Манта, мощная и классная, проблемой не была. Так что он исправно катал на ней и меня, и Катю. Я и сам попробовал её в деле, но класс Вячеслава Ивановича был намного выше моего, и так управлять моей красоткой на испытательном треке я не мог.

— Слав, ты не мог бы пойти со мной? — голос отца отвлек меня от созерцания Манты, входящей в очередной поворот на противоположной от меня стороне полигона.

Отец сопровождал меня и Катю в нашем визите на ЗиЛ, и на полигоне он, само собой, тоже был с нами.

— Да, конечно, — ответил я, — а в чём дело?

— Всё нормально. Просто Валерий Тимофеевич хочет с тобой поговорить.

Ну, Сайкин — хороший мужик. И собеседник интересный. Так что, почему нет?

В кабинете Валерия Тимофеевича меня и отца ждал не только он. Помимо директора ЗиЛа там были еще несколько человек. Пара инженеров, с которыми я был шапочно знаком, и какой-то седой мужик, которого мне представили как Александра Михайловича Хлебникова, директора НАМИ.

— О, а вот и наша звезда футбола! — обрадовался Сайкин, — проходи, садись.

Он познакомил меня со всеми собравшимися, и когда рукопожатия и похлопывания по плечу закончились, Сайкин сразу взял быка за рога.

— Слав, у меня к тебе очень нестандартная просьба. Мы можем немного покопаться под капотом твоих красоток? — на слове «немного» все присутствующие, включая отца, усмехнулись.

— Чую подвох, но не понимаю, в чём он, — сказал я, — Валерий Тимофеевич, давайте не томите. Зачем вам это?

— Да есть у нас одна мысль с товарищем Хлебниковым. Хотим очень громко щёлкнуть по одному волжскому носу.

— Так, дайте угадаю, — на меня внезапно нашло понимание, — вы хотите на основе моих машин спроектировать что-то новое и уделать ВАЗ?

— Именно так, — согласился Сайкин, — у них вышла «восьмерка», но это машина не того класса, как твоя Регата. Таких машин в СССР сейчас вообще нет.

— А они нужны? — спросил я, — у нас есть Волги, Москвичи, там вроде бы что-то новое готовится, так? — я посмотрел на отца, и он кивнул, — Жигули всякие разные, начиная от «копейки» и заканчивая «восьмеркой», Волги, УАЗики, Чайки, наконец. Зачем еще одна машина?

— Это хороший вопрос, — сказал Сайкин, закуривая, — дело в том, что у нас просто нет машин такого класса. Ты правильно сказал, что на Москвиче что-то готовится, и их новая модель как раз займет промежуточное место между вазовскими машинами и Волгой. Но АЗЛК делает свою машину на устаревшей платформе. Их новинка — это, по факту, Симка 1975 года. Хорошая, но уже устаревшая. Мы же хотим сделать машину на новой платформе.

— И для этого вы мою Регату на запчасти разберете?

— Как разберем, так и соберем, Слава, можешь не переживать, — вступил в разговор директор НАМИ, — у моего института в этом большой опыт.

— Понятно, — сказал я. — Ладно, дерзайте.

Наверное, это была ошибка. Что-то не очень мне верится в то, что товарищи инженеры вернут мне машину в целости и сохранности.

Но прикол в том, что я не мог отказать Сайкину. Всё-таки он, можно сказать, мой крёстный отец в футболе. Если бы не его личная инициатива, то, скорее всего, я бы попал в большую игру намного позже и совсем по другому пути. Через низшие лиги с их очень специфической манерой игры.

И сто процентов я бы не стал чемпионом Европы и обладателем Золотого мяча. Так что ладно. Вдруг они и правда как разберут, так и соберут.

Идея совместной с НАМИ разработки новой машины пришла не самому Сайкину, а его заместителю, Евгению Алексеевичу Бракову.

Браков был на самом деле в некотором роде романтиком, да еще и с авантюрным складом ума. Плюс он, как и многие в индустрии, не очень любил Волжский Автомобильный Завод. Поэтому он сначала заручился поддержкой руководителей и инженеров НАМИ, а потом и поговорил с Сайкиным.

Шансов, как думал Евгений Алексеевич, было немного — всё-таки завод сейчас пытался зализать раны, нанесенные ему после того, как перспективную модель, с которой все связывали будущее ЗиЛа, отправили на КАМАЗ. Но, неожиданно, Сайкин согласился.

Причина стала ясна Бракову после того, как его шеф сообщил буквально сногсшибательную новость. Уже в январе следующего года Сайкин должен был покинуть свой пост директора ЗиЛа и возглавить Мосгорисполком.

Решение об этом было принято практически сразу после того, как у КПСС появился новый генсек. И этот переход сулил ЗиЛу новые возможности и ресурсы, под которые вполне можно было и начать новый инициативный проект. А ну как получится у инженеров сделать что-то путное? Это же действительно будет шаг вперед для всего автопрома Страны Советов.

Правда, производить эту машину всё равно негде, но что об этом думать? Сначала её необходимо создать.

На то, чтобы поговорить с Сайкиным и туда-сюда смотаться от испытательного полигона до директорского кабинета и обратно, ушло минут сорок. И честно сказать, я думаю, что Катя, как бы это мягко выразиться, не одобрит то, что я оставил ее одну. Но нет, моя девушка провела это время с пользой. Помимо двух кругов в роли пассажира спортивного купе, она еще и под руководством Резникова осваивала новый ЗиЛ, который вовсю катался по полигону в рамках испытаний.

Как говорил мне отец, новая модель получилась не очень удачной, так как все силы были брошены на, как оказалось, будущий КАМАЗ. То, что сейчас позиционировалось как следующее поколение среднетоннажных грузовиков ЗиЛа, имеет целую кучу недостатков. Но зато он был намного легче в управлении. Да и в целом, я на нем тоже ездил, и выглядел он достаточно приятно. В общем, Катя училась им управлять. И ей это занятие понравилось.

После ЗиЛа мы с ней отправились в парк Горького. В принципе, это как-то немного банально, что ли, то, что наш день был построен именно так. После оригинального начала классический променад влюбленных молодых москвичей. Парк Горького, колесо обозрения, мороженое, кино. Ну и приятное окончание вечера у Кати дома.