Демон-хранитель (СИ) - Амврелий Марк - Страница 1

Я мчался на своем байке сквозь спящий город, направляясь прямиком к дому. В лужах бликовали огни фонарей и реклам, дорога была пуста, и казалось, кроме меня больше в мире никого не существует.

От мыслей меня отвлек телефонный звонок. Аккорды любимой мелодии заполнили шлем, подсказывая, кому я понадобился в такое время.

— Сережа? — в гарнитуре раздался тихий голос сестры. — Ты далеко?

— Что случилось? — торопливо спросил я, удивляясь ее испуганному тону. — Мне еще десять минут.

— Да какие-то хмыри за мной идут. Пьяные. Мне страшно.

— Скоро буду. Постарайся выйти на люди. Где ты конкретно?

— Возле продуктового, обхожу его со стороны дороги. Как назло, наш район словно вымер, — продолжала шептать она.

— Оль, а ты сама что на улице в час ночи делаешь?

— Да к Катьке зашла, слово за слово, уже полночь.

— Дождалась бы меня.

— Так я жду! Ты сказал десять минут, — коряво подколола она, давая мне понять, что она на грани подступающей паники.

Я уже давно ускорился, стремясь скорее добраться до сестры.

— Сереж, их трое. Гогочут. Совсем близко.

— Не беги, не оборачивайся. Говори со мной, — мои фразы стали короткими, мне нужно было следить за дорогой.

— Кажется, я слышу тебя, — с облегчением выдохнула Оля.

— Вижу тебя, — я резко сбросил звонок и затормозил рядом с сестрой.

Их было трое. С мутными глазами, пьяными улыбками, в каких-то модных шмотках, что выглядели скорее, как обноски. Этакая золотая молодежь, свято верящая в свою вседозволенность.

Трое… Закинуть бы её на сиденье сзади, да дать по газам, но как назло, нас уже обступили. Если за Ольгу схватятся, то вылетит из сиденья и поранится. К тому же она дико боится ездить на мотоцикле.

Ладно, постараюсь их задержать, а потом сам свалю.

— Оль, бегом домой. Я скоро приду, — я бы ей еще пинка бы для ускорения дал, потому что она застыла, как вкопанная.

Мой голос ее вывел из транса, и она быстро пошла в сторону подъезда, осторожно обходя лужи.

— Э! — с хохотом крикнул один из троих. — Куда ты, красотка⁈ Мы же хотели познакомится!

— Бегом.

Сестра ускорилась, а я перевёл взгляд на этих донжуанов, знающих о манерах только из кино. И судя по всему, кино они смотрели совсем не то, что подходит для таких ситуаций.

— Парни, шли бы вы своей дорогой, — я старался быть максимально спокоен, сдержан.

Главное просто потянуть время.

— О, ребзя, смотрите, чья-то собачка прибежала! Утю-тю, какой хорошенький, — заржал тот, что слева. После чего пнул мотоцикл, завалив его на землю.

Быстро уже не свалить. Мысль пронеслась в голове, когда же меня схватили за рукав и дёрнули, понял — больше ждать нельзя. Небольшая заминка и меня просто запинают. Так что, по наставлению великих: если драки не избежать — бей первым, принялся действовать.

Кулак в мотоперчатке быстро нашел чужой нос, и модная куртка окрасилась алым. Взвыв на одной ноте, мой противник шлепнулся на задницу, мигом протрезвев.

Второй удар пришелся в корпус тому, кто стоял левее. Он попытался увернуться и схватить меня за руку, но не успел. В ответ даже замахнулся, но хмель помог мне, и парень рассек воздух.

— Ты на кого наехал, чудила⁈ — взревел правый и зачем-то отскочил.

Я резко развернулся, чтобы врезать ему по голени, и не заметил, что первый уже стоял на ногах и вытаскивал из кармана нож.

По ноге я попал и даже успел полюбоваться на прыгающего дурака, как бок взорвался болью. Я удивленно поднял руку и увидел пафосную рукоять.

— Ты охренел, что ли? — крикнул я.

Вытаскивать сейчас нож, себе дороже. Так только в кино делают. Поэтому, стараясь абстрагироваться от боли, щедро отсыпал ударов тем, кто поближе.

И только потом понял, что нож все это время двигался внутри меня, разрывая внутренние органы. Резко накатила слабость и я упал, уже почти ничего не чувствуя. По мне прилетело ещё несколько ударов, видать кто-то вымещал злобу. Но прекратились они достаточно быстро.

Последнее, что я услышал перед тем, как меня накрыла темнота, это звук удаляющихся шагов и тарахтение всё ещё работающего мотора моего железного коня.

— Олька, прости меня, — сорвалось с моих губ, вот только моим словам внимал только мокрый асфальт.

Первое, что я почувствовал, было блаженное забытьё. Боль отступила. Не было абсолютно ничего. Видимо так и выглядит смерть.

Я растворялся в этой тьме, и в нем распадалось моё «я». Сопротивляться этому было бесполезно, да и не хотелось. Напоследок вспомнил лицо сестры, единственного родного мне человека. Вот только вместо того, чтобы на этом образе раствориться и окончательно исчезнуть, что-то изменилось.

В сознание ворвались глухие удары, будто было мало тех, что уже перенесла моя тушка. Кто-то упорно пытался что-то сломать. За ударами стали различны какие-то крики. Разобрать их не выходило, но агрессии там было хоть отбавляй. Затем пробудилось обоняние. В нос ударили запахи сырости, пота, горящего керосина. Это было настолько неожиданно, что я открыл глаза.

Небольшая комнатка. Пол и стены каменные, потолок заменяла крыша, это было отчётливо видно по форме, да и деревянные балки намекали об этом. Вместо окон — небольшие бойницы, сквозь них было понятно лишь одно — на дворе стояла ночь, которую разгонял свет пожара где-то внизу. Однако находились мы так высоко, что те блики не затмевали света звёзд. Небогатое убранство комнаты намекало на то, что здесь вряд ли кто-то жил, скорее приходил иногда побыть один. Крепкий деревянный стол, табурет, несколько книг и две керосиновые лампы, что сейчас скудно освещали пространство. Но больше всего привлекли внимания трое людей.

Молодой мужчина в доспехах, который явно экипировался в спешке. Он стоял с мечом наголо, готовый биться до последнего. И ему было за что биться, так как позади него были женщина и ребёнок.

Светловолосая дама, а иначе её назвать язык не поворачивался, была одета в охотничий костюм. Тот явно был не из рядовых материалов, да и сшит профессионально, чтобы это понять, мне не нужно было даже разбираться в портном деле.

Но замереть меня заставила девочка. На вид ей было не больше семи лет, маленькая и хрупкая. Её белое и пышное платье никак не вписывалось обстановку, и даже тот факт, что оно было частично разорвано и во многих местах грязным — не изменял этого ощущения. В руках она держала мишку. Обычная игрушка, которая явно была уже очень старой, сейчас была прижата к груди. Маленькие пальчики вцепились в неё с такой силой, что побелели от напряжения.

Но главное — это её лицо. Точная копия моей сестры. Да, куда младше Ольки, но в моей голове она запомнилась именно такой. Маленькой, беззащитной, которая вдруг осознала, что родителей больше нет. И сейчас я видел тот же ужас в таких знакомых глазах.

Поднявшись на ноги, я оказался на добрые пол головы выше мужчины, что сейчас смотрел на меня со смесью тревоги и… надежды? Он что-то сказал, вот только разобрать его слов я не смог, какой-то незнакомый мне язык, который не имел ничего общего с теми, что я уже когда-то слышал.

Мужчина сказал ещё несколько фраз, явно перебирая языки, но я лишь пожал плечами.

— Я не понимаю тебя.

Девочка, услышав мою речь, округлила глаза и прошептала:

— Помогите нам, пожалуйста, — говорить нормально она не могла, не давал ком в горле и подступающие слёзы, так что скорее сипела, но я понимал её слова!

Сердце сжалось, словно чья-то невидимая и холодная рука охватила его и стискивала в своих пальцах. Не знаю, что тут происходит, мозг упорно отказывался признавать происходящее реальностью. Лишь эти, до боли знакомые глаза, заставляли сосредоточиться на происходящем.

— Помогу, малышка, обязательно помогу.

Хотелось сказать что-то ещё, утешить, но не дали. Дверь под натиском захрустела и разломалась пополам, открыв взору несколько рож. Сложно их было назвать интеллектуалами, да и трезвостью они явно не отличались, только в отличии от тех обсосов, что напали на мою сестру, эти ребята явно знали с какой стороны держать оружие. И вооружены они были отнюдь не перочинными ножиками, а мечами.