Полная история Нежинского. Книга 2 (СИ) - Кронос Александр - Страница 1

Я посмотрел на деда, не совсем понимая, к чему он сейчас заговорил о моих бывших партнёрах. Если уж на то пошло, мне казалось, он и их имён не помнил.

Сделав глоток кофе, попробовал вспомнить самый первый наш контакт. И поставив кружку на место, принялся излагать.

— Мы встретились на бизнес-конференции. Пару лет назад, когда я искал выход на крупные сети спортивных магазинов. У них как раз оказались нужные связи. После этого у нас всё и завертелось в плане сотрудничества,

Дед мрачно вздохнул. Отбил пальцами дробь по столешнице, упорно избегая встречаться со мной взглядом. Я же озвучил встречный вопрос.

— Почему ты этим заинтересовался?

Он откинулся на спинку стула. Какое-то время помолчал. Но, вместо ожидаемого ответа, вдруг поинтересовался иным моментом.

— Сначала скажи, сколько они у тебя украли? Хотя бы приблизительно.

Вопросы будили воспоминания, которых я избегал. Заставляли разум испытывать гнев, к которому примешивалась солидная толика разочарования. К тому же, я никак не мог сообразить — к чему именно клонит дед Фелипе?

— Плюс-минус, полмиллиона долларов. Всё, что было на счетах фирмы. Зарплатный фонд, деньги на налоги, прибыль, резервы. Обчистили всё.

Дед снова отстучал пальцами короткий ритм по дереву. Скривив губы, качнул головой. Искоса глянул на меня.

— Деньги-то, вроде, большие. Но скажи, сколько им капало каждый месяц? Зарабатывали они ведь тоже неплохо.

Теперь ход его мыслей стал чуть более очевидным. Я и сам не раз об этом размышлял. Потому как вопрос действительно был интересным — ради чего пара рискнула, нарушив законы и подставив себя под возможный удар? Как минимум, им пришлось покинуть Аргентину, где у обоих были неплохие связи.

Сразу после осознания ситуации, я немало об этом размышлял. В конце концов загнав подобные мысли в самые тёмные глубины своего мозга. Тратить на них время и нервные клетки никакого смысла всё равно не было — у меня имелись куда более неотложные дела. Например, попытаться выжить и отдать долги, не став человеком, надолго поражённым в правах.

Посмотрев на деда, который сейчас с угрюмым видом изучал поверхность стола, я начал озвучивать ответ.

— Если посчитать все бонусы, дивиденды и зарплату, от тридцати до сорока тысяч долларов в месяц у них точно получалось. Продажи у нас росли, объёмы шли вверх. Так что и прибыль тоже увеличивалась.

Сделав короткую паузу, я продолжил.

— Не говоря о том, что их доля в компании тоже стоила немало. На рынке они могли получить почти те же самые полмиллиона, но без риска уголовного преследования.

Завершать свою мысль я не стал — выводы тут и так были очевидны. Вместо этого несколько секунд помолчал, пытаясь утихомирить полыхнувшую внутри бурю эмоций. Потом снова взглянул на деда Фелипе, всё ещё хранившего молчание.

— Дед, что всё это значит? К чему все эти вопросы? Ты что-то о них знаешь? Откуда?

Тот снова тяжело вздохнул. Подняв глаза, с мрачными видом посмотрел на меня.

— Ты же понимаешь, что если финансовый мотив не подходит в качестве веского резона, причину нужно искать в чём-то ещё?

Не выдержав, я нервно усмехнулся. Придвинувшись ближе к столу, положил на него руки. Переплетя пальцы, упёр взгляд в лицо родственника.

— Мы сейчас играем в детективов? Или у тебя есть предположение, о котором ты хочешь рассказать?

Секунд десять он молчал, смотря то на меня, то на свою чашку с кофе, то в сторону окна. А я отчаянно старался успокоить нервы. Вот чего точно не ожидал от визита на ферму, так это беседы о своих бывших партнёрах. Да ещё и в таком ключе.

Наконец, дед принялся говорить. Медленно, неспешно и как будто заставляя себя.

— Ты ведь толком не знаешь, как именно познакомились твои родители, Матиас. Или они тебе что-то рассказывали?

Поворот был настолько неожиданным, что на момент я замер, смотря на него с изрядным недоумением. В целом, он был прав — если не считать общей канвы истории, в которой отец заявился в чужую страну с одним рюкзаком, влюбившись в местную девушку, больше мне ничего не говорили. Да и я не спрашивал, если уж на то пошло. То была их личная история.

— Не рассказывали. Но я не совсем понимаю, как это может быть связано?

Дед Фелипе усмехнулся. Бросил взгляд на фотографию бабушки, которая висела прямо здесь — на стене кухни. Её не стало лет десять назад. А фото с того момента стояло в каждой комнате его дома.

— Всё просто, внук. Иногда люди могут совершать зло не из корыстных интересов. А просто желая отомстить. Порой, имея на то основания. Но чаще — просто из-за уязвлённого самолюбия.

С некоторым трудом расцепив пальцы рук, которые побелели от напряжения, я взял чашку кофе. Сделал большой глоток напитка. Снова посмотрел на деда.

— Хуан и Люсия были моего возраста. Родители вряд ли с ними пересекались. Как и я сам, до момента встречи на той конференции.

В голове мелькнула мысль, что возможно, ситуация связана с конфликтом предыдущего поколения. А то, что мои партнёры рассказывали о своих семьях, якобы живущих за пределами Аргентины, запросто может оказаться ложью. Но эта теория показалась слишком уж перекрученной и напоминающей сериалы, которые ставили в дневной эфир, ориентируясь на домохозяек.

— Твоя мать всегда была яркой звездой. Настоящей красавицей.

Горестно поморщившись, он покачал головой и продолжил.

— До твоего отца, у неё был другой мужчина. Из хорошей семьи. С деньгами, влиянием и огромным самомнением. А ещё — желанием заполучить всё, чего он хочет.

Я молчал, осмысливая услышанное и пытаясь сложить вместе сегменты мозаики. А сам он медленно продолжил.

— В конце концов, он отступил. Твой отец доказал, что с ним лучше не связываться. Но сомневаюсь, что тот побитый пёс забыл своё унижение.

Мозг едва ли не кипел от информации, которая внезапно на него свалилась. А разум быстро набросал следующий вопрос, который я тут же озвучил.

— Хочешь сказать, на самом деле Хуану и Люсии были нужны вовсе не деньги? Они просто желали меня разорить?

Скрипнув зубами, я выдохнул. Пару мгновений подумал. И, в конце концов, попытался обратиться к голосу разума.

— Ты же понимаешь, что это звучит не слишком реалистично? Сколько лет прошло с того момента, как она отвергла старого ухажёра? Почти сорок? Кто станет хранить ненависть столько лет? Да ещё и мстить сыну, который с теми событиями вовсе никак не связан.

Дед Фелипе мрачно усмехнулся.

— Например, человек, которого когда-то окунули лицом в выгребную яму, опозорив перед всей роднёй. Тот, кто считал, что легко может сломать чужую жизнь, а в итоге пострадал сам. Сохранив внутри себя желание поквитаться.

Хмуро смотря на меня, продолжил.

— Когда-то давно его сдержали старшие родственники. Но теперь их нет. А вот злость запросто могла остаться. Или появиться вновь, когда он увидел новости про твою фирму.

С тем, что люди способны отгрызть и сожрать кусок чужой жизни, если это позволит слегка приподнять их самооценку, я был согласен. Такое в жизни встречалось сплошь и рядом. И не всегда можно было определить, кто перед тобой — нормальный человек или очередная сволочь, которая неплохо научилась мимикрировать за годы своей жизни. А как только отвернёшься — примется отрезать от тебя лоскуты, перетирая их гнилыми пеньками своих зубов.

Но вот история с местью ребёнку, по прошествию столь долгого времени, отдавала чем-то иным. Либо мыльным сериалом, либо критично серьёзными проблемами с психикой.

Тем не менее, дед выглядел так, будто был, как минимум, отчасти уверен в своих словах. Да и не стал бы он поднимать эту тему без веского повода. В этом я был уверен.

Поняв, что уже какое-то время молчу, смотря в одну точку перед собой и прокручивая в голове мысли, встрепенулся. И, взглянув на собеседника, задал очевидный вопрос.