Венок русалки - Север Марина - Страница 7

Сегодня в магазине она купила себе набор пакетированного чая с разными вкусами. Найдя свой любимый, малиновый, налила в большую кружку, насыпала сахар и поднесла к губам. Горячая сладкая жидкость тут же обожгла горло. Вкусно. Сразу стало тепло и уютно. Неожиданно внизу щиколотки защипало, она вспомнила про свою ногу. Черт. Надо обработать перекисью. Марина поковырялась, нашла нужное лекарство и вату и пошла в ванную комнату. Надо смыть с себя озерную воду.

Постояв под душем минут тридцать, она закуталась в большое банное полотенце и вышла из ванны. Оторвав вату и облив ее обильно перекисью водорода, Марина начала осторожно протирать царапины. Вроде ничего необычного. Раны не глубокие, покраснения нет, кровь не сочится, но вот в чем вопрос. Что или кто это был? На ветку или корягу под водой не похоже, потому что она чувствовала, как что-то ее схватило за щиколотку и дернуло на дно. При этом, она даже не почувствовала, ни боли, ни прикосновение чего-то острого. Увидела царапины только на берегу, скорее всего, больше почувствовала. Ногу решила не перевязывать, от царапин еще никто не умирал.

Посидев еще пару минут, Марина переоделась в ночную пижаму и разобрала пастель. Пора ложиться спать. Время приближалось к часу ночи. За окном было темно. Марина легла под тонкий плед и почти провалилась в сон, когда услышала на улице жуткий вой. По звукам это была собака, но от такого воя кожа покрывалась мурашками, а на голове волосы вставали дыбом. Внутри неприятно пробежал холодок страха. Что же это такое?

Марина села на диване. Подходить к окну было страшно, да и что в темноте можно было увидеть. Посидев пару минут, она легла и повернулась лицом к стене. Закрыв глаза, она попыталась уснуть, но неожиданно вой повторился. Было такое ощущение, что прямо под ее окнами. Марина от страха зажмурилась сильнее. Она вспомнила, как однажды свекровь говорила, что если ночью воют собаки, значит к покойнику. Марина попыталась подавить свой страх и уснуть. Сколько она еще проворочалась, неизвестно, но уснуть ей все-таки удалось.

Ночью снилась деревня, озеро и девушки с венками на голове, которые плескались в воде на самой середине. Пели песни, водили хоровод. Они звали ее с собой поплавать, но Марина отказывалась.

Из сна ее выдернули крики, доносящиеся откуда-то с улицы.

– Убилииииии… Господи, убилииииии!

Максим пришел домой поздно. В квартире стояла гробовая тишина. Жена, наверное, не дождалась и легла спать. Сняв обувь, он прошел в ванную, закрыл дверь и включил душ. Сегодня был тяжелый день. Было такое впечатление, что жизнь нашего города складывалась на одних дебоширах, пьяницах и мелких хулиганов. Слава богу, убийств, практически не было. Приходилось выезжать на трупы, но в основном люди умирали либо от тяжелой продолжительной болезни, либо от старости.

Максим разделся и встал под горячие струи воды. Подставив под них лицо, он сразу почувствовал, как тело начало расслабляться. Усталость потихоньку отходила, ноги переставали ныть, от постоянной ходьбы, а голова прояснялась. Постояв так четверть часа и смыв с себя дневную пыль, он накинул домашние шорты и пошел на кухню. Есть не хотелось, а вот чай с молоком, он бы выпил. Завтра суббота, выходной, но ему на полдня нужно выйти на работу, доделать дела, а потом он свободен.

Налив в чайник воды, и нажав кнопку включения, полез в шкафчик за пакетиком заварки.

В холодильнике стояло молоко, а на полках лежала нарезка мясная, сырная и колбасная. Марина всегда покупала такой набор, зная, что муж часто на перекусах.

Последнее время, жена была какая-то странная, дерганая. Часто вскакивала ночью в постели, тяжело дыша, а потом до утра могла сидеть на кухне пить либо чай, либо кофе.

Она пыталась с ним поговорить, но ему всегда было некогда. Вроде ее мучили ночные кошмары. Говорила, что снится деревня, и какие-то страшные люди, похожие, толи на зомби, толи на призраков. Максим как-то раз сказал, что может ей обратиться к врачу или попить успокоительное. Марина обиделась и с тех пор перестала ему что-либо об этом говорить. У него и так на работе проблем хватает, еще она со своими сказками. Вчера завела опять об этом разговор, но он ее даже слушать не стал. Может, все-таки нужно было сесть и выслушать жену спокойно? А потом вместе сходить к психологу. Раньше он за ней не замечал такого.

Из глубоких мыслей его вывел щелчок чайника. Вода закипела. Максим налил себе кипятка в бокал, который жена подарила на 23 февраля, с логотипом МВД, насыпал сахар и налил молока. Взяв горячий напиток, он направился в спальню, где спала жена. Вообще, Марина не любила, когда он приходил с едой в их комнату. Говорила, что для трапезы есть кухня, а крошки, которые остаются на кровати, это не гигиенично. Все-таки они в ней спят, да и от бокала часто отпечатываются следы на поверхности тумбочки, а если он, не дай бог разольет кофе в пастель, то та никогда не отстирается от пятен. И Марину это всегда раздражало.

Но сейчас она спала, и вряд ли проснется. Так что он тихонечко может допить свой чай у них в спальне, а завтра так же быстро утром уберет бокал на кухню. Просто спать очень хотелось, но и чаю тоже.

Открыв дверь, он не сразу отправился к кровати, даже не посмотрел на нее. Поставил бокал на тумбочку, тихонько, чтобы не шуметь, отодвинул одеяло и включил торшер. Повернулся и хотел, уже было, поцеловать жену, но ее место оказалось пустым, а кровать застелена одеялом.

Максим сначала испугался, ведь такого раньше никогда не было. Когда он приходил домой с работы, жена всегда была дома. Либо его ждала, либо уже спала. Но сейчас ее не было на месте, зато лежал белый лист бумаги, на котором было что-то написано. Максим взял его, подчерк был жены, и начал читать:

«Максим, я уехала. Просто собрала вещи и уехала. Прости, что так получилось, но другова выхода у меня не было. Мне надо разобраться, что со мной происходит. Я пыталась с тобой поговорить, но толи из-за своей загруженности на работе, толи из-за нежелания меня слышать, ты отвернулся от проблемы, которая меня мучает уже на протяжении трех месяцев.

Сейчас пишу, а самой хочется плакать. Мы с тобой в браке уже больше трех лет. Всегда все делали вместе, помогали друг другу. Как говорится и в горе, и в радости. Но в последнее время ты отдалился от меня, перестал меня слышать. Возможно, я тоже в чем-то виновата. Но сейчас мне хочется разобраться в своей проблеме. В этих странных снах про деревню, в которой мы жили недолгое время с твоей матерью.

Я уезжаю туда. В тот дом, где прошел первый год нашей совместной жизни. Возможно, там я смогу найти свои ответы. Прошу тебя. Не приезжай. Мне надо побыть одной. Я тебе не говорила, но с работы я уволилась. Директор местной школы позвал меня на должность бухгалтера, так что без денег я не останусь. Я обязательно тебе позвоню, но только тогда, когда смогу решить то, зачем я еду. Все будет хорошо. И пожалуйста, береги себя. И, в конце концов, начни уже нормально питаться. Твоя М.»

Максим держал письмо в руках и не мог поверить, что его жена, его любимая Маришка собрала вещи и уехала от него. Положив лист рядом на кровать, Максим схватил телефон и начал набирать жене. Он хотел все исправить, хотел, чтобы она вернулась, потому что жизни без нее не представлял. До сих пор не осознавая, что такого произошло, и что он сделал, Максим уже набирал номер Марины. В трубке послышались длинные гудки, но на той стороне никто не брал телефон. Максим попробовал набрать снова, но только сейчас осознал, взглянув на время, что уже первый час ночи и жена, скорее всего уже спит.

Бросив телефон в сторону, он залез под одеяло. Мысли беспорядочно бегали в голове. Что же делать? Первое, что пришло на ум, это покидать вещи в сумку и рвануть к ней, но он тут же одернул себя. Ночь на дворе, он только напугает Марину своим появлением.

Завтра после работы, он соберет вещи и отправится туда, куда уехала его жена. В дом его детства. В дом его матери, где он когда-то узнал, что она заболела.