Кожедубов. Логистические трудности (СИ) - Деф Денис - Страница 22

— Также нам удалось задержать предполагаемого убийцу вашего отца, а именно Гнусова Федора. Коллеги подтвердили, что они были в весьма натянутых отношениях и часто враждовали. Также нам удалось обнаружить яд в его квартире. Дознаватели еще не приступили к работе, но я уверен, что скоро мы получим признание, и убийца вашего отца понесет самое строгое из возможных наказаний. Скорее всего, им окажется пожизненное заключение на кристальных шахтах. — Завершив рассказ, я осмотрел присутствующих, казалось, и так кристально белый подмастерье стал еще белее. — Что с вами, вам плохо? — обратился я к нему.

— Просто я очень шокирован смертью мастера, — коротко ответил он, продолжая бледнеть.

А вот стоящий рядом шофер на его фоне казался улыбающимся, что довольно сильно контрастировало. Меня снова захватило ощущение какой-то излишней наигранности и запах витавшего секрета. Мое нутро практически вопило о том, что в особняке происходит что-то странное, но я не мог понять, что именно, а потому просто игнорировал это чувство. Это было уже не мое дело, убийца пойман, а горюющая семья оповещена.

— Скажите, а вам удалось найти записную книжку моего отца? — тихо спросила София.

— Нет, увы, пока найти ее не удалось, — и это было странно, если убийца был Гнусов, то при обыске она должна была отыскаться. — Но я попрошу дознавателей приложить все усилия, чтобы выпытать у убийцы, куда он ее спрятал, и мы обязательно ее вам вернем. Вы позволите еще раз осмотреть место преступления? — спросил я у дочери убитого.

— Да, если желаете, там еще не успели начать собирать вещи, и все осталось как было… И верните туда книгу, а то мне пока что тяжело туда входить, — бесстрастным голосом она дала свое согласие, возвращая книгу.

Спустя секунду подмастерье рухнул в обморок. Все сразу же бросились ему на помощь. Густобровый пару раз ударил его по щекам, но тот не приходил в себя. Так что, убедившись, что парень дышит, мы перенесли его на диванчик, а экономка вызвала скорую. Я же решил закончить на этом общение со столь впечатлительной публикой и, попрощавшись, вышел из гостиной.

Немного поблуждав по пустому коридору с отсутствующей мебелью, я нашел нужную дверь и, толкнув ее, вошел в мастерскую волшебника. Я хотел убедиться, что точно ничего не упустил в первый день.

Больше всего меня волновало окно, которое я так и не осмотрел. Мог ли кто закрыть его с той стороны. Так что первым я проверил его. Обычная двухстворчатая рама с форточкой. В такую бы пролез разве что подмастерье, но в его возрасте вряд ли он обладает навыками ограниченной левитации, чтобы бесшумно покинуть башню. Следов взлома или царапин на окне тоже не обнаружилось. Так что я плюнул на эту теорию, тем более что к чему ее привязать я так и не додумался.

Достав из заднего кармана блокнот, я открыл страницу с рисунком места убийства и начал сверять зарисовку с тем, что видел. Вроде бы все стояло так же на своих местах. Я посмотрел на то место, где лежал труп волшебника, и только обведенные мелом линии напоминали о том, что тут произошло убийство. Я подошел к книжному шкафу и, вынув книгу из подмышки, присел, возвращая ее на место. После чего я еще раз прошелся по всем записанным деталям и не нашел никаких отличий. Значит, после смерти волшебника в его комнате никто ничего не искал. Даже дорогие реагенты просто продолжали покрываться пылью на рабочем столе.

— Что-нибудь нашли, Артем Маркович? — раздался голос за моей спиной, пока я задумчиво почесывал затылок.

— Нет, всё вроде так же, как и в первый день, значит, никто после меня в комнату не проникал, — не задумываясь, выдал я свои мысли и только затем обернулся, чтобы понять, кто спрашивает.

За моей спиной стоял пузырь, вернее, глава логистической компании, и внимательно осматривал комнату. Казалось, его тут интересовало всё и ничего конкретно. Стоило его взгляду зафиксироваться на чем-то, как он тут же терял к этой вещи интерес и переключался на следующую. Он точно что-то искал и никак не мог найти.

— Заклинание ищете? — прямо спросил я у него. Такие типы обычно были благородны только внешне, внутри же гнилы, как самая трухлявая доска в сыром заплесневелом подвале.

— Да нет, смотрю, сколько предстоит работы, — спокойно ответил он, но дернувшийся глаз не заметить было нельзя, значит, я угадал.

— Попрошу вас, пока следствие еще не закончилось, ничего тут не трогать, — на всякий случай я решил осадить его от попыток перевернуть кабинет волшебника вверх дном.

— А разве вы не сказали, что убийца пойман? — удивился он.

— Верно, но следствие еще ведется, возможно, у него были сообщники, — соврал я.

— Какой же ужас, — закатив глаза, ответил он. — Хорошо, мы пока повременим с этой комнатой, — как бы нехотя согласился он и, не прощаясь, вышел.

Я постоял еще какое-то время молча, пытаясь понять, что сейчас произошло и что с этим делать. В голову лезли только одни вопросы, но ответов на них не находилось. Я был практически уверен, что этот Скороход уже спустя пару часов обивал порог горюющей дочери, и предложение переехать, скорее всего, исходило от него. Это был единственный легальный способ перевернуть это место кверху дном, разобрав всё на кирпичики. Где-то тут в башне должна была быть экспериментальная комната. Стоило доложить об этом Петру Федоровичу и спросить его мнения.

Я закрыл блокнот, тем самым остановив бесконечный бег не очень веселых мыслей. Дело было сделано. Так как от вечерней планерки меня сегодня освободили, я решил на сегодня закончить свои попытки поиграть в гения дедукции и анализа. Правда, свобода эта была весьма условная. Необходимость вызубрить уголовно-процессуальный кодекс никуда не делась, и под этим соусом Петр Федорович отпустил меня пораньше.

Мне все еще продолжало казаться странным, что меня так радушно приняло начальство в участке. Хотя в этом, наверное, была заслуга Саши.

Так что я был не против засесть за книги и набраться больше знаний. Эта работа мне начинала нравится, учитывая то, что она не требовала сидения в душном офисе, и Петр Федорович мне сильно импонировал как руководитель. Суровый, но, по-видимому, честный, если верить словам парней. Который знает, что он делает и зачем. Таким я представлял себе идеального руководителя, когда очередной скандал с руководством в моей счетоводческой конторе всплывал наружу. Там работали сплошь лизоблюды и подхалимы различной степени убогости, которые всячески старались избегать любой маломальски возможной ответственности и при первой же возможности скидывали все дела на подчиненных. Скривив лицо от мыслей, я прогнал их, дабы не портить себе настроение мерзкими моментами прошлой жизни.

Покинув башню, а затем и особняк, я завел мотоцикл. Журчание двигателя звало в путь, выкрутив ручку газа, я сорвался с места. Путь до дома был не сильно длинным, но обещал принести немного радости от поездки под теплым весенним солнцем.

Заскочив по пути в магазин за пачкой молотого кофе и очередным вариантом «Имперского ужина», я также купил себе порцию шоколадного мороженого, которое не ел, казалось, уже целую вечность, впервые расплатившись чеком, а не наличными. Выйдя из магазина и сев на бордюр, я открыл пачку с лакомством. С удовольствием греясь под весенними лучами, откусил кусочек, который тут же наполнил рот сладостью, быстро тая. Жизнь свободного человека была куда лучше жизни беглеца.

Я достал телефон, чтобы сделать одно важное дело. Порывшись в записной книжке, спустя пару минут нашел контакт своего бывшего коллеги. Прикинув, что сейчас, наверное, он, как обычно, уплетает банку тушенки, на которую только и хватало зарплаты в конторе, смотря в своей коморке на чердаке очередную трансляцию футбола, я решил его набрать.

— Алло, кто это? — спросил удивленный голос, поднявший трубку.

— Здарова, Вовчик, узнал? — спросил я его.

— Ба, Артемка! Ты куда пропал, дружище, тут такое без тебя произошло! — закричал он обрадованным голосом.

— Да вот в бегах я, Вовчик, в бегах… Был, наверное, — подумав, объяснился я.