Фрэнк на вершине горы (СИ) - Алатова Тата - Страница 17

— Серьезно?

— Лучше, конечно, маленькие дети, но Бренда и Джон меня даже близко к ним не подпустят.

— Вручишь ему корзинку с пирожками и отправишь через лес к бабушке?

— Вроде того.

— Думаешь, наша Красная шапочка согласится на это?

— А с чего бы ему отказываться? Не сказать, что Холли так уж сильно занят в последнее время.

Фрэнк пожал плечами, искренне надеясь, что хотя бы это будет весело.

Когда они набили багажник ветками и вернулись к Холли, тот успел заболтать сам себя до одури и задремать.

Тэсса достала сэндвичи и термос с кофе, и Фрэнк с огорчением заметил, что ее руки оцарапаны после борьбы с остролистом. В последнее время Тэсса не ранилась, но раньше ее синяки и ссадины заживали с нечеловеческой скоростью. Она даже опьянеть как следует не могла из-за ускоренной регенерации. Как обстояли дела теперь, Фрэнк не очень понимал, но обещал себе понаблюдать за Тэссой. Ну почему так много всего происходило везде и сразу, а его пугали перемены. Вот бы тебе кто-нибудь дал пожизненную гарантию о том, что ты до конца своих дней будешь любим.

Холли разворчался, просыпаясь, потянулся к Тэссе и положил ей голову на колени. Она кормила его своим сэндвичем, от которого они оба откусывали по очереди. Глядя на них, Фрэнк ощутил такой голод, будто после завтрака минули недели.

— Как ты смотришь на то, — спросила Тэсса у Холли, — чтобы стать приманкой для стаи брэгов?

— Никогда в жизни не был приманкой, — обрадовался Холли. — Наверное, это будет так интересно! Ты выбрала меня, потому что я самая прекрасная девственница Нью-Ньюлина? Ну, почти девственница. С некоторыми поправками.

Тэсса расхохоталась так заразительно, что даже Фрэнк почувствовал, что улыбается.

— Ох, Холли, мы же не на драконов собираемся, — воскликнула она.

— А что, — спросил Фрэнк, — у ордена есть штатные девственницы на случай драконов?

Она хмыкнула.

— Всегда есть волонтеры, повернутые на адреналине. Ты даже не представляешь, на что способны люди, которым кажется, что они живут слишком скучно.

— И как это будет? — заерзал Холли. — Я буду гулять один-одинешенек по лесу, а ты следовать за мной, прыгая с ветки на ветку деревьев? И когда эти гоблины набросятся на меня, чтобы вырвать мое пылающее сердце, ты появишься с громом и молниями и поразишь их всех с одного удара?

— Что ты читал в последнее время? — поразился Фрэнк. — Приключения Тарзана, сына Одина?

— В моей голове слишком много сюжетов, — пожаловался Холли. — Они рождаются и рождаются, множатся, нагромождаются. Если вы в ближайшее время не сделайте хоть что-нибудь для поднятия моего настроения, то я просто лопну, так и знайте.

— Я придумала тебе опасное приключение, — обиделась Тэсса. — Разве этого недостаточно?

Холли призадумался, и это, определенно, внушало опасения.

— Мой пони умер, — наконец, грустно произнес он. — Это сильное потрясение. Безусловно, нужно что-то большое, чтобы утешить меня.

— Большое как что? — уточнила она.

— Большое как пара попугаев.

— Ни за что, — тут же возразил Фрэнк, которому и трескотни одного Холли хватало.

— Тэсса, скажи ему, — заканючил Холли. — Всего лишь две безобидные пестрые птички. Я думаю, породы «монах».

— Это которые болтают без остановки? — припомнил Фрэнк.

— Я научу их восхвалять тебя, — откликнулся Холли с воодушевлением. — Только представь себе: приходишь ты домой после целого дня стругания или колотения, или чем ты там занимаешься в своей мастерской, а чудесные попугаи приговаривают в два голоса: «Фрэнки, Фрэнки, ты величайшая дубина в мире».

Фрэнк собирался возразить, но потом посмотрел на Тэссу, которая слушала их с рассеянной полуулыбкой, и замолчал. Ему не хотел выглядеть в ее глазах задиристым мальчишкой, который только то и делает, что придирается. В конце концов, это всего лишь попугаи, а не какие-нибудь страусы.

— Просто держи их от меня подальше, — буркнул он.

Тэсса удрученно покачала головой.

— Тебе действительно надо научиться говорить нам «нет», Фрэнк, — вздохнула она. — Иначе мы сядем тебе на шею.

В ее словах не было смысла — ему вовсе не хотелось говорить «нет». Наоборот, ему хотелось быть таким заботливым, чтобы в нем очень сильно нуждались.

***

На собрание психологического кружка Мэри Лу снова принесла печенье, и Джулия едва подавила раздражение. Сколько можно твердить, что любовь — это не еда! Не было никакой необходимости в чашках бесконечного чая и вязаных пледах, которые приносила Фанни, и в ароматных свечах, которые обожал Кенни. Все эти предметы преувеличенного комфорта являлись всего лишь костылями для тех, кому не на что больше опереться. Истинные силу и гармонию надо искать внутри себя, а не снаружи.

Казалось, эти люди приходили сюда только для того, чтобы приятно провести время, а вовсе не для того, чтобы стать лучше.

Джулия, нервно постукивая пальцами по столу, наблюдала за тем, как они неспешно рассаживаются, болтая между собой и смеясь, безответственные, будто пришли на пикник. Порой она ощущала, что бесполезно тратит на них свое время.

— Ну что же, — прокашлялась она, привлекая к себе внимание. — Рада вас всех тут видеть, и давайте начнем с того, что каждый из вас расскажет, за что он себе благодарен сегодня.

План собрания лежал прямо перед ней — безупречный, хорошо проработанный план, на который она потратила несколько дней.

— Я благодарна себе, — первой вызвалась Мэри Лу, — что не вцепилась в волосы Камилы. Пирожные с солеными огурцами, это же вызов не только мне, как женщине, но и как кондитеру. Вот увидите, она нас всех с ума сведет своей беременностью.

— Камила беременна? — удивился Холли Лонгли. Его-то сюда каким ветром занесло? — А мне даже попугаев запрещают заводить, что несправедливо, если хотите знать — ведь я потерял целого пони. По весу и объему это совершенно неравноценная замена, но я же не требую алабая!

— Как ты думаешь, — спросил Кенни, — а в ближнем бою пикси побьет попугая или попугай пикси?

— А что, они могут начать драться? — забеспокоился Холли.

— И ты благодарен себе за то, что… — многозначительно подсказала Джулия.

Кенни похлопал чокнутого художника по плечу.

— Не переживай, может, Тэсса разрешит тебе завести хомячков.

— И ладно бы Тэсса, — охотно наябедничал Холли, — но против дубина Фрэнки!

— Как вы вообще умудряетесь договариваться хоть о чем-то? — задумалась Дебора Милн. — Порой я с одним Билли-то не знаю, что делать, если он заупрямится.

— Спорю на что угодно, что парни ссорятся до тех пор, пока Тэсса их не разнимет и не расскажет, как все будет, — хихикнул бездельник Эллиот.

— Благодарность! — закричала Джулия, потеряв всякое терпение. — Мы говорим о том, за что мы себе благодарны.

— Ну же, милочка, не стоит так волноваться, — успокаивающе проворковала Фанни. — Мы все очень благодарны Мэри Лу за то, что она принесла печенье.

— Спасибо дорогие, — расчувствовалась Мэри Лу. — И раз уж речь зашла обо мне, то я твердо намерена соблазнить Дермота Батлера.

— Смазливого официанта? — неодобрительно прогудела Дебора Милн. — Но ведь он гол как сокол. Почему бы тебе не найти себе кого побогаче?

— Где найти? — нахмурилась Мэри Лу. — Кого найти? Может, одолжишь своего Билли с бездонными карманами?

Джулия достала из ящика стола фляжку с бренди и сделала из нее большой глоток.

— Подождите, — воскликнула Фанни. — Кажется кое у кого здесь проблемы. Джулия, ты хочешь об этом поговорить?

Да черт бы их всех побрал.

Стоя перед зеркалом, Кенни громко сказал:

— Гоблины-оборотни, гоблины-оборотни!

Вроде как плотности от этих слов не убавилось. Ему показалось, или в последнее время он стал смелее?

На стене висел календарь, где они с Фанни отмечали хорошие дни, дни без прозрачности. Розовых сердечек становились все больше, а зеленых все меньше. Синий крестик, обозначающий полную невидимость, затерялся в самых первых днях года.