Венок русалки - Север Марина - Страница 2

Прибавив шаг, Маринка захихикала. Вспомнилась ситуация в автобусе, когда проезжали местный комплекс, где содержали и выращивали свиней на продажу.

Когда отправляешься в сторону курортного городка, нужно проехать несколько поселков, но самое главное, это комплекс, который стоит по пути к пункту назначения. Кто ездил по этой трассе постоянно, тот уже привык к тому запаху, который чувствуешь здесь. Всегда удивляло, как живут местные жители и справляются со всем этим.

Дело в том, что хрюшки кушают, соответственно оставляют после себя неприятные последствия переваренной еды. Это всё нужно убирать и куда-то вывозить.

Конечно же, у комплекса нет такого места, и все добро, а его не мало, смывается и сливается на лежащее рядом поле. Не прямо рядом с трассой, но от положения места, запаха меньше не становится. А пахнет жутко.

Возможно, кто-то и пытался написать на них жалобу, но результата пока не было. Скорее всего, данный бизнес считался очень важным для нашего региона, поэтому местные власти смотрели на все сквозь пальцы.

Вот и сегодня, проезжая мимо этой достопримечательности Марина почувствовала удушливый запах, который тут же пробрался через окна газели. Закрывать их никто не торопился, потому что было жарко, поэтому все сидели и молчали.

Нужно было видеть лица людей, которые не понимали, откуда эта вонь. Каждый начал поглядывать на своих соседей, думая, что кто-то из них пустил такой пахучий нежданчик. Сморщенные носы и прищуренные глаза вызывали смех, но что-либо говорить или объяснять не хотелось. В конце концов, она не гид по местным достопримечательностям. Пусть вдыхают наши «ароматы Франции в одном флаконе» Ха-ха-ха…

Подгоняемая сильным ветром Марина подходила все ближе к поселку. Уже можно было разглядеть крыши домов.

Наконец показался первый поворот в деревню, который разделялся на две улицы. Спустившись с горки, пройдя местный медпункт и завернув в проулок, показалась школа. Именно сюда она планировала устроиться на работу. Школа не была новой, хотя и построена из хорошего кирпича. Периодически, раз в несколько лет, там делали капитальный ремонт. Кажется, года три назад у них только поменяли обычные окна на пластиковые.

Хорошо, что никто из местных не встретился на пути. А то пришлось бы объяснять, почему она приехала сюда одна, без мужа и с чемоданом.

Вообще, эта деревня состоит из четырех длинных улиц и у каждой свое название. Через каждые шесть или семь домов есть проулки, чтобы можно было быстрее попасть на другую улицу и не обходить все вокруг. Но часто в таких вот закоулках можно встретить домашних животных. Например, гуляющих телят или привязанных козочек, которые пасутся возле своего колышка. Бывают и собаки, которых жители отпускают на прогулку.

Вот и сейчас, завернув в проулок, Марина увидела двух коз, которые нажевывали траву и периодически мекали. Это не самое страшное животное, которое можно было встретить в деревне. Больше всего она боялась коров. Эти крупнорогатые могли и на рога нацепить. Жесть. А мычат так, что мурашки от страха бегают по всему телу.

Обычно их можно встретить после дневного выгула. Пастух гонит их по улицам вечером. Хоть они и вызывают кучу эмоций, но коровы достаточно умные животные. Например, после пастбища, каждая знает, куда им нужно идти. Находит свою улицу и дом. Хозяину нужно только стоять возле калитки и встречать свою корову.

На каждой улице есть магазины. Два из них относились к городу, и продукты возили исключительно оттуда. Два открыли местные предприниматели. Еще был небольшой ларек, который периодически переезжал то на одну улицу, то на другую.

Дальше по улице, рядом со школой детский сад и почта. Все это было в одном здании. Детский сад занимал одно крыло в два этажа, а почта другую сторону этого же здания. В общем, жить тут можно, только основная масса жителей ездила в город на работу. Потому что для всех вакансий не хватало, а если и устраивались, то заработная плата не совсем радовала.

Дом, в который направлялась Марина, находился на улице Липовая, прямо посередине, напротив местного фермерского магазина. Он всегда умилял своим изобилием продуктов. И не нужно было бегать далеко.

Подходя к калитке, она услышала, как лает собака. Видно учуяла запах хозяйки, которая не появлялась здесь почти два года. После смерти свекрови, Марина категорически отказывалась тут оставаться, а тем более приезжать. Уже больше ничего не держало. Зато остались животные, кошка Машка и собака Джесси.

Муж сюда приезжал иногда и оставался ночевать, за домом же надо смотреть, чтобы он совсем не развалился и все вещи, оставшиеся тут, не растащили. А вообще просили соседа, который приходил и кормил живность.

Зайдя во двор, на Марину сразу нахлынули воспоминания. Вот беседка, которую они с мужем делали, чтобы можно было вечерами сидеть с родными и друзьями, жарить шашлыки и культурно отдыхать. Большой длинный стол, с трех сторон лавки. Напротив, два мягких кресла, между ними широкий пенек. Его Максим специально туда поставил, чтобы можно было что-то складывать, типа маленького столика. Самодельные шторы из прочного прозрачного целлофана, зеленого цвета, чтобы можно было спрятаться от дождя, ветра или солнца. На земле лежала тротуарная плитка. Так было удобнее, нежели закатывать асфальт.

– Мяу. – Прозвучало где-то совсем рядом.

С кресла спрыгнула Машка, и побежала, навстречу, держа хвост трубой. Она сразу же начала ласкаться возле ног. Джесси радостно лаяла, поскуливая, и виляла хвостом.

– Ну, вот и я, – сказала Марина животным. – Ждали меня? Соскучились?

В небе опять громыхнуло и начало мелко моросить. Собака полезла в будку, а Машка побежала за ней к дому. Погода заметно ухудшилась.

Достав ключи в укромном месте, Марина открыла первую входную дверь, которая тут стояла с самых истоков зарождения дома. Жёлтая, старая, вся обшарпанная, она еле открывалась и часто заедала. Они редко ее закрывали на замок, но когда долго никто не жил, приходилось запирать, а ключи оставлять.

В нос ворвался запах старого, деревенского дома. Ничего не изменилось. Всё те же сени, стены которых покрыты побелкой, которая в некоторых местах уже полопалась и осыпалась. Из них вели три двери. Одна направо в сарай, где когда-то держали домашних животных, прямо, за дверью, был предбанник, а потом баня, налево вход во вторые сени с маленьким окошком и еще одна дверь, за которой сразу находилась большая кухня. Эта дверь была добротной, ее Максим привез из города и установил как основную. Именно ее всегда запирали не зависимо от того, был ли кто дома или нет.

Открыв дверь, Марина вошла на кухню, где все так же стоял большой диван, стол, газовая плита и сервант с посудой.

Поставив сумку на пол и сев на старый диван, воспоминания нахлынули разом. И как последний год проживания она ухаживала за больной свекровью, и как не спала ночами, когда она кричала в агонии. Как утром, не выспавшись, ехала на работу. Последний месяц перед ее смертью был тяжёлый и какой-то странный, даже можно сказать страшный. Она кричала, звала маму свою и просила ее забрать. Почти никого не узнавала. Марина проводила все свободное время возле ее кровати. В какой-то момент это все прекратилось и она, успокоившись, просто спала. А потом, не выходя из сна, умерла.

Марина встала, поставила чайник, и в этот момент в дверь постучали. "Господи – подумала она, – ну кого уже черти принесли, ещё и в такую погоду". Дождь уже хлестал по окнам, оставляя мокрые размытые следы вперемешку с пылью и грязью. Завтра, если погода изменится, нужно будет все отмыть. Открыв дверь, она увидела на пороге, порядком промокшую подругу Вику.

С ней она познакомилась, когда с Максимом переехали к свекрови. Вика была его одноклассницей. Приятная, веселая девушка, которой было двадцать семь лет, хотя Максу двадцать восемь. Как она потом объяснила Марине, она пошла в школу с шести лет.

Вика была примерно ее роста, сто шестьдесят два сантиметра, с большими карими глазами и длинными, как у Барби ресницами. Аккуратный носик и красивые алые губы завершали это великолепие. Волосы темно-каштанового цвета носились в виде каре по плечи. Раньше они у нее были длинные, но из-за работы, пришлось укоротить. Так ей было даже лучше. Она не была пухлой, ну и не походила на дистрофика. В меру пышная грудь, круглые бедра, вообщем все при ней в ее двадцать семь лет.