Имперский Провидец 3 (СИ) - Майерс Александр - Страница 1

Брошь вспыхнула ослепительным багровым светом. Энергия, которая вырвалась из неё, разнесла часть пола. Эфирно-взрывная волна едва не сбила меня с ног.

Но сил хватило, чтобы предотвратить настоящий взрыв. Я создал крепкую сферу, которая удержала в себе ту мощь, которая должна была превратить моё поместье в пепел вместе со всеми обитателями.

Эфир хлынул из меня, как река, сплетаясь в сложную трехслойную структуру. Первый слой — поглощение, второй — отражение, третий — сжатие.

Меня прошиб холодный пот, перед глазами всё потемнело, а ноги едва не подкосились. Удерживать такое количество рвущейся наружу энергии не каждому по силам. Это было всё равно, что удерживать невероятно тяжёлую штангу — и её нельзя отпустить. Если отпущу, весь мой род погибнет…

Я почувствовал, как трещины побежали по первому слою, но не дал ему рассыпаться. Стиснул зубы до боли и едва не потерял сознание, когда на плечо легла тяжёлая рука.

— Держись, — как будто издалека раздался голос Кретова.

Я почувствовал, как в меня устремляется поток чужой энергии — грубой, неотшлифованной, но мощной. Следом присоединился и Анатолий. Они с Дмитрием не полезли в плетение, просто поделились со мной силой.

Рано или поздно энергия взрыва кончится. Он бушует внутри моего плетения, но сила в нём не бесконечная.

— Оскар! — сквозь зубы выдохнул я.

Феникс тут же встроился в систему, добавив свою огненную природу к отражению.

Будто монстр, которого поймали арканом, взрыв пытался вырваться. Пол и стены вокруг тряслись всё сильнее. Стекло в окнах треснуло, люстра рухнула на пол, но энергия так и не смогла вырваться за пределы сферы.

Ещё минута — и брошь, наконец, утихла, оставив после себя лишь оплавленный кусок металла. Пол в том месте, где была сфера, обуглился. Когда я развеял плетения, в воздух поднялся клуб чёрного дыма.

Я опустился на колено, чувствуя, как дрожат руки. На мгновение я чуть не потерял сознание, но сразу же настроил поглощение эфира, и мне стало легче.

— Чёрт возьми… — Кретов вытер лоб. — Ты в порядке?

— Жив, — я поднялся, тут же отдав приказ Оскару: — Найди Волкову.

— Уже ищу, — феникс растворился в воздухе.

— Это что, она вытворила? Твоя заложница? — спросил Дмитрий.

Я только молча кивнул. На лестнице показались Анастасия и тётя Варвара, обе в одинаковых шёлковых халатах:

— Григорий, что случилось? Ох, что с нашим паркетом? — Варвара Николаевна приложила ладонь к губам.

— Всё в порядке, тётя, — отмахнулся я. — Небольшое недоразумение. Света Волкова хотела нас всех убить, но я ей помешал.

— Что? Света? — тётушка побледнела.

— П-ф, я так и знала, — фыркнула Настя. — Как тебе вообще в голову пришло пустить эту змею в наш дом?

— Будь повежливее с бароном, — шикнула на неё Варвара Николаевна и добавила чуть тише: — Тем более при посторонних.

— Простите, ваше благородие, — закатив глаза, произнесла Настя и отправилась назад в спальню.

— Она… задержана? — спросила тётя Варвара, явно имея в виду Свету.

— Скоро будет, — ответил я.

Вряд ли Волкова сумела далеко уйти. Не знаю, как она смогла оглушить гвардейца, который её охранял — но бежать ей просто некуда. Вполне возможно, что она и вовсе прячется где-то на территории поместья, ожидая взрыва.

Анатолий поднял обгоревший артефакт:

— Работа мастера. Дорогое удовольствие.

— Очень дорогое? — уточнил я.

— Безусловно. Невероятная мощь для таких размеров артефакта. Плетение, судя по всему, было очень сильно сжато и, судя по остаткам структур, тщательно скрыто.

— Так и есть, — сказал я.

— В таком случае, за стоимость этой броши можно было бы купить квартиру. Однокомнатную, — добавил Анатолий.

Учитывая московские цены, это всё равно о многом говорило… Волков должен мне немалую сумму, и дела в его роду идут весьма плачевно. Но вместо того, чтобы отдавать долг, как сказано в нашем договоре, он решил меня убить.

Ведь Светлана получила брошь именно от Владимира. Никто не срывал, что посылка пришла от него.

Что ж, барон Волков мне за это ответит.

В холле появился дворецкий и печально покачал головой, глядя на испорченный паркет и трещины на стёклах. Он не стал спрашивать, что здесь случилось — вполне возможно, что слышал мой разговор с Варварой Николаевной. Вместо этого дворецкий спросил:

— Кофе, ваше благородие? Или чего-нибудь другого бодрящего? Могу предложить имбирный лимонад.

— Неси лимонад, — согласился я. — И что-нибудь сладкое на закуску.

После того, как я потратил столько сил, при мысли о сладком желудок сжался, будто кулак. Я бы сейчас убил за шоколадный батончик или пирожное с кремом.

Пока ждали дворецкого, я узнал, что случилось с гвардейцем, который охранял Волкову. Оказывается, она вколола ему какой-то транквилизатор, который передали ей под видом лосьона. Побег был подготовлен — если бы бомба взорвалась, то никто бы не стал искать Светлану.

Дворецкий вернулся быстро. На подносе были запотевший кувшин с холодным лимонадом, хлеб, печенье, конфеты и несколько розеток с вареньями и джемами.

— Угощайтесь, — сказал я Дмитрию и Анатолию и первым приступил к еде.

И печенье, и джемы, и конфеты показались мне в сто раз вкуснее обычного. Уплетал их за обе щёки, ловя на себе слегка удивлённый взгляд Анатолия.

— Должен сказать, это было впечатляюще, Григорий Александрович, — сказал, наконец, он. — Честное слово, я думал, что настал мой последний миг. Где вы научились этому плетению?

— Родовое, — ответил я с набитым ртом, намазывая очередную печеньку абрикосовым повидлом.

— Скромничает, — усмехнулся Кретов, делая глоток лимонада. — У него потенциал почти что сотня. Должно быть, мой ученик — самый сильный провидец в мире на данный момент.

— Почти сто единиц? — брови Анатолия потерялись где-то на затылке. — Но… как это возможно? Сколько было у вашего отца?

— Меньше, — ответил я. — А почему так получилось, можете не спрашивать. Я сам не знаю.

— Барон, вас надо внимательно изучить…

— Даже не начинайте, Анатолий. По этой причине мы разругались с Конгрегацией, — твёрдо прервал я.

Археолог молча кивнул и не стал развивать эту тему.

Что касается того, почему наш родовой дар усилился после передачи мне…

Я успел утолить свой сахарный голод, когда вернулся Оскар:

— Гвардейцы поймали её у восточной границы. Скоро приведут.

— Хорошо, — сказал я и поднялся. — Господа, я прошу вас побыть свидетелями. Особенно вас, Анатолий. Вы же можете подтвердить, что брошь принадлежала Светлане Волковой?

— Я вижу следы чьей-то ауры. Явно женская, — ответил археолог. — Увидев вашу Светлану, точно смогу сказать, она это или нет.

— А я и так не сомневаюсь, — хмыкнул Кретов.

Когда мы вышли во двор, гвардейцы уже вели Светлану. Её платье было испачкано в грязи, а в глазах пылала чистая ненависть. Она шла, гордо подняв подбородок, будто её вели на несправедливую казнь. Ни капли сожаления или вины — похоже, она гордилась своим поступком и была разочарована, что ничего не получилось.

— Добрый вечер, госпожа Волкова, — сказал я. — Где это вы были? Я думал, что мы друг друга поняли. Покидать комнату после заката вам запрещено.

— Не надо паясничать, Зорин! — откидывая волосы, выкрикнула она. — Мы оба знаем, почему я здесь.

— Не только мы оба, здесь все знают, — заметил я. — Что скажете, Анатолий?

— Это госпожа Волкова активировала брошь, никаких сомнений, — сказал он. — И я готов свидетельствовать в суде.

— Не знаю, будет ли суд, — с сомнением произнёс я. — Возможно, будет проще объявить войну роду Волковых и уничтожить их так, как они мечтали уничтожить меня.

Светлана побледнела, крепко стиснула кулаки и зубы. Не отрывая от меня пылающего взгляда, она процедила:

— Не смей больше трогать наш род.