Новые приключения князя Андрея в России 1806 (СИ) - Ангелов Августин - Страница 36

— Да, ее покойный муж и покойная тетка были близки с семьей покойного императора Франца, — подтвердил Андрей.

— Тогда все становится еще интереснее, — капитан усмехнулся без тени веселья. — Австрийцы, англичане, недовольные ветераны… И где-то в центре этой паутины — моравская баронесса и вы.

Он резко встал, подошел к стене, где висел хронометр, и провел пальцем по его стеклу, словно проверяя, хорошо ли слуги вытерли пыль.

— Мой друг в министерстве… — начал он, продолжая разглядывать свой хронометр и не оборачиваясь, — он, действительно, может узнать, где держат арестованную. Но, князь, вы должны понимать: если этот человек начнет задавать неудобные вопросы внутри своего министерства, это привлечет внимание. И, если Чарторыйский заподозрит, что кто-то из своих интересуется его пленницей, то этот человек может быть уволен, а то и отправлен в ссылку. Потому необходимы, хотя бы, финансовые гарантии. Ему и мне.

— Я готов рискнуть деньгами, — твердо сказал Андрей.

Раевский пристально посмотрел на посетителя, изучая его взглядом. Потом сказал четко:

— Хорошо. В таком случае, пять тысяч рублей принесете сюда завтра. И половину серебром, а не ассигнациями. Но, кроме этого, я хочу знать все. Почему баронесса приехала к вам? Что она знает? И, главное: при чем здесь этот ветеранский союз и сгоревший склад?

Попаданец заколебался. Раскрывать ли всю правду этому малознакомому человеку? Хоть Раевский и был доверенным лицом Пьера, но, Андрей знал, насколько его друг бывает наивным. Впрочем, выбора не имелось, и приходилось рисковать. Потому он сказал предельно честно:

— Эта баронесса в Моравии была моей любовницей. Что же касается ветеранского союза, то его создал я сам из выздоравливающих солдат и офицеров за время своего нахождения в Здешове. Но я никак не предполагал, что после моего отъезда кто-то перехватит управление и станет использовать этих ветеранов в своих опасных политических играх.

Бывший капитан медленно кивнул и сказал:

— Теперь ваша связь со всем этим мне понятна. Значит, вы уже ввязались в очень опасную игру, — он тяжело вздохнул. — Ладно. Я пошлю записку своему другу. Но, будьте готовы: если мы найдем баронессу, извлечь ее из-под охраны Чарторыйского будет крайне сложно. Возможно, понадобятся еще немалые деньги на подкуп. Но, даже это не гарантирует, что риск будет полностью исключен. Готовы ли вы к подобному?

— Я готов заплатить, — сказал Андрей.

— Надеюсь. Если завтра принесете пять тысяч, то, пожалуй, поверю, — пробурчал Раевский. Снова берясь за курительную трубку, он добавил:

— Если англичане и вправду хотят убить нашего императора с помощью этих ваших ветеранов, а баронесса, допустим, знает их планы, то за ней уже охотятся многие.

Раевский попыхивал трубкой, выпуская колечки ароматного дыма, а его внимательный взгляд не отрывался от лица Андрея. Отставной капитан был прав в том, что положение, в которое попала Иржина, весьма опасное. И попаданец, переварив услышанное и сопоставив с собственными соображениями, сказал уже более решительно:

— Но, если все настолько серьезно, тогда нечего тянуть с этим делом. Приступайте немедленно.

— Тогда пять тысяч я хочу получить не завтра, а сегодня. Прежде, чем я вмешаюсь во все это, — проговорил отставник весьма откровенно. И добавил:

— Иначе, я и пальцем не шевельну, поскольку дело предстоит весьма опасное. Но, я не могу отказать вам, как другу Пьера, поэтому обещаю, что начну действовать сразу же, как только получу деньги.

— Деньги будут. Постараюсь доставить к полудню, — сказал Андрей, рассчитывая получить всю необходимую сумму в долг, опять же, у Пьера.

— Хорошо. Тогда буду ждать до полудня, — кивнул Раевский, прощаясь.

Андрей вышел из конторы, окунувшись в шумную суету Миллионной. Извозчики, лавки, маклерские конторы, трактиры, уличные торговцы разной снедью и мальчишки, продающие газеты, — все жило своей обычной жизнью, не подозревая о заговорах, шпионах и тайных узниках. Но, попаданец знал: за этой обыденностью скрывался невидимый фронт опасных политических игр с очень высокими ставками.

Попаданец взглянул на карманные часы. Время поджимало: до полудня оставалось меньше двух часов, а Пьер мог быть где угодно. Андрей зашагал к углу Невского с Большой Гостиной, которую потом, как он знал, переименуют в Большую Морскую. Там, в одной из дорогих кофеен возле Гостиного двора, который потом снесут и перенесут в другое место, туда, где сейчас находится Оптовый Гостиный двор, его приятель граф любил по утрам пить кофе с такими же праздными богачами. Во всяком случае, вчера поздно вечером Пьер говорил попаданцу именно о таких планах на это утро. По пути Андрей ловил на себе любопытные взгляды — его дорогая одежда по последней английской моде выдавала в нем человека богатого, но, почему-то перемещающегося без всякой свиты, которую он опять забыл взять с собой, хоть уже и хорошо понимал, что настоящему князю здесь так ходить по городу не подобает. И потому он производил на прохожих впечатление чужака, все принимали его за иностранца.

Кофейня «Вольф и Беранже» встретила его тихим гулом голосов в просторном зале и позвякиванием фарфоровой, хрустальной и серебряной посуды. Одинокие богатые господа из центральной части столицы предпочитали завтракать именно в этих стенах. Поскольку заведение, в отличие от других, начинало работать рано, отличаясь, при этом, отменной кухней. Привратник у входа, увидев незнакомца, сначала нахмурился и выставил вперед руку, видимо, намереваясь получить за проход «на лапу», но, услышав, что незнакомец, представившийся князем, друг графа Пьера, не рискнул вымогать и пропустил.

— Андрей, присоединяйся! — воскликнул Пьер, увидев друга и приветственно подняв фарфоровую чашечку с кофе, словно то был бокал. — Ты как раз вовремя. Садись, выпей со мной кофе! У них тут самый лучший во всем Петербурге.

— Некогда рассиживаться, дружище. Мне нужны деньги. Пять тысяч. Сегодня к полудню, — признался Андрей, опускаясь на стул напротив.

Пьер замер с чашечкой в руке. Его добродушное лицо на мгновение стало серьезным, когда он проговорил:

— Это же достаточно много! Генеральское жалованье года за четыре! На что тебе столько? Покупаешь новую карету? Или начал ремонт в доме на Васильевском? Или роскошный бал закатить собираешься?

Андрей не стал скрывать, честно признавшись:

— Нет, не угадал. Это тот самый Раевский, которого ты мне порекомендовал, так много запросил за свои услуги. К тому же, он намекнул, что могут возникнуть и другие расходы. Полагаю, что столь же немаленькие. А у меня сейчас, как назло, всего полсотни рублей осталось. Отец выдал мне на дорогу в обрез. А свои отпускные по ранению я еще не получил. Да и не та там сумма. Дело же, при этом, срочное.

Пьер вздохнул. Отпив маленький глоток, он поставил фарфоровую чашечку обратно на блюдце, потом закусил аппетитным хрустящим круассаном. И, наконец, сказал:

— Эх, Андрей, если бы ты попросил меня вчера… Но, сегодня рано утром приехал кредитор моего покойного отца Бекишев, и я отдал ему почти все деньги, что хранились у меня дома. Так что и у меня осталось не больше семи сотен рублей.

Андрей воскликнул:

— Вот черт! Я же понятия не имел, что этот твой отставник запросит такие «финансовые гарантии», как он выразился.

— Но… — Пьер понизил голос, — если это действительно так нужно для дела, я могу попробовать срочно занять у кое-кого. Есть у меня один знакомый банкир, помещик Сергей Владимирович Скуратов. Он сейчас где-то здесь поблизости, наверное, в бильярдной. Но, он не даст в долг просто так, а захочет знать, зачем. Он слишком въедливый отставной полковник со связями и с большими деньгами.

Андрей колебался. Давать лишнюю информацию посторонним было опасно. Но, время поджимало, потому он решился, проговорив:

— Ладно. Давай попробуем.

Они поднялись в бильярдную, где высокий седой мужчина с холодными голубыми глазами неторопливо прицеливался кием в очередной белый шар, лежащий на зеленом сукне. Услышав просьбу, он усмехнулся: