Стальной наследник. Том 1 (СИ) - "Amazerak" - Страница 9

Пока СимАЗ летел по старой, растрескавшейся дороге, я смотрел на природу и деревни, мимо которых мы проезжали. Настя, сидевшая в кресле напротив, надела наушники, откинулась на спинку и тоже уставившись в окно. Сестра часто пребывала в таком задумчивом настроении. Любила слушать музыку и размышлять о чём-то. И хоть Святослав не имел с сестрой близких и тёплых отношений, но эта её черта почему-то отложилась в его голове.

До Владимира мы добрались быстро. Всё-таки местные самоходные экипажи обладали несомненным преимуществом перед нашими — это скорость. Сто километров они покрывали часа за полтора часа. Очень удобно. А для более дальних дистанций существовали скоростные поезда и летательные аппараты, на которые мне было страсть как интересно взглянуть.

Владимир оказался почти таким же, как и Москва: на окраинах — большая деревня вперемешку с бетонными коробками, а в центре — более-менее красиво. Мы быстро проскочили город и минут через двадцать добрались до Бараново — так называемого посёлка городского типа. По словам Сокола, это был ближний населённый пункт к границе аномальной области.

Ещё минут через десять мы свернули на развилке и вскоре увидели знак, предупреждающий путников о том, что дальше — частные владения светлейшего князя Прозоровского, и об ответственности за незаконное пересечение границы. Та обозначалась оградой из одного ряда колючей проволоки, а на дороге стоял поднятый старый шлагбаум.

Миновав лесок, мы выбрались к жёлтому зданию в классическом стиле. В центральной части оно имело три этажа и колонны, левое и правое крылья были двухэтажными. Рядом с главным строением находились ещё три, тоже двухэтажные, и длинный гараж. В лучах выглянувшего из-за туч холодного солнца поблёскивала водная гладь пруда с берегом, заросшим камышом и кустами. За особняком простиралось поле, ограниченное синеватой кромкой леса вдали.

Микроавтобус затормозил перед широким крыльцом. Посередине площадки неработающий фонтан зеленел потемневшим от времени и поросшим мхом камнем, а рядом стояли машины дружины: пятидверный внедорожник, три пикапа и один СимАЗ, похожий на мой. Все, кроме внедорожника — в вездеходной комплектации: с толстыми, «зубастыми» колёсами, массивными кенгурятниками и решётками на окнах.

— А здесь ничего так, мило, — проговорила Настя, оглядывая здания.

— Наша база, — сказал Ерофей. — Ну и ваш дом, разумеется. В нём никто не жил с середины прошлого века. Тогда границы аномалии до поместья доползли, бывший владелец продал его вашему деду, а тот расквартировал здесь часть дружины.

Архитектура поместья была не лишена эстетики, только вот выглядело здесь всё заброшенным, забытым. Постройки давно не ремонтировались, штукатурка на стенах местами обвалилась, стёкла кое-где были разбиты и заделаны фанерой, а пространство вокруг особняка нещадно заросло сорной травой.

И всё же это был мой новый дом. Мои новые владения. Пусть они в сотни тысяч раз меньше, чем моя прежняя империя, но хозяин здесь — я, и только от меня зависит процветание этой земли.

Сегодня Юрий Викторович Воротынский проснулся в своей роскошной комнате большого московского особняка. Правда, случилось это позже обычного из-за затянувшегося допоздна вчерашнего мероприятия. Приняв утренний туалет и облачившись в мягкий домашний костюм, светлейший князь с помощью звонка в своём кабинете вызвал служанку.

Прибежала симпатичная молодая горничная и с улыбкой пожелала доброго утра. Юрий Викторович велел принести завтрак, кофе и свежий номер газеты. Спустя пятнадцать минут на круглом столике возле окна стояли тарелка с яичницей и беконом и чашка горячего эспрессо, а рядом лежала газета.

Устроившись в кресле, Юрий Викторович налёг завтрак, одновременно просматривая новости. Помещение с позолоченными карнизами и мраморным камином заливал тёплый свет магических ламп, а вот за окном, обрамлённом парчовыми шторами, погода стояла пасмурная, серая, что даже из дома выходить не хотелось. Слишком рано в этом году похолодало. Обычно в первых числах сентября ещё погожие деньки стоят.

Утром светлейший князь всегда питался скромно, не желая набирать лишний вес. Юрий Викторович и так обладал крупными габаритами и даже нанял личного диетолога, чтобы совсем не развезло. Но уберечь себя от переедания никак не получалось с тем количеством приёмов и званых ужинов, на которых приходилось бывать.

Вот и вчера один знакомый князь свадьбу сына отмечал. Гуляли допоздна, и Юрий Викторович лишь в четыре часа ночи добрался домой. Сейчас у него побаливала голова после выпитого, и он быстро отложил газету, поняв, что информация в мозги просто не лезет.

На дубовом письменном столе задребезжал телефон с позолоченными вензелями. Глеб Викторович, выругавшись, поднялся с кресла, добрёл до своего рабочего места и взял трубку.

— Алло, Юрий Викторович, доброе утро. Вас полковник Львов беспокоит. Удобно вам говорить? — раздался в трубке басовитый голос.

Разумеется, Юрий Викторович хорошо знал князя Львова. Тот уже давно служил в Москве полицмейстером, а в позапрошлом году даже попросил светлейшего князя стать крёстным отцом своей внучки. Но сейчас Юрий Викторович никак не ждал звонка полицмейстера.

— Здравствуйте, Андрей Алексеевич. Да, я сейчас полностью свободен, говорите. Что-то случилось?

— Сожалею, Юрий Викторович, но я вам с недобрыми вестями звоню. Вчера в Таганском районе были найдены четыре трупа. У одного из них обнаружены документы Василия Юрьевича Юрьевского. Похоже, ваш отпрыск. Опознания ещё не было, но могу вам фотографию на почту прислать.

Новость у Юрия Викторовича вызвала спокойное удивление. Недавно Васька получил задание разобраться с наследником Прозоровского. Юрий Викторович собирался парня в ближнюю дружину принять, но прежде хотел, чтобы тот делом доказал верность роду. Ему в помощь троих наёмников дал. А теперь все мертвы? Что могло пойти не так? Мальчишка Прозоровский был слаб, ему в гимназии еле-еле первый разряд по эфиру дали. Он вообще ничего не умел, по сути оставаясь на ученическом уровне.

— Кто его убил? — спросил Юрий Викторович. — Что-то известно?

— Дело завели, я его в приоритетные определил и одного из моих лучших следаков поставил. Будем искать.

— Спасибо, Андрей Алексеевич. А что вообще известно? Как его убили?

— У Василия перелом позвоночника в шейном отделе и проникновение носовой кости в мозг. Остальным кому-то грудину проломил, кому голову расквасил. Очень сильный боец работал. Но следов магии не наблюдается.

— Ну и дела. Кто ж сильный такой оказался…

Юрий Викторович не знал, что и думать. Не мог же Прозоровский четырёх ребят первого-второго разрядов порешить. Или его кто-то из Орловых защитил? Эх, надо было подождать денёк. Поторопились. Ещё и одного из ублюдков потерял. Не сказать, что сильно толковый, а всё равно жалко.

— Расследование ведётся, Юрий Викторович. Найдём, — успокаивающим тоном проговорил полицмейстер. — Может быть, вам известна какая-то информация, которая нам поможет? С кем ваш отпрыск ссоры имел? Может, зла ему кто желал?

— Так сразу и не припомню. Подумать надо.

— Понимаю. Но если что-то вспомните, даже незначительные детали, сразу звоните мне. Нам любая мелочь пригодится.

— Только просьба одна, Андрей Алексеевич. Найдёте виновника, не торопитесь арестовывать. Мне позвоните для начала. Дело ведь члена моей семьи касается, сами понимаете.

— Разумеется, Юрий Викторович, как найдём подонка, сразу же уведомлю вас.

Внутри особняк тоже выглядел заброшенным. Плитка на полу потрескалась, штукатурка облупилась, на стенах виднелись следы от когда-то висевших картины. И совсем не вписывались в интерьер зелёные армейские ящики, сложенные в углу. Широкая лестница с мраморными перилами расходилась в две стороны после первого пролёт. С высокого потолка свисали массивные люстры, но они не работали, и в помещении царил полумрак.