Леди не копают могилы (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 3

— Не кажется, — отрезал лорд Делавер и снова повернулся к Диане. — Собирайся, выезжаешь на рассвете.

Глава 3

Диана и сама не могла сказать, когда все полетело к чертям. Вот только что они были счастливой, образцовой семьей: папа, мама, их умница сын и две лапочки-дочери. А потом отца приняли в Королевский совет, и он перестал бывать дома. Брат стал заниматься делами фабрики и при каждом удобном случае тыкать сестер носом в то, что наследник в этом доме только один, и это, конечно же, он (не унаследовал дар, так хоть деньги, не так ли?). Сестричка ушла с головой в учебу, и в их общей гостиной стало тихо и уныло, как в склепе. А мать... Мать завела любовника и самоустранилась от всего. Естественно, наличие любовника не афишировалось. Естественно, о нем все знали. И не менее естественно, что отец отвечал супруге тем же…

Идеальная семья? Как бы не так.

Черный маг в самом Королевском совете. После стольких лет борьбы темных с тиранией светлых и предубеждением со стороны бездарных — успех, прорыв, цель всей жизни. Какая уж тут семья?

Каждый выживал как мог и делал что хотел: отец желал быть в Совете и был там, мать жаждала любви и ласки и получала ее от поклонников, брат ждал не мог дождаться наследства и с головой окунулся в семейное дело, сестра пыталась потеряться в книгах и нашла в них свою отдушину. А Ди... Ди хотела наслаждаться жизнью, и часто меняющиеся кавалеры прекрасно ей в этом помогали.

Да и помилуйте, на дворе не прошлый век. Девственницы-монашки давно не в моде, а с богатым приданым и вовсе неважно, кто, что, с кем и зачем делал до брака. Но скорое переформирование Совета заставило отца вдруг вспомнить о семье и ее моральном облике…

Да и пожалуйста!

Захолустье с какой-то родственницей-гарпией, которую Ди, оказывается, видела вживую в возрасте пяти лет? Прекрасно. Лучше так, чем выйти замуж за какого-нибудь маменькиного сынка, не знающего, что делать с женщиной в постели, кроме как навалиться сверху. Не ее вина, что отец выбирал ей жениха только в самых высших кругах. А там что ни кандидат, то придурок, видящий только себя. Она как-то проверяла пару раз — спасибо, хватило.

А потому Диана пыхтела, словно беременный еж, как любила выражаться ее подруга, и рваными, нервными движениями сдергивала с вешалок наряды, не глядя швыряя их в распахнутый на полу чемодан.

— Миледи, вам помочь? — сунулась было к ней Жнеда.

— Поди вон! — рявкнула Ди и продолжила процесс еще неистовее.

Конечно же, служанка была не виновата. Конечно же, миледи нужна была помощь. Конечно, ей хотелось реветь, бить посуду и доказывать отцу, что он неправ. Но...

Но Диана пыхтела, как беременный еж, и собирала вещи.

***

То ли Жнеда наябедничала леди Делавер, что ее дочь носится по комнате, будто ужаленная, то ли родительская любовь таки взяла верх. Но, как бы то ни было, мать появилась в спальне Дианы примерно через полтора часа после того злосчастного разговора в гостиной.

Пришла, тихонько опустилась на край развороченной постели и молча наблюдала за тем, как Ди пытается уместить в чемодан то, что уже банально не могло в него влезть. Подала голос лишь тогда, когда Диана от злости пнула босой ногой крышку чемодана и зашипела от боли — большой палец врезался в металлическую бляшку.

— Уверена, это всего на пару недель.

Ди красноречиво зыркнула на нее и не ответила, похромала обратно к шкафу. Она все-таки какой-никакой, а маг, хоть и слабенький, так что ничего, скоро самоисцеление все исправит... Но что ж сейчас так больно-то?!

— Ну, хорошо, может, на пару месяцев...

Диана, невзирая на боль в ноге, принялась освобождать очередные плечики.

— Полгода, обещаю! Не больше!

На сей раз Ди обернулась.

— Обещаешь, серьезно?

Может, любвеобильностью Диана и пошла в мать, но упрямством точно в отца. И если лорд Делавер обещал не пускать дочь на порог, пока та не образумится (она, чтоб их всех, не образумится!), то полгода — это не просто преувеличение, а самая наглая ложь.

Леди Делавер печально вздохнула.

— Милая, я ведь предупреждала тебя об осторожности.

Своим примером, не иначе. Как когда Ди в семнадцать лет столкнулась в коридоре собственного дома с любовником матери…

— Я. Никому. Не. Вредила, — отчеканила Диана. — Не уводила мужей из семей, не устраивала публичных скандалов. Да я, черт возьми, даже женихам и их продавцам — тьфу ты! — родителям отказывала вежливо. Раньше папу это вполне устраивало, так что произошло?

Леди Делавер развела руками в воздухе.

— Ты же знаешь, политика.

— Знаю, — рыкнула Ди, швырнув в уже и без того немаленькую гору, погребшую под собой чемодан, новую порцию вещей.

— Это ненадолго.

Изменения в Королевском совете ненадолго, а вот отец закусил удила явно не на шутку и не на пару недель.

Вернувшись к шкафу, Диана уставилась в его полупустые недра и вдруг замерла, уперев руку в бок.

К чему это все? Нервы? Крики? Пинание ни в чем не повинного чемодана? Отец все решил, а у нее нет ни денег, ни работы, ни мужчины, готового ее содержать. Так что и выбора в любом случае тоже нет. Что толку устраивать истерики?

— Ты ее знаешь? — спросила Диана уже спокойнее. — Тетушку Фло?

И молчание матери ответило ей красноречивее любых слов.

— Давай я позову Жнеду? — предложила Леди Делавер, ловко (нет!) меняя тему.

Ди выдохнула, зажмурилась, запрокинула лицо к потолку, вздохнула...

— Позови, — согласилась, вновь открывая глаза. — Пожалуй, мне и правда понадобится помощь.

Обернулась: мать улыбалась.

— Вот и хорошо, вот и славно, — пропела леди Делавер и, вспорхнув с кровати, поплыла к двери.

Диана проводила взглядом ее идеально прямую спину и инстинктивно расправила собственные плечи.

Да и плевать на все. Подумаешь, какая-то тетушка Фло.

***

Наутро отец прощаться не вышел. Мать передала со служанкой записку. В ней она желала дочери счастливого пути и жаловалась на плохое самочувствие, из-за которого не смогла встать с постели в такую рань (не успела наклеить ресницы, прочла Ди между строк). А Лиззи заходила к ней вечером, плакала и лезла обниматься, но сразу предупредила, что провожать не пойдет — слишком тяжело.

Так что провожал Диану один Дерек.

Только если вчера он даже пытался за нее вступиться перед отцом, то, поразмыслив, вновь вернулся к роли примерного наследника. А потому был суров и хмур.

— Ты сама виновата, — заявил он, остановившись на подъездной дорожке и с важным видом скрестив руки на широкой груди.

Ди закатила глаза.

— Ну конечно, тебе-то можно таскать в койку шлюх.

Ноздри брата гневно раздулись.

— Это другое, не сравнивай. Ты — женщина.

Диана невесело усмехнулась, покачала головой.

— А ты — свинья, — сказала на прощание и отвернулась, пошла к экипажу. — Я сама! — Отмахнулась от помощи слуги, протянувшего ей ладонь, чтобы помочь подняться на ступеньку, и взлетела в экипаж, будто была вовсе не в платье с объемной юбкой и не на каблуках.

После чего от души хлопнула дверцей.

Глава 4

Мелкие городки, деревни и поселки, леса, поля и снова — мелкие городки, деревни и поселки. Дорожная пыль, вонь конского пота, бесконечная тряска, ночевки на разной степени паршивости постоялых дворах, где порой не было даже водопровода…

А еще, для полного счастья, Жнеду постоянно укачивало, и вместо собеседницы, которая помогла бы скрасить скуку во время изнурительного путешествия, Диана получила в компанию вечнозеленый балласт, способный только стонать и, зажимая рот одной рукой, махать второй, показывая, что срочно требуется остановка. Ди в ответ на это тяжело вздыхала, закатывала глаза к потолку и… велела вознице остановиться.

И так день за днем — убийственно.

От скуки Диана даже пыталась завести беседу с приставленной к ней охраной. Один из них, кстати, был молод и хорош собой (это так, наблюдение, не стала бы она связываться с тем, кто работает на ее отца). Но и он, и трое его сослуживцев отвечали ей односложно, а затем и вовсе весьма вежливо, но крайне настойчиво рекомендовали отдыхать и зашторить окна. «Здесь очень пыльно, миледи». Солдафоны, чтоб их.