Вулканов. Извержение 2 (СИ) - Ступников Виктор - Страница 14

— И сколько всего в мире таких точек нестабильности? — задаю я весьма важный вопрос. — И как быстро появляются новые?

— Около четырёх десятков, — хмыкнув, отвечает Ашшухатт. — В свою защиту скажу, что за последний век появилось лишь десять новых, а уничтожено было порядка двадцати. То есть, если бы не прогресс и действия технологов, ещё лет за двести-триста мы бы смогли подавить влияние основных точек нестабильности.

— А появиться новым, я так понимаю, будет уже тупо негде? — задумчиво протянул я, выдвигая теорию. — Сейчас разрастание пробоев происходит лишь потому, что всё внимание приковано к уже существующим, и их купированию.

— Всё так, — кивает средоточие. — Но как ты понимаешь, есть и другой вариант решения проблемы!

— Закрыть два оставшихся искажения? — ухмыляюсь я. — Пусть и нет гарантии, что после этого исчезнут все уже имеющиеся пробои?

— Именно, — щелкает каменными пальцами Ашшухатт. — И да, я не думаю, что после падения последнего искажения все продукты его существования внезапно испарятся. Мы ведь не исчезли, несмотря на нарушение равновесия.

— Логично, — киваю я. — Но так как новые линзы появляются лишь как следствие нарушения равновесия, если равновесие восстановить, то и новые линзы, а впоследствии и гнёзда с пробоями, перестанут появляться.

— Весьма вероятно, что так, — ухмыляется Ашшухатт. — И пусть это скорее всего не остановит развитие и распространение уже существующих точек нестабильности, но позволит нам сосредоточиться на их ликвидации.

— Кроме того, мы ведь тоже от этого станет только сильнее, лишившись всех ограничений, — заканчиваю я. — Так что, даже пробои девятого уровня уже будут представлять такой уж угрозы. Во всяком случае, первое время, до адаптации. А учитывая нашу возросшую силу, привыкнуть к изменениям они не успеют. Достаточно просто выжигать точки нестабильности по одной за раз, навалившись всей силой.

— Да уж, у умных мысли определенно сходятся, — довольно потянулся Ашшухатт. — Пожалуй, самое время пояснить, что же такое это самое искажение. Как ты уже наверняка догадался, это не просто «большой пробой», или что-то подобное.

— Интригуешь, — усмехнулся я, смотря средоточию божества туда, где у человека были бы глаза. — И что же такое, эти ваши искажения?

— Обломки нашей прошлой реальности, — пространно говорит Ашшухатт. — Честно говоря, это словно описать словами. Словно в одной точке смешались сразу оба пространства, и наше, и ваше. Причём, каждое искажение соответствует своему слою. То есть, иначе говоря, сейчас нам предстоит зачистить восьмой слой наших прошлых реальностей.

— И что это значит для нас? — прищурился я, а после с интересом добавил. — И кстати, а почему наш пиковый уровень как раз соответствует тому, который мы и должны зачистить.

— Пожалуй, начну со второго вопроса, — хмыкнул Ашшухатт. — Не буду делать вид, что мне всё понятно в работе искажений. Это далеко не так. Большая часть ответов, лишь наши домыслы, а не объективные факты. Но касательно уровня, вариантов на самом деле не так много. Как ты и сам знаешь, в наше время всё работало весьма просто. Стал богом/демоном «n-ного» уровня, переместился на свой слой реальности, и так там и остался. Упасть можно только наверх, так ведь вроде говорили демоны?

— Хех, ещё бы, — не без иронии кивнул я. — С меня же это выражение и пошло, сам же знаешь.

— Так вот, тут принцип примерно тот же, — отмахнулся Ашшухатт. — Войти на нужный уровень может только божество или демон нужной силы, и никак не меньше. Всех, кто слабее, мембрана искажения просто не пропустит. Тоже касается и людей. Раньше лишь последователи божеств нужной силы, могли спуститься к демонам схожего ранга. Сейчас мало что изменилось — простому смертному почти невозможно проникнуть внутрь. Даже маги вне категории не имеют гарантий на это. А вот среди наших последователей, пройти могут все!

— Правда и толку там от людей, уверен, не слишком-то много, — не без оснований предположил я. — Учитывая, что при прошлых зачистках гибли даже божества.

— Именно так, — пожимает плечами средоточие божества. — Ведь внутри — засилье демонических божеств. Их инкубатор, говоря проще. Все те, кто когда-либо появился в этом мире, они там — в процессе перерождения. И уж не сомневайся, они очень злые, хоть и не все такие уж и сильные.

— Подожди, — подняв ладонь, уточняю я. — Ты ведь сказал, там могут находиться только божества и демоны нужного ранга? Каким боком там тогда находится тот же Гномик, если я правильно понимаю принцип.

— Как раз таким, что на них это ограничение не распространяется, — скрипнув зубами, отвечает Ашшухатт. — Единственное, что хоть немного радует, там они являются эталоном прошлых себя. То есть тот же Гномик, как был второго уровня, так и останется, пока не возродится. Вот только, возродившись, он очень быстро сравняется со своим эталоном, и продолжил повышать свою «эталонную» мощь. Теперь понимаешь, почему всех демонических божеств нужно уничтожать при первой возможности?

— Подожди, — вновь поднимаю ладонь. — А разве не лучше их просто ловить и изолировать, а не уничтожать? Они ведь возродятся, и не факт, что получится найти их до повышения уровня.

— Не получится, — отмахнулся Ашшухатт. — Ты ведь не думаешь, что я сам об этом не задумывался? Разумеется, попытки затормозить развитие демонических божеств таким способом имели место быть. Но даже слабейшие из них, по типу Олуверта, с самого рождения знают о существовании эталона. Так же как мы, ещё только появившись в мире людей, знали про девять слоёв наших реальностей.

— Получается, они не дают себя пленить? — покачал я головой. — Вообще, без вариантов?

— Увы, но да, — вздохнуло божественное средоточие. — Призрачную форму невозможно удержать, сам знаешь. При любом раскладе, даже если уничтожить все средоточия и погрузить истинное тело в кому, дух подавить не выйдет. Сам знаешь, высшее существо можно убить, но нельзя уничтожить.

— Дела, — потирая затылок, отвечаю я. — Тогда и правда, лучше сразу давить их, чтобы не получали и крохи энергии от возможных оставшихся последователей. Уж лучше те крохи идут на возрождение, чем на развитие.

— Да, всё так, — кивает средоточие. — Я пришёл к тому же выводу. Но мы отвлеклись от темы. Как думаешь, сколько за эту тысячу лет накопилось демонических божеств, и какой их средний уровень силы?

— Честно, не представляю, — пожал я плечами. — Но думаю, не так уж и мало.

— На самом деле, как раз таки, довольно мало. Всего-то около трёх десятков, половина из которых немногим сильнее того же гномика. Большая часть сильнейших идёт с тех самых времён, когда мы едва пережили нарушение равновесия.

— Получается, все наши проблемы, в существовании этих пятнадцати сильнейших? — прищурился я, ожидая куда более впечатляющего числа врагов. — Насколько всё плохо.

— Трое, восьмого уровня, — начал загибать пальцы Ашшухатт. — Двое — седьмого. Ещё с десяток, шестого. Остальные — пятого и ниже, но их тоже не стоит сбрасывать со счетов. Полтора десятка таких высших существ, способны взять на себя едва-ли не всю собранную нами армию людей. А нас, боевых высших существ, сейчас всего двое. Плюс, условно-боевые технологи. Казназис я не считаю, сам знаешь, что она не боец. Плюс, наши полубоги. Но даже так, до твоего появления, наши силы были по сути, почти равны.

— Да и после моего появления, примерно тоже, — наконец, понимая до конца всю суть проблемы, продолжаю я. — Ведь от технологов пользы скорее всего не будет. А значит, вся эта орава тварей, исключительно на нас двоих, и наших полубогов и последователей. Дела…

Сколько можно успеть сделать за два года? Достаточно, если работать без необходимости в отдыхе и постоянно расширять свои возможности.

Всё это было мне более, чем доступно, так что результаты следующих двух лет работы должны быть выдающимися.

Во всяком случае, спустя месяц после разговора с Ашшухаттом, тенденция развития была более чем удовлетворительная.