Попаданец. Чужая империя (СИ) - Грошев Григорий - Страница 48

— Он живой! — прокричал я. — Нужно срочно вынести его на воздух. Это что, электротравма?

— Это — милость, — произнёс антимаг. — Ра, отнеси нищеброда наверх. Но никуда не отпускай. Итак, Семён, ты не отсюда. Из какого ты мира?

Внутри всё похолодело. Выходит, Бесстужев сразу понимал, что я не местный? Я подошёл к камню, приложил к нему руку. Теперь эффект восстановления сил был не столь выраженным.

— Я повторяю вопрос… — сказал Григорий. — Кто ты и откуда.

— Да какая разница? — рявкнул я. — Понятно же, что не отсюда. Три месяца назад я был обычным студентом. Медиком. Я не знаю, как здесь оказался.

— Проводил ли ты ритуалы? — спросил Бесстужев. — Вызывал ли дива?

Я начал вспоминать, чем же мы занимались накануне моего появления в Российской империи. Да, где-то отдыхали — это факт. Что-то пили… Но никаких экспериментов с потусторонними явлениями точно не ставили.

— Нет, — твёрдо сказал я.

— Ты был честен не до конца, — покачал головой Григорий. — Значит, тебе придётся держать экзамен. Испытание.

И тут экзамены? Нет уж, увольте! Мне их с головой хватило в моём родном столетии. И тут — неожиданность. Начал раздеваться Барс. Он снял с себя свой длинный пиджак, потом — галстук и рубашку. Хорошо хоть, штаны оставил! Бесстужев смотрел на него, не отводя взгляд.

— Что за экзамен? — спросил я.

Барс занял боевую стойку — его тренированные мышцы напряглись, огромные кулачищи сжались, а в глазах вспыхнуло безумие.

— Сражайтесь! — крикнул Бесстужев.

Мною овладела злость. Я пытался вызвать в свои руки силу, но не мог. Впрочем, злости и так хватало для драки. Красный оказался неповоротливым. Он наносил удар — и тут же проваливался. Несколько раз я смог пробить ему в корпус. Ощущения были такими, словно лупишь по стене.

Сначала Барс бился, я бы сказал — как дворянин. По правилам бокса, с поднятым подбородком, без криков. Но после нескольких пропущенных ударов его стиль поменялся. Он начал пытаться пробить меня ногами. Увы, в этой дисциплине я ничего не мог противопоставить. В какой-то момент Барс ловко подсёк мне ногу, а потом — ударил в лицо. Ощущение было такое, словно я врезался в стену. Боль разлилась по скуле.

— Хорошо, — кивнул Бесстужев. — Экзамен сдан. Добивай его, Барс.

Добивай? Ничего себе, экзамены! В голове всё гудело, и я даже не мог подняться. Помещение с факелами слегка кружилось. Я заметил, что у одной из стен стояла кувалда. Единственное, что отличало её от обычной — каменная головка. Будто её сделал древний человек. Красный взял в руки кувалду и подошёл ко мне.

— Только не дёргайся, — прохрипел он с гадкой улыбкой. — Всё быстро закончится.

Он рывком поднял кувалду над головой. И с чудовищной силой принялся опускать вниз — прямо на моё лицо. Я закрыл глаза, представляя, как этот инструмент ломает кости лицевого скелета и сминает ткани…

За долю секунды в голове пронеслись десятки мыслей. О том, что я так и не сдал экзамены, не получил диплом, не стал врачом. О том, что эту имперскую Россию не изменить: маленький человек здесь ничего не решает. Возникло горькое сожаление, что я не успел создать семью и детей, купить себе квартиру, пусть даже крохотную студию.

И тут же, на другой части сознания — облегчение. Наконец это приключение прерывалось на самом неинтересном месте! Потому как у меня не было ни сил, ни желания дальше играть в непонятную мне игру. Все здесь сошли с ума, но далеко не все оказались в лечебнице, под чутким надзором Чудодея.

Впрочем, в его психическом состоянии я тоже сомневался. И вот, когда эти мысли продолжали бурлить в моём разуме — произошло неожиданное. Молот вылетел из рук Красного, словно кто-то вырвал у него орудие. Кувалду, как магнит, притянул к себе Валун. Барс и Бесстужев синхронно развернулись к камню, встали на правое колено и склонили головы.

Они выполнили это так слаженно, так быстро, будто репетировали не один раз. В голове была сложная гамма чувств: от радости, что я выжил, до злости на антимагов. Я постепенно приходил в себя после сильных ударов. Всё тело ныло. Но мелькнула и задорная мысль: Валуну я понравился, и он теперь меня в обиду не даст.

— Сомнений нет, — произнёс Бесстужев, поднимаясь. — Ты — отобранный.

— Избранный? — уточнил я.

— Нет, отобранный, — покачал он головой. — Это — разные вещи. Ты отобран судьбой, чтобы восстановить баланс. Чтобы спасти нашу империю, сохранить семью Романовых. Да весь мир спасти, ежели угодно.

— Ну и твари же вы, — сказал я, продолжая лежать.

— Прошу прощения? — произнёс Бесстужев.

— Твари, говорю, — объяснил я. — Живого человека — кувалдой по голове. А если бы Валун меня не спас? Я уже с жизнью распрощался.

— Значит, таков путь, — пожал плечами Григорий без тени сожаления. — Поднимайся, отобранный. Барс отведёт тебя в твою келью. Тебя ждёт долгий путь. Для начала — путь послушания.

— Я никуда не пойду, — ответил. — Я — свободный человек. У меня воля есть! Права. Валун даже у Барса кувалду выхватил ради меня. И я выбираю — уйти.

Красный рассмеялся, а Григорий — улыбнулся. Быть может, они уже поняли, что со своими проверками перегнули палку. Я ощупал грудную клетку в области рёбер: были подозрения на перелом. Ничего страшного, сам себя подлатаю. Главное, чтобы возможные отломки не повредили внутренние органы.

— Ты прибыл из другого мира и умолчал об этом. Вот почему нам нужно было убедиться, что ты не являешься дивом. Валун это подтвердил.

— Да идите к чёрту со своими проверками… — буркнул я.

— Знай, в Российской империи нельзя быть свободным магом, — объяснил Бесстужев. — На основании уложения Петра Великого колдуны вне ордена подлежат уничтожению. Николай Второй несколько осовременил эти тезисы. И теперь люди, уличённые в магии, попадают на остров Валаам. Либо в другие места изоляции, но это уже наши тайны.

— Хорошо, — кивнул я. — На Валаам так на Валаам. Надеюсь, там нужны врачи. Или медбратья.

— Ну же, Семён, — примирительно сказал Григорий, протягивая мне руку. — Что за малодушие? Отныне ты — один из нас. Член ордена. Тебе открыты невиданные возможности. Зачем упускать их после стольких страданий?

В чём-то он был прав. Большие люди против маленьких: это противостояние никогда не закончится. Я нехотя принял его ладонь. В руках у мага оказалась колоссальная энергия, потому что он лёгким движением поставил меня на ноги. Совершенно без усилий, словно я ничего не весил! Они тут все атлеты, что ли?

— Барс отведёт тебя в келью, — произнёс антимаг. — Ты сможешь привести себя в порядок. Через полчаса — ужин. А после я вас покину. Ибо и так пришлось бросить матушку без моей опеки в столь тяжкую годину.

Мы поднялись на один уровень вверх, и я понял, что без карты не разберусь в планировке этого здания. Вновь — длинный коридор, в конце которого — нечто вроде жилого отсека, который начинался тамбуром. Горел тусклый электрический свет. На площадке было четыре двери, совсем как в многоквартирном доме. Тут нас встретили двое: юные парень и девушка в странных белых одеяниях.

— Мастер, — произнесли они бесцветными голосами и низко поклонились.

— Встать! — рявкнул он. — Новый слуга ордена. Помогите ему освоиться. Выдайте робу послушника. Одежду — сожгите. Через тридцать минут в столовой вас троих ждёт великий магистр.

Барс развернулся и ушёл, а девушка и парень уставились на меня в недоумении. Они были совсем юные, лет по восемнадцать-девятнадцать. И я, в облике взрослого дядьки, которому около тридцати лет. Впрочем, послушники не стали задавать лишних вопросов. Мне показали маленькое помещение, где, видимо, я должен был спать и учиться.

Вместо кровати — матрас, лежащий на полу. Подушки нет. Столик сантиметрах в пятидесяти от пола. Шкафа тоже нет. Зачем он послушнику, который носит робу? Вообще никаких изысков и никаких условий. Хуже камеры, куда меня отправили в первый день моих приключений! Душевая была одна на всех, за четвёртой дверью. Хотя бы унитаз оказался вполне современным.