Пламя Эгиды. Книга 3 (СИ) - Кронос Александр - Страница 20

Впрочем, многое зависело от того, что именно станет говорить птица. Насколько я понимал, она каким-то образом чувствовала мои эмоции. А возможно, и не только их. Контролирующие лигаты, что связывали его самого, в теории могли дать обратную связь. То есть, позволить пустотной твари ощутить моё сознание. Особенно, если учесть, что он был способен действовать на ментальном уровне.

То ли попугай смог каким-то образом уловить мои мысли, то ли сделал выводы из услышанных слов, но в любом случае — птица замолчала. Оживившись только после того, как мы приземлились около лагеря рекрутов.

Здесь он сначала прокомментировал внешность Родиона и Велимира, а потом воззрился на Милославу, которая тоже вошла в салон аэролёта, якобы желая проводить собратьев по оружию. Остановившись около входа, с недовольством уставилась на передний ряд кресел. Судя по эмоциям, испытывая откровенное раздражение из-за того, что я располагался рядом с княжной.

Попугай, который в свою очередь рассматривал деву, вдруг разразился хриплым хохотом. А потом заскрежетал:

— Принеси яблоко — р-р-расскажу, о ком думает.

Договорив, снова захохотал, задрав вверх голову. А Милослава ошеломлённо уставилась на птицу. Собственно, как и сидящая рядом со мной княжна.

Я же добавил силы в сдерживающие его лигаты, заставив попугая умолкнуть. После чего взглянул на Милославу.

— Если что-то пойдёт не так, ты знаешь, что делать. В остальном, твоя основная задача — тренировать бойцов.

С подозрением посмотрев на меня, она недовольно поджала губы, потом медленно кивнула. Бросила ещё один взгляд на птицу. И конце концов удалилась, пожелав удачного полёта.

Где-то в хвосте самолёта послышался бас Велимира. Ровер сразу же продемонстрировал мне картинку происходящего — бородач пытался наладить контакт с сидящими рядом дружинниками Морозовых, интересуясь, нет ли у них чего-то выпить.

Спустя ещё двадцать секунд наш транспорт поднялся в воздух, и началась долгая дорога. Скучная и дающая массу времени для размышлений.

Впрочем, солидную её часть я потратил на работу со стрелами. Заниматься сейчас анализом энергетической структуры попугая, либо какими-то иными сложными задачами казалось рискованным. Слишком легко было вызвать абсолютно ненужные вопросы со стороны княжны. Поэтому я выбрал максимально простой вариант использования свободного промежутка времени. Используя пару примитивных плетений, превращал обычные наконечники стрел в артефакторные.

Естественно, это тоже вызвало внимание княжны, но после пятидесятой стрелы она сдалась и отвернулась в сторону. Логично. Если не знать, как именно пробуждать жизненную силу древесины, наносимые мной глифы покажутся абсолютно бессмысленными. А их тупое копирование не даст ровным счётом никакого результата. Что дворянка прекрасно понимала — несмотря на периодические эмоциональные вспышки, отсутствием ума дева точно не страдала.

Тем не менее, лезть с вопросами она не стала. Да и в целом, основная часть дороги прошла в полной тишине. Изредка нарушаемой голосом Велимира, который всё ещё не отчаивался искать алкоголь. Видимо, считая, что княжеские дружинники банально не хотят делиться своими запасами.

К месту второй остановки мы подлетели уже вечером. Снаружи было темно, солнце скрылось за горизонтом, а поблизости ощущалась давящая аура большого Гнезда навей.

Как утверждали прочитанные мной источники, очаг заражения располагался прямо на территории Белой Цитадели. Крепости, что некогда принадлежала фамилии Цурабовых и была своего рода северным форпостом. Который с одной стороны прикрывал земли к югу от набегов диких племён, а с другой позволял организовать с ними торговлю. Одновременно с этим выступая в качестве плацдарма для потенциального расширения территории.

Несмотря на темноту, общие черты цитадели я разглядел. Тогда как поднятые в небо эйдосы лесных птиц позволили оценить ситуацию чуть более детально.

Навей и правда было много. Сотни. Плюс в самой крепости запросто могли оказаться совсем непростые экземпляры. Чем дольше существует Гнездо живых мертвецов, тем выше вероятность, что внутри него образуется нечто уникальное. Сплав из разноформатной мёртвой плоти, обладающий не самыми привычными возможностями.

Тем не менее меня это не смущало. Уровень моей силы за последнее время прилично вырос, под рукой были сотни стрел, а в хвосте аэролёта находилось сразу двое соратников. Достаточно, чтобы прикрыть спину. И это не говоря о Ровере. В плане смертоносности пёс мог легко дать фору многим Пробуждённым.

Стоило аэролёту опуститься на землю, как боевой зверь моментально выскочил в открывшийся проём, сразу же умчавшись в лес. К счастью, браслет Морозовой, который до того реагировал на каждое появление Ровера, был до сих пор отключён. Идея убедить деву в том, что причиной сигнала артефакта являюсь я сам, оказалась весьма удачной.

Выпрыгнув на большой луг, который пилот выбрал в качестве посадочной площадки, я увидел второй приземляющийся аэролёт. С изображённым на борту фамильным гербом Годуновых. Интересно. Момент взлёта я пропустил, и до этой секунды считал, что Бестужев пользуется собственным воздушным транспортом. Но нет — он летел на технике, что принадлежала императорской династии.

Княжна уже была в курсе моих планов, так что, дождавшись Родиона и Велимира, я направился в сторону крепости. А спустя несколько секунд, на нашем пути оказался гусар. Улыбающийся и уже успевший приложиться к фляжке, которую сжимал в правой руке.

— Господа, вы никак собрались на охоту? Будете ли вы так благородны, чтобы взять с собой скучающего гусара?

Взгляд Велимира моментально оказался прикован к открытой фляжке. Я же отрицательно качнул головой.

— Мы направляемся в цитадель.

Военный оглянулся себе за спину. Туда, где были видны тёмные очертания крепости.

— Позвольте заметить, что там полно упырей. И поверьте на слово — их мясо абсолютно непригодно в пищу. Даже если очень много выпить. По крайней мере, в меня столько никогда не влезало.

Рядом изумлённо хмыкнул Родион, а я сдержанно усмехнулся:

— Благодарю за ценное замечание, но цели у нас несколько иные. Крепость теперь принадлежит мне, и хотелось бы очистить новое владение от незаконных жильцов.

Гусар согласно кивнул:

— Понимаю. У самого была такая проблема. Возвращаюсь я утром домой, а там какие-то люди. Гербы новые на стенах нарисовали, деревья местами в саду поменяли и даже собаку мою куда-то запрятали. А самое главное — уходить не хотели. Вообще ни в какую. Лопочут что-то, бегают, по-нашему ничего не понимают. Одно слово — захватчики.

Княжеский дружинник, шагавший мимо, притормозил, прислушался к словам гусара и оскалил зубы в усмешке:

— Ваше благородие, вы же тогда посольство Великого Раджи Миима разгромили. Потом такой скандал был, что императору лично извиняться пришлось.

Гусар перевёл на него взгляд, в котором отчётливо засветилось возмущение:

— Не императору, а Его Императорскому Величеству. И не извиняться, а выяснять, зачем эти голодранцы вломились в чужой дом.

Дружинник было открыл рот, чтобы ответить. Но, посмотрев на выражение лица военного, передумал и молча отправился к своему изначальному пункту назначения. Я же, уложив в голове новый факт, снова заговорил.

— Боюсь, нам пора. К сожалению, взять вас с собой мы не можем. Теперь это моя земля, и я предпочитаю, чтобы вся работа была сделана самостоятельно.

Заметив, как взгляд Бестужева метнулся к фигурам моих соратников, я сразу же добавил:

— И руками моих людей, естественно. Им стоит набираться опыта.

Разочарованно вздохнув, тот кивнул, после чего сделал солидный глоток из фляжки и зашагал в сторону отряда княжны, который уже занимался разбивкой полевого лагеря. А вот я с некоторым интересом взглянул на аэролёт, внутри которого прибыл Бестужев. Кроме самого гусара, оттуда больше никто не вышел. Что намекало — явился он сюда в гордом одиночестве. Настолько полном, что даже не воспользовался услугами пилота.