Контрактор. Книга 4 (СИ) - "Findroid" - Страница 27

— Я никто и появился из ниоткуда, — кивнул я.

— Да, и все очень переживают из-за того, что он назвал вас своим братом. Это правда?

— Чистая, — не стал скрывать я.

— Но как это может быть? Вы выглядите ненамного старше меня, а дедушка Слава был очень-очень старым.

— А вот так, — усмехнулся я, но прояснять детали не стал.

На самом деле, я немного злился на Славу, мы ведь договорились, что не станем это афишировать, а он вот так, в лоб это сделал. И ведь даже лишил меня возможности сказать ему за это пару ласковых. И ещё вопрос, что именно он там в завещании написал, что семья всполошилась.

Девушка с интересом разглядывала меня, но затем свою речь вышел произнести нынешний патриарх рода Семён Вячеславович Добронравов. В отличие от государя, его речь была более личной, он описывал своего прапрапрадеда как человека волевого, решительного и скрепляющего всю семью вместе, говорил, что Слава был той скалой, на которой и воздвигнута крепость рода Добронравовых, а в конце пустил скупую слезу.

За ним пришел черед его супруги, а затем и других друзей и близких, никого из которых я не знал.

— А вы не будете ничего говорить? — спросила Лана.

— Нет, это бессмысленно. Я из всех присутствующих знал его хуже всех.

— Но тем не менее, он очень много о вас говорил, — сказала девушка, и я удивленно посмотрел на неё, отчего она тут же покраснела. — Не буквально, конечно, но очень часто он говорил: «Жаль, что Андрей то-то», «Мне стоит чаще с ним видеться». Он правда много думал о вас после той встречи, но его здоровье… Ему было очень тяжело, и даже магия не помогала. Но он всё равно улыбался, когда я приходила, и как во времена, когда я была совсем маленькой, рассказывал истории. Он знал так много историй! И ни одна из них не повторялась! Представляете?

— Представляю, — кивнул я, улыбаясь при виде её искренности. Но тут она снова шмыгнула носом, готовая расплакаться.

— Лана! Что ты тут делаешь⁈ — раздался гневный, но слегка приглушенный женский голос, а затем рядом с нами появилась женщина в траурном платье. Красивая, с длинными светлыми волосами как и у Ланы, и глаза похожи. Сразу видно — сестры, только пришедшая женщина была старше.

Мы встретились с ней взглядами, и ни намека на радушие в её глазах не было. Она точно знала, кто я такой, и была мне совсем не рада.

— Княгиня Валентина Витальевна, как я полагаю? — ради вежливости уточнил я.

— Да, — подтвердила она. — А вы тот самый известный граф, о котором столько говорят в последнее время. Котов.

— Он самый.

— Я буду прямолинейна. Такому, как вы, тут не место, и мы позволили вам присутствовать только из-за уважения к Вячеславу Петровичу. Как только все закончится, и завещание будет зачитано, я очень надеюсь, что вы исчезнете из нашей жизни и никогда больше нас не потревожите, — женщина сделала короткую паузу, после чего глянула на Лану. — Идем, Лана.

— Но…

— Идем! — почти рыкнула княгиня, и Лана, испуганно втянув голову в плечи, потупила взгляд.

— Хорошо…

— Больше не смей общаться с этим сбродом, — услышал я едва различимый шепот и криво усмехнулся.

— Ну и семейка, да? — спросил я у Арая, сидящего в ногах и явно скучающего. Он переводил свои маленькие глазки-бусинки, изучая окружение, и время от времени делал что-то вроде отчета, но в нём не было ничего такого, чего я не видел собственными глазами. Все вокруг думали, что мне тут не место, кроме разве что Ланы.

Ну, скоро всё закончится.

Церемония проходила неспешно. Один за другим на трибуну выходили люди и выражали соболезнования относительно ухода Вячеслава Добронравова. И в какой-то момент я и сам ощутил почти забытое чувство, осознание того, что я остался единственным из своей семьи. Да, вокруг хватало прямых наших потомков, пусть и очень-очень дальних, но это все не то. Когда я встретил Славу, то ощутил искреннюю радость, а теперь не стало и его.

Государь задерживаться не стал. Произнес речь, переговорил с новым патриархом рода и ещё парой гостей, после чего вместе со всей своей свитой направился в сторону выхода. Арай при этом сообщил, что очень многие тут ощутили из-за этого досаду. Скорее всего, огорчились из-за того, что не смогли поговорить с правителем. Как я понимаю, это настоящая честь — иметь с ним беседу, даже для столичных аристократов, и большая часть гостей ею была обделена. Великие князья ещё, может, могут записаться на аудиенцию, но вот остальные властью не вышли.

Ближе к концу прощания ко мне подошла Лариса Коржакова, второй секретарь и одна из людей, что отвечали за всё это, поинтересовалась, буду ли я тоже выходить и что-нибудь говорить. Я ответил отказом по целому ряду причин, начиная с того, что семейство Добронравовых, несмотря на очень говорящую фамилию, мне, мягко говоря, не рады, заканчивая тем, что не знал, что сказать. Кроме, наверное: «Жаль, что я не вернулся чуть раньше, хотя бы на год или два».

Лариса, услышав отказ, выдохнула с некоторым облегчением. Лично она ко мне никакой антипатии не испытывала, скорее даже наоборот, после моей первой встречи с Ланой явно испытывала ко мне симпатию. Скорее всего, в данной ситуации она была заложницей ситуации, когда семья явно против моего присутствия.

Она удалилась, а мы с Араем вновь остались вдвоем, правда ненадолго. Ближе к концу церемонии к нам то и дело кто-то подходил, пытаясь завести беседу. Я, впрочем, говорить был не в настроении и довольно сухо с ними общался, отбивая желание продолжать разговор. Причина проста — на самом деле они пришли не по собственной воле, их присылали те, кто повлиятельнее, с целью выяснить, почему я тут. Добронравовы открыто не афишировали, что я указан в завещании, и незнание Мирославы лишь подтверждает это. Скорее всего, лишь самый близкий родственный круг знает, остальные же гадали, с какого перепугу позвали этого опального графа Котова.

Когда речи закончились, и народ стал готовиться к окончанию церемонии, ко мне подошел какой-то молодой дворянин. Напомаженный, в дорогом костюме, с золотом, выставленным на показ. Вначале он пытался колко язвить относительно меня, но видя, что это не работает, стал просто откровенно наезжать. Арай говорил, что его тоже кто-то послал, и главная его цель — вывести меня на конфликт.

Я при виде этого просто стоял с каменным лицом и никак не реагировал. Даже не отвечал, всем своим видом показывая, что мне просто скучно. Парня это, кажется, завело ещё сильнее, он покраснел, продолжал открыто сыпать оскорблениями и угрозами из серии «да знаешь, кто я», «знаешь, что я могу» и все в таком духе. Он даже не понимал, что выглядит жалко.

В какой-то момент к нему подошла женщина, что-то шепнула на ухо, и тот стал немного успокаиваться. Я проследил за тем, куда та бросила взгляд, и оказалось, что это был патриарх рода Добронравовых. Получается, что это он подослал этого типа. Зачем? Хороший вопрос. Возможно, чтобы спровадить меня до зачитки завещания, и имел на это веские причины. Как минимум, основная часть церемонии уже закончена, гости скоро начнут расходиться, самое время устроить ссору.

Увы, я на такую примитивную уловку не куплюсь.

Арай даже предлагал лопнуть дворянчику пару сосудов в голове, чтоб утихомирить, но я запретил. Зверек расстроился, ему это казалось очень веселой игрой.

Когда гости стали расходиться, меня вновь нашла Лариса и провела в главный дом, где я бы мог дождаться возвращения патриарха и, собственно, зачитки завещания. Разместили меня в одной из гостевых, но как я понял, совсем не в той части этого гигантского дворца, где в обычное время обитают его постояльцы. Это было место, куда обычно отводили маловажных гостей. Никто мне об этом, разумеется, не говорил, но Арай, идущий рядом, отлично считывал слуг.

И под маловажными имелись в виду гости, которым Добронравовы особо не рады. Слуги относились к этому месту как к эдакому месту ожидания, где гости могли просидеть полдня и уходили ни с чем.