Новые приключения князя Андрея в России 1806 (СИ) - Ангелов Августин - Страница 26

— Я рассказал, что мы помогали местным повстанцам… Что обещали нашим братьям-славянам поддержку от России…

— Вот дурак! — Андрей едва сдержался, чтобы не ударить его. — Ты понимаешь, Федя, что это государственная измена⁈

— Но, я же не говорил, что это были твои слова! Я прихвастнул, что у нас на это имелись полномочия из Петербурга! — вдруг выдал поручик вообще нечто несусветное.

— Неважно! Теперь из-за тебя они думают о нас черт знает, что! — сказал Андрей зло.

Федор опустил голову и пробормотал:

— Прости меня, ротмистр…

— Поздно просить прощения. Надо соображать, как бы выкрутиться из этого дела! — сказал Андрей.

Оставив Федора в покое, он резко развернулся и направился к выходу.

— Куда ты? — промямлил поручик.

И Андрей процедил сквозь зубы:

— Разгребать все это дерьмо!

Но, Федор кинулся за ним следом с такой прытью, словно уже не был пьян. Он выглядел бледным и встревоженным, крикнув:

— Андрей, постой! Я еще кое-что вспомнил!

Но, попаданец резко обернулся, перебив:

— Ну, что еще? Ты и без того наговорил уже столько, что теперь нас обоих могут обвинить в государственной измене и, хорошо еще будет, если просто сошлют в Сибирь, а не отправят на каторгу!

Федор икнул, пробормотав:

— Я… я совсем не думал, что это так серьезно.

— Ты вообще думал чем-нибудь, кроме своего болтливого языка? — укорил его Андрей.

Поручик опустил голову, мрачно проговорив:

— Я понимаю, что виноват. Но, что теперь делать? Как же мне эту оплошность теперь исправить?

Андрей задумался: «Чарторыйский предложил мне стать его агентом, чтобы, вероятно, я встретился с кем-то из главарей мятежников. Но, надо еще дождаться, что предложит Кочубей. К тому же, сам Чарторыйский сказал, что завтра все станет ясно. Вот и подождем до завтра!»

— Ну, Федя, давай, рассказывай, что еще вспомнил! — сказал попаданец после паузы.

Федор замялся и пробормотал:

— По-моему, я мог упомянуть, что у них были предводители…

— Какие еще предводители? — перебил Андрей нахмурившись.

— Ну, например, те самые: седой граф, старый барон и толстый виконт, с которыми ты говорил перед тем, как мы ушли из Здешова.

Это было неожиданно. И снова мысли заплясали в сознании Андрея. «Вот черт! Даже если граф Йозеф и барон Томаш мертвы, то остался же еще виконт Леопольд! А он тоже знает слишком много! И еще Иржина! Если Чарторыйский и Кочубей узнали про Иржину и про Леопольда, значит, они могут использовать это! Что же стало с Иржиной?» — и перед мысленным взором попаданца снова возник и ярко вспыхнул образ молодой вдовы, которую он пытался забыть все это время. Положение было хуже, чем он думал.

— Ладно, — пробормотал Андрей. — Завтра у меня встреча с Кочубеем. Если смогу выкрутиться, — хорошо. Если нет, то боюсь, что положение мое будет очень скверным…

— Я помогу, если надо, — проговорил Федор.

— Ага, ты уже помог так, что теперь кто бы нам обоим помог! Сейчас лучшая помощь, — сиди тихо, постарайся не пить, не играй в карты и не болтай лишнего! — резко сказал ему Андрей.

Не простившись, он отвернулся от поручика и вышел на улицу. Ночь начала мая выдалась холодной. И лошади, запряженные в экипажи, дожидающиеся вдоль Невского проспекта, когда господа нагуляются вдоволь, пожелав отправиться по домам, испускали пар своим дыханием, стоя под масляными фонарями.

На утро, ровно в десять часов, Андрей стоял у дверей того особняка, где дожидался встречи с ним граф Кочубей. Попаданец нервничал, но, в то же время, он рассудил, что, поскольку его не арестовали и не притащили силком, значит, не все еще настолько плохо. К тому же, граф назначил встречу не в министерстве, а в обычном доме. И дверь открыл не солдат, а обыкновенный пожилой слуга в напудренном парике. Как только он представился, о нем доложили. А через пару минут слуга уже проводил его до дверей кабинета.

Кабинет Кочубея был просторным, но мрачным и лишенным какой-либо вычурности: тяжелые шторы, темное дерево, небольшой портрет императора на стене и напольные часы с маятником в простенке между двух больших окон. Сам граф сидел за массивным столом, покрытым зеленым сукном, на котором лежали какие-то бумаги и письменные принадлежности. Министр внутренних дел выглядел мужчиной лет сорока, с проницательными глазами и жесткой складкой у рта.

— А, князь Андрей! Прошу, садитесь! — Кочубей улыбнулся, но в его взгляде не чувствовалось тепла.

Андрей опустился на стул для посетителей, стараясь не выдать волнения.

— Вы, наверное, догадываетесь, зачем я вас вызвал? — начал Кочубей, медленно вращая в пальцах простой карандаш.

— Если речь о Моравии, то я уже объяснял князю Чарторыйскому, что оказался там после контузии… — проговорил Андрей.

— Ах, так вы уже виделись с Адамом? — Кочубей приподнял бровь. — Интересно.

Андрей почувствовал, что сболтнул лишнее, пробормотав:

— Он вызвал меня вчера поздно вечером.

— И что же он вам сказал? — поинтересовался министр.

— Что мои действия могли навредить… — снова пробормотал попаданец нечто невнятное.

Кочубей усмехнулся и проговорил:

— Это еще очень скромно сказано. Вы, князь, влезли в очень опасную игру.

— Я не совсем понимаю, о чем вы, Виктор Павлович… — промямлил Андрей.

— Не притворяйтесь! — Голос министра прозвучал жестко. — Вы обещали мятежникам поддержку России. Это же государственная измена!

Андрей нервно стиснул кулаки, но попытался оправдаться:

— То была ложь, уловка, чтобы выбраться из плена. Эти люди использовали меня, воспользовавшись тем, что мы оказались в их полной власти, окруженные их войсками со всех сторон. Получилось так, что весь наш отряд попал в заложники. Нас держали в Здешове, в одном из городских зданий. Что же касается меня, то я не занимался там ничем предосудительным. Меня лишь попросили организовать заботу о раненых.

— Вот как? — Кочубей прищурился и откинулся в кресле. — А если я скажу вам, что виконт Леопольд Моравский уже арестован австрийцами? И что на допросе он упомянул вас?

«Вот черт! Этого еще только не хватало!» — пронеслось в голове у Андрея. И он снова почувствовал себя, словно бы, в подвешенном состоянии.

— Чего вы хотите? — тихо спросил он.

Кочубей улыбнулся, проговорив:

— Того же, что и Чарторыйский. Вашу помощь в этом деле, князь.

— И о какой же помощи с моей стороны может идти речь? — поинтересовался попаданец.

Министр встал и подошел к окну.

— Видите ли, князь, в Моравии случилось нечто большее, чем просто мятеж. И вы, сами, того не зная, оказались в центре тех событий.

— Не понимаю, на что вы намекаете? Что значит «больше, чем мятеж»? — удивился Андрей.

Граф Кочубей посмотрел на него с упреком и объяснил:

— Это означает, что в подготовку этого события вовлечена Великобритания. Разве вам ничего не сказала фамилия главного заговорщика Бройнер-Энкровт? Так вот, Энкровты как раз из старой английской аристократии. И граф Йозеф Бройнер-Энкровт определенно выполнял задание, поставленное перед ним правящим кабинетом короля Георга III. А целью был срыв мирного договора, который готовили в Пресбурге. Англия, разумеется, была очень заинтересована, чтобы Австрия не смогла выйти из войны с Наполеоном. Но, убийство императора Франца, как я понимаю, было осуществлено заговорщиками лишь тогда, когда другого способа повлиять на срочное прекращение сепаратных переговоров о мире, которые вел с французами император Австрии за спиной союзников по коалиции, использовав Аустерлицкое поражение, как повод выйти из войны, не осталось. И англичане постарались устроить так, чтобы трон сразу перешел к их ставленнику эрцгерцогу Иоганну Австрийскому, тоже Габсбургу и младшему брату Франца I, четвертому сыну императора Леопольда II. Возможно, англичане запугали остальных претендентов на престол, но остальные братья отказались от трона, а Иоганн сразу добился избрания регентом при малолетних сыновьях Франца Фердинанде и Франце. Старшему из них, Фердинанду, исполнилось 12 лет, и он сам претендовал бы вскоре на корону, да простудился и умер, едва лишь Иоганн сделался регентом. Впрочем, это уже другая история. Многое произошло в Австрии за эту зиму. И коварство англичан сыграло в этом далеко не последнюю роль.