Тернистая звезда (СИ) - "Anevka" - Страница 32

– Да нет, в общем, так даже лучше, – ответила Астер, не отвлекаясь от своего занятия, – в планетарном доке больше систем можно перебрать и оттестировать. Собственно, их я сейчас и отмечаю. Дороже просто. Но конклав Большого Пса проставляется, так что я только за.

– А… почему не в рубке? – не удержался от вопроса Джегг. Хотя и предполагал возможный ответ. Более того, очень надеялся на него.

– Потому что там Эжес, – нервно дёрнула плечом Астер. – Раздражает, когда он над душой сидит.

– Хочешь, я побеседую с ним на этот счёт? – с готовностью предложил Джегг.

Инженер окинула собеседника ироническим взглядом.

– Ты с секундом своим сначала побеседуй. С системами связи у нас всё в порядке. Спорим, ты тоже сюда прятаться пришёл?

Джегг кивнул:

– Извини, если не хочешь, чтоб над душой стоял, я уйду.

– Да нет, ты мне не мешаешь. Оставайся, конечно.

Интонационное ударение, которое она сделала на слове «ты», ласкало Джеггу самолюбие. Однако Астер в его сторону больше не смотрела, полностью сосредоточившись на своём занятии.

«Идеальный момент для того, чтобы выяснить границы прочности норгского иммунитета», – подумал Джегг, опускаясь на пол. Он уселся, сложив руки на согнутом колене, и принялся наблюдать за инженером из-под полуопущенных ресниц.

Можно приступать. Если сейчас он передаст Астер собственную эмоцию, значит, ментальное воздействие чёрного священника на уроженку Норга имеет место. И на Большом Псе Джеггу следует покинуть «Гибралтар» навсегда. От одной этой мысли сердце болезненно сжалось.

Джегг отогнал сомнения – рано паковать вещички. Ответ даст только полноценный эксперимент.

Священник прислонился спиной к стене и расслабился, снимая собственные мысленные барьеры, разрешая себе самые фривольные, самые сальные фантазии по поводу Астер.

Фантазии упорно не шли.

Джегг любовался профилем девушки, получая от него простое эстетическое наслаждение. Он находил Астер пленительно прекрасной. Хотя не смог бы внятно объяснить, почему: черты её лица были правильны, но отнюдь не потрясали воображение. Прямой нос, среднего размера рот, серо-голубые глаза. Из примечательного разве что кожа… гладкая и очень светлая, гораздо светлее его собственной, отчего щёки Астер легко заливалась очаровательным румянцем.

Вот сейчас она в задумчивости потирает скулу костяшками пальцев свободной от нейроперчатки руки, а Джегг вспоминает, как приятно прикасаться к ним.

Он представил, как своим большим пальцем медленно рисует круг в ложбинке её ладони, она сначала чуть вздрагивает, но тотчас же расслабляется, позволяя ему продолжать.

Джегг сплетал бы её пальцы со своими. Не торопясь, медленно и нарочито несмело скользил вниз, к ладони, и возвращался вверх, позволяя чувственности из кончиков пальцев рук отражаться в ступнях, раз за разом повторяя восходящую и нисходящую волну. Он призвал бы желание расцветать у неё внутри, подобно бутону лотоса.

Услужливая память развернула перед Джеггом яркую картинку из прошлого: он держит за руку сногсшибательную женщину, опытную сердцеедку, ласкает её холёные пальчики, унизанные драгоценными кольцами, подбираясь всё ближе к ладони. А женщина дрожит от возбуждения так, будто он скользит языком вдоль внутренней стороны её бедра. Когда он массировал её руку между средним и указательным пальцами, она извивалась в экстазе, стонала и требовательно выкрикивала его имя. Вымышленное, конечно, взятое только на время миссии.

Джегг подавил воспоминание вместе с накатившим приступом отвращения. Сейчас это не при чём. Здесь и сейчас только он и Астер. Это другое… Совсем, совсем другое!

Глубокий вдох. Осторожный взгляд в сторону девушки. Выдох облегчения. Инженер всё так же поглощена ремонтным протоколом. Вертит виртуальную модель узла, о назначении которого Джегг не имеет ни малейшего представления, лёгкими касаниями нейроперчатки поворачивая голограмму так и эдак.

Очень хорошо. Продолжим.

Джегг сосредоточился на волосах девушки. Он любил их странный цвет: не светлый, но и не тёмный, отдававший то медью, то золотом. Непослушные пряди, не прямые, но и не свивавшиеся в локоны, пребывали в постоянном беспорядке, как будто их разметал ветер, тайно дувший на «Гибралтаре» для одной лишь Астер. Джегг обожал запах этих волос и их шелковистую мягкость. Он помнил, какие они тонкие и лёгкие – гораздо тоньше его собственных. Он мог бы сейчас встать, запустить пальцы в копну этих волос и нежно массировать Астер голову, пока она не откинет её расслабленно чуть назад, и тогда уже прижаться губами к её шее, а вторую руку положить на грудь и…

И ничего. Воображение отказывалось сотрудничать. Джегг злился на себя уже не на шутку – как мучить его припадками вожделения в неподходящие моменты, вроде доверительных разговоров или случайной встречи в тренажёрном боксе, так пожалуйста, а как… стоп, тренажёрка! Ведь именно в тот раз Астер впервые отозвалась на его эмоции.

Джегг методично, деталь за деталью, восстановил воспоминание: волнующая вибрация взаимного влечения, облегающий костюм Астер, соблазнительная форма её груди… Он осторожно сглотнул: теперь ладони зудели желанием прикоснуться к ней. Вожделение растекалось по телу жгучей волной, сводя мышцы почти судорогой. Он тогда собирался подхватить девушку за бёдра, приподнять, чтобы она… ювелирно точным движением воли священник поймал нарисованный воображением образ и обернул его вокруг трепещущей в ментальном пространстве золотой ниточки Астер, будто токопроводящую жилу изоляцией, соединяя их в единое целое. Он вложил в это действие всё своё мастерство проповедника, пристально следя за ментальным откликом Астер. Вернее, за его отсутствием.

– Джегг? Что с тобой?

Вопрос вырвал его из пространства фантазии, как рыбу из воды – на пару секунд дыхание перехватило.

Астер сидела на корточках рядом со священником и заглядывала в его лицо с искренним беспокойством. И без малейшего намёка на страсть.

– Всё в порядке, – постарался улыбнуться Джегг, но сам ощутил – мышцы лица недостаточно хорошо его слушаются.

Не нашедшее естественного выхода возбуждение резко спадало, причиняя физическую боль, но чёрный священник едва сдерживался, чтоб не рассмеяться: да здравствует Норг с его благословенной мутацией!

– Ты так прерывисто дышал и… кажется, тебя знобит? – заботливые прикосновения Астер вызывали в теле Джегга новые волны дрожи. – Давай я тебя в медблок провожу? Нала спит уже, наверное, но ничего, разбужу.

– Просто дай мне пару минут, – он поймал девушку за ладонь. Хотелось поднести её к губам и осыпать игривыми поцелуями. Но ещё сильнее: потянуть вниз застёжку комбинезона Астер и ощутить, как вздёрнутся и затвердеют её соски, потревоженные его нежным касанием.

Однако Джегг ничего из этого не сделал. Он лишь мягко поглаживал её ладонь подушечками пальцев, продолжая выплёскивать на Астер угасающие волны приступа страсти. С прежним нулевым эффектом: она хмурилась и отчётливо переживала за его здоровье.

«Я радуюсь тому, что девушка, которую я желаю так, что едва дышу, не отвечает мне взаимностью. Безумие. Просто безумие», – твердил он себе, улыбаясь всё более естественно. Ведь теперь, когда ментальная неприступность внутреннего мира Астер экспериментально доказана, можно с чистой совестью приниматься его штурмовать. Добиваться взаимности не как чёрный священник, а как простой влюблённый мужчина, который сможет обладать женщиной без страха случайно нанести её личности непоправимый ущерб.

– Теперь я в порядке, – уверенно сказал он, вставая с пола, увлёк за собой девушку, порывисто прижал к себе и поцеловал. В лоб. – Спасибо тебе.

Астер пристально глядела на него исподлобья.

– И часто с тобой такое бывает? – осведомилась она.

– Впервые, – признался Джегг.

– Л-ладно, – инженер высвободилась из его объятий. – Но ты сегодня очень странный. Это… немного пугает.

– Поздно уже, – сказал священник, отметивший, что она не только обеспокоена, но и очень устала. – Тебе лучше поспать. День был долгим.