Имперский Провидец 3 (СИ) - Майерс Александр - Страница 15

Судебный зал, где должно было состояться наше заседание, было в форме амфитеатра. Мраморный зал с резными дубовыми скамьями, по центру — стол судьи и бархатные кресла для истцов и ответчиков.

Я занял одно из этих кресел, Константин расположился рядом со мной.

Без пяти десять в зале появился барон Владимир Волков. Гордо задрав подбородок, он прошествовал к своему месту. Скользнув по нам холодным взглядом, он кивнул:

— Доброе утро, господа.

— Доброе, Владимир Андреевич, — сдержанно ответил я.

— Не думаю, что для вас оно будет добрым, — процедил Костя.

Волков поморщился и отвернулся. Вскоре приставы привели его сестру Светлану. Бледная, с трясущимися руками, она села рядом с братом и взглянула на меня такими напуганными глазами, будто я целился ей в лицо из пистолета.

Заседание было закрытым, поэтому все скамейки за нашими спинами остались свободны. Приставы заняли свои места по бокам от судейского стола и встали по стойке смирно. Вошли секретари, раскрыли ноутбуки, приготовили диктофоны и камеры — все дворянские дела тщательно фиксировались.

Последним пришёл провидец, который создал некое незнакомое мне плетение. Тонкое и невесомое, оно заполнило весь зал. Внимательно посмотрев на меня, провидец попросил:

— Григорий Александрович, прошу вас уменьшить защитное поле.

— С какой целью? — поинтересовался я.

— Моё плетение фиксирует любые нежелательные вмешательства в судебный процесс. Ваша защита может заставить его среагировать. Пожалуйста, здесь вы в безопасности.

— Не сомневаюсь, — ответил я. — Всего лишь уточнил.

— Благодарю, барон, — когда я убрал защиту, провидец коротко поклонился и закончил настройку плетения.

Ровно в десять распахнулись двери в глубине зала, и пристав зычным голосом произнёс:

— Господин судья!

Очень крупный, широкоплечий мужчина с гривой седых волос, одетый в мантию с гербом Империи, приблизился к своему месту.

— Граф Роман Николаевич Обухов, дамы и господа, — представился он. — Рад знакомству.

— Взаимно, Роман Николаевич, — ответил я, слегка склонив голову.

Волков лишь коротко кивнул, его пальцы нервно барабанили по столу. Я видел, как вздулась вена на его лбу — он явно не рассчитывал, что судить его будет именно Обухов. Граф славился своей неподкупностью и железной принципиальностью.

— Приступим, — Обухов сел и стукнул молотком, обозначая начало заседания. — Итак, дело рода Зориных против рода Волковых…

Он неторопливо развернул папку, изучая документы. Тишина в зале стала такой плотной, что слышалось жужжание мухи, влетевшей сюда через приоткрытое окно.

— Барон Волков, — наконец заговорил судья, — вы обвиняетесь в организации покушения на барона Зорина, использовании запрещенного артефакта и попытке уничтожения рода. Хотите ли вы признать вину или можете что-то сказать в своё оправдание?

Владимир встал, поправив воротник. Он старался сохранять невозмутимое выражение лица, но я видел, как блестят крохотные капельки пота у него на висках.

— Ваша честь, это… недоразумение. Между нами был конфликт, да, но…

— Наёмники из «Шёпота крови» — это теперь недоразумение? — не выдержал Константин. — Или магическая бомба, способная превратить наш дом в кучу щебня?

— Тишина, господин Зорин! — нахмурился судья и стукнул молотком. — Попрошу не выступать без разрешения.

— Простите, ваша честь, — ответил Константин, приподнимая ладонь.

Роман Николаевич снова повернулся к Владимиру и вопросительно повёл подбородком.

— Продолжайте, барон Волков.

Тяжело вздохнув, тот произнёс:

— Вынужден признать вину, ваша честь. После смерти отца меня охватила жажда мести. Теперь я понимаю, насколько глупо это было, ведь мой отец первым преступил закон, отняв жизнь прошлого барона Зорина…

Видимо, Волков решил сразу признаться, чтобы смягчить себе наказание. Понял, что у нас все шансы на победу.

— Поздновато додумался, — усмехнувшись, прошептал мне на ухо Костя. — Впрочем, нам это только на руку.

Я ничего не ответил, хотя в целом был с ним согласен. В то же время я бы предпочёл обойтись без риска для жизни — своей и членов рода. Активы Волковых не так сильно мне нужны, чтобы рисковать родными.

— Барон Зорин узнал, что это я нанял тех людей. Мы заключили соглашение, — Владимир говорил через силу, будто каждое слово давалось ему с трудом. — Я просил отсрочку выплаты виры. Моя сестра стала заложницей. Но я решил использовать её как оружие… Это всё моя вина, ваша честь.

Волков побледнел так, что стал похож на призрак, и без разрешения сел на место. Да, он не стал отпираться и выложил всё как есть, но у него не осталось выбора, все доказательства были слишком весомыми. То, что барон признался во всём только сейчас, не делало ему чести.

— У вас есть что добавить? — уточнил Обухов.

Сглотнув, Владимир ответил:

— Деньги на артефакт… я взял в долг. Под залог поместья.

Интересно, но как-то не похоже на правду. Волков бы не рискнул закладывать поместье — это почти всё, что осталось у их рода. Я по-прежнему склоняюсь к версии, что кто-то ему помог.

Судья хмыкнул, перелистывая документы.

— По закону долги остаются на вас. А поместье переходит к барону Зорину без обременений.

Слушание продолжалось около часа, после чего судья удалился для принятия решения. Вернулся через полчаса.

Он поднялся и властным голосом произнёс:

— Оглашается решение суда. Род Волковых признается виновным в организации покушения, использовании запрещённого артефакта и попытке массового убийства. Все активы, включая главное поместье, переходят во владение барона Григория Зорина в качестве компенсации.

Светлана издала возглас, похожий на предсмертный вопль, спрятала лицо в ладонях и беззвучно зарыдала. Её брат сидел, сжимая дрожащие кулаки, и смотрел прямо перед собой:

— Это… это разорение, — прошептал он.

Обухов холодно посмотрел на него:

— Вам ещё повезло, что обошлось без крови, барон. У Григория Александровича было полное право объявить кровную месть. На этом заседание окончено! Барон Зорин, Дворянская палата оформит все необходимые документы и передаст вам в течение суток.

— Благодарю, ваша честь, — кивнул я.

Судья кивнул в ответ и покинул зал.

— Отлично! — воскликнул Костя и хлопнул меня по плечу. — Всё сложилось как нельзя лучше. Подготовь поместье как следует, Волков! Думаю, мы устроим в нём что-нибудь интересное. Может, организуем ночной клуб, а, Григорий? Простолюдины с радостью будут там развлекаться.

Светлана, услышав эти слова, зарыдала в голос, а Владимир взглянул на нас с нескрываемой ненавистью.

— Не стоит, Костя, — сказал я. — Найдём поместью и всему остальному более разумное применение. Всего доброго, барон.

Волков не ответил, продолжая сверлить меня взглядом. Мы с братом направились к выходу, и вслед вдруг раздался крик:

— Нет! Я этого так не оставлю.

Громкие и быстрые шаги наполнили зал. Я обернулся ровно тогда, когда Владимир оказался ко мне вплотную. Он усилил ауру, и Костя безотчётно сделал шаг назад, ощутив её давление. Я же надавил в ответ, и теперь был вынужден отступить уже Волков.

— Мне больше нечего терять, — процедил он. — Вызываю вас на смертельную дуэль, барон Зорин!

Все, кто ещё остались в зале, замерли, наблюдая за дрожащим от ярости бароном Волковым. Он стоял так близко ко мне, что я ощущал его частое, полное ненависти дыхание.

Обычно отказ от дуэли означал, что вызывающий прав в своих претензиях. А на род отказавшегося накладывался позор.

Но в нашем случае это не сработает. Волков уже признан виновным через суд дворянской палаты, и всем будет очевидно, почему он так поступил. Что это его последняя попытка самому избежать небывалого позора… А его род после подобного уже не отмоется: его отец убил моего, а новый глава рода попытался уничтожить и меня. За что и поплатился.