Берендей - Денисова Ольга - Страница 36

Сергей вел Казбича на поводке и жалел, что не может его отпустить. А с другой стороны, кто его знал, этого злобного зверя? Без намордника же был. А если хватанет кого? Мало, между прочим, не покажется. Сергей не раз видел, как Казбич переламывал зубами коровьи бедренные кости. Вот охота на медведя – это дело специально для его зверя. Сергей заводил собаку, чтобы чувствовать себя сильным. А получилось, что сила нужна для того, чтобы подчинить его себе. И наоборот, ни разу он еще не попадал в ситуацию, где бы Казбичу пришлось его защищать. Все время было наоборот – ему приходилось защищать кого-то от Казбича. А пару раз и защищаться самому. И вот теперь такой случай представился. Бесстрашный пес покажет себя! И после этого можно сколько угодно выслушивать сказки о том, что кавказцы тупые и злобные твари.

Вован был простым парнем и очень уважал Семена. Семен вообще стал ему как отец, после того, как взял в службу охраны Скоробогатова. Тогда Вовану было всего семнадцать, и никто не желал принимать его всерьез. Несмотря на комплекцию, в нем сразу угадывался мальчишка. А Семен научил его, как выглядеть старше и солидней. Семен научил его стрелять и драться. Не так, как его учили в секции по вольной борьбе, а по-настоящему. Как спецназовцы. И Вован верил каждому его слову. Если Семен считает, что они завалят медведя, значит, в этом можно не сомневаться. Наверное, он единственный знал, что собаки Семена действительно крутые. Все посмеивались над Семеном, и только Вован был уверен, что Семен нисколько не преувеличивает их заслуги. Вован не думал про медведя. Он просто шел туда, куда его вел Семен, и ничего не боялся.

Игорь пребывал в эйфории. Опасность щекотала ему нервы. Не говоря уже о том, что он сможет рассказывать об этой охоте всем своим знакомым. Жаль, не взяли фотоаппарат. Весь вчерашний день он лазил по Интернету, читая про охоту на медведей, и теперь понимал в ней не меньше, чем егерь. А может даже больше. Ну конечно, егерь, небось, никогда в жизни не видел Интернета, откуда ему знать подробности, которыми делятся опытные охотники на форумах? И вообще, задача егеря – срубить как можно больше бабок. Семен отвалил ему штуку. За что, спрашивается? У него и оружия-то нормального нет. Пальнет пару раз из своей двустволки и пиши пропало. А с рогатиной только крутые охотники ходят, вот он и выпендривается. Посмотрим еще, чей выстрел окажется смертельным!

Борису не нравилась эта затея с охотой. Он не любил деревню. Его раздражало все – глубокий снег, мороз, тяжелые лыжи, тяжелый карабин. Неужели нельзя было заплатить егерю еще и за то, чтобы он выследил зверя и обложил его? Или как это называется? Нет, обязательно надо таскаться по лесу всей толпой! Они уже третий круг проходят. Зачем, спрашивается? Встреча с медведем не пугала Бориса. Семеро вооруженных людей не могут не справится со зверем. Он вообще не понимал, зачем столько всего придумывают вокруг этого процесса. Увидел зверя – бей. Все зависит от того, насколько метко ты выстрелишь. Конечно, если ты не можешь попасть медведю в голову с пятидесяти метров, тогда бери оптику. Борис стрелял отлично. Единственное, что его смущало – не пристрелянный карабин, но он надеялся с этим разобраться на месте.

Он слегка подотстал, но не стал торопиться – пусть бегут. Все равно, пока будут медведя поднимать, он успеет подойти ближе. А не успеет – не очень-то и хотелось.

– Здорово, браток, – услышал он сзади и оглянулся. В снегу стоял мужчина лет сорока, с двустволкой за плечом. В фуфайке и теплых шароварах, – вы куда это такой компанией? Не на медведя, случайно?

Борис остановился.

– А что? Здесь и вправду есть медведь?

– Есть, – усмехнулся человек.

– А вы его видели?

– Да видал. Здоровый зверь. И егерь с вами?

– Да. Куда ж без егеря, – Борис скроил презрительную мину.

– И много вас?

– Семеро, – не задумываясь ответил он. И вдруг почувствовал смутное беспокойство. Как будто должен был вспомнить о чем-то важном. И последний вопрос человека показался ему странным. «Если встретите в лесу человека с ружьем – будьте осторожны». Да, Борис еще смеялся тогда. Любят охотники всякую ерунду выдумывать, лишь бы романтики побольше было. Но почему-то сейчас ему не захотелось смеяться. И за деревьями уже не было видно ни одного из своих.

– Шестеро, – сказал мужчина.

– Почему шестеро?.. – прошептал Борис и потянулся к карабину. Но не успел нащупать ремня. Человек начал расти на глазах. И, в общем-то, оказался вовсе не человеком. Не прошло и секунды, как над Борисом нависла мохнатая туша. Он не поднял головы, увидел только когтистую лапу, какие показывают в плохих фильмах ужасов. И от этого самого ужаса Борис не мог ни пошевелиться, ни закричать. Другая лапа сбоку ударила ему в голову. Он умер мгновенно.

Берендей остановился и резко развернулся назад. Запах. Бер шел за ними, он обманул их, сделав круг и зайдя со спины. Чего он хочет? Зачем подошел так близко? Испугается он, если услышит их или наоборот, примет бой?

Он приложил палец к губам и вернулся в конец цепочки. Одного «охотника» не хватало. Берендей не сразу сообразил, кого. Он снял с плеча двустволку, и надеялся, что остальные последуют его примеру. Он ошибся. Берендей не видел Заклятого, но чувствовал его присутствие – как будто лес стал вдруг прозрачен, как будто за витыми узорами подлеска угадывалось движение огромного тела. А еще он слышал его запах. Выйдет навстречу или уйдет в лес?

Казбич утробно заворчал.

– Пускай собак, Семен, – без всякой надежды велел Берендей.

– Думаешь, пора?

– Он здесь. До него метров восемьдесят. Если он уйдет, мы будет за ним еще три дня ходить.

– Аякс! Вперед! Вперед, малыш!

Аякс был вожаком, остальные должны пойти за ним.

И пес пошел. Он только однажды робко глянул на хозяина, словно проверяя, неужели хозяин посылает его в лапы страшному чудовищу, которое прячется за деревьями? Но пошел, подбадривая себя злобным лаем. Вслед за ним рванули Черныш и Барклай. Казбич хотел к ним присоединиться, но Сергей тормознул его. Казбич зарычал еще громче, а потом тоже начал лаять – глухо и низко. За деревьями лай собак изменился – они атаковали. Но Заклятый и не собирался уходить. Напротив. Он вышел из-за деревьев. Собаки скакали позади него, но он вообще не обращал на них внимания. Впрочем, они только лаяли, не пытаясь его схватить. Но Берендей и на это не надеялся.

Заклятый шел, нагнув голову. Медленно и спокойно, как и накануне.

– Цепью встаньте, иначе стрелять не сможете, – напомнил Берендей то, что долго объяснял вчера, – и скидывайте лыжи.

Семен ушел в сторону и вскинул карабин, вслед за ним в сторону шагнул Вован. Берендей ждал. Чем ближе, тем легче попасть, но тем выше опасность. Он выстрелил первым, прицелившись в ствол сосны рядом с Заклятым. Им нужен был сигнал, кто еще мог его дать?

И вдруг бер побежал. Побежал на них, молча и очень быстро. Он бежал так быстро, что невозможно было в него прицелиться. И несколько хлопнувших выстрелов прошли мимо цели. Берендей стоял чуть впереди остальных и не мог уйти в сторону. Он отбросил ружье и выставил вперед рогатину. Берендей знал, что рогатиной не убьет Заклятого: лезвие было коротковато. Металлическая пластина ограничивала его длину, чтобы рогатиной не проткнуть тело насквозь – это могло бы привести к смерти охотника.

Заклятый затормозил в паре метров от обоюдоострого лезвия на конце шеста. И поднялся во весь рост. И рев его был страшен. Грохнули еще два выстрела, но, казалось, он заговорен от пуль. Берендей в два прыжка преодолел расстояние до медведя и изо всех сил воткнул рогатину Заклятому в грудь. По шесту ему в рукава хлынула кровь.

– Стреляйте! Стреляйте же! – крикнул он. Заклятый взревел снова, уже от боли, но понял, что отойти ему не удастся – Берендей не выпустит его. И тогда он пошел вперед. Шест оказался надежней, чем думал Берендей. Он уперся, сдерживая натиск семисоткилограммовой туши, но мог лишь притормозить его движение вперед, не более. Три пули попали в мощные плечи бера, но ни одна не убила его, даже не ранила всерьез. Заклятый попробовал отступить, но Берендей пошел на него, поворачивая лезвие вокруг оси шеста. Заклятый с ревом снова шагнул вперед, наклоняясь вниз всем весом. Он пытался сломать шест передней лапой, но Берендей ему не позволил, уводя рогатину вниз и в сторону.