Эхо древних звёзд (СИ) - "Charmonium" - Страница 32

Через час он нашёл это.

Фотография. Одна из многих. Запись с камеры наблюдения на станции «Эрида-4». На заднем фоне — мужчина в чёрной маске. Он не принимает участие в самом нападении. Просто стоит. Смотрит. Ждёт.

Солт увеличил изображение. Увеличил ещё. Провёл сканирование по базе данных. Через минуту система выдала совпадение.

— Вот ты где… — прошептал он.

Имя: Дариус Венн. Бывший офицер флота. Исключён из службы три года назад после внутреннего расследования. Причину не указали. Но есть пометка: “Выявлены признаки радикализации. Рекомендовано наблюдение”.

Теперь он наблюдал. Только не в интересах государства. В интересах чего-то другого. Чего-то тёмного. Чего-то, что начинало обретать форму.

Солт закрыл файл. Его голова болела. Он чувствовал, как внутри него растёт давление. Не страх. Не ярость. Предчувствие.

Завтра студенты уедут. Начнутся каникулы. Они будут думать, что мир остаётся прежним. Что всё нормально. Что можно расслабиться.

Но Солт знал: когда они вернутся, мир будет другим.

И он должен быть готов.

Потому что если он не защитит их — никто не защитит.

Мужчина стоял на сцене, как будто это был не просто помост из дешёвого металла и сваренных подручным способом платформ, а тронный зал Бога. Его тело было огромным — не от жира, а от мышц, которые росли годами, вскормленные кровью других. Его лицо было грубым, словно его вырезали из скалы, а потом закалили в огне. Глаза — голубые, без тени сочувствия. Он говорил медленно, почти ласково, но каждое его слово было ножом, который входил глубоко, там, где боль не проходит.

— Вы слышите? — спрашивал он, поворачиваясь к толпе, которая собралась вокруг него. Тысячи людей. Мужчины, женщины, дети. Все они смотрели на него, как на пророка. Как на спасителя. — Вы чувствуете, как мир начинает гореть?

Толпа молчала. Но это было не молчание страха. Это было молчание поклонения.

— Я был одним из вас, — продолжал он. — Я служил Совету. Защищал границы. Убивал тех, кого мне приказывали убивать. Я верил, что мы — люди — лучшая раса во Вселенной. Что мы — высшая форма жизни. Что всё, что ниже нас, должно либо служить, либо исчезнуть.

Он сделал паузу, позволяя словам осесть, стать частью плоти и крови тех, кто его слушал.

— Но знаете, что они сделали? — Он повысил голос. — Знаете, как они меня наградили за верность? Они выбросили меня, как старую обувь. Сказали, что я «радикал». Что я «опасен». Что мои взгляды «экстремистские». А теперь посмотрите на них! Они дают право голоса иноземным тварям! Они разрешают им жить среди нас! Они позволяют им учить наших детей! Они дают им право владеть нашими домами, нашими улицами, нашими женщинами!

Крики подхватились, как пламя на ветру. «Нет!», «Не позволим!», «Чистота! Чистота!» — эти слова вырывались из тысяч горлов, ударяясь о стены пустой планеты, будто сама планета была слушателем их богохульства.

Мужчина поднял руку, и толпа замолчала.

— Они называют нас ксенофобами, — сказал он, почти шёпотом. — Они называют нас террористами. Они хотят, чтобы мы стыдились того, что мы — люди. Но я скажу вам одну вещь: если быть человеком — значит быть ксенофобом, тогда пусть весь мир знает — я ксенофоб. Если быть человеком — значит быть террористом, тогда пусть все знают — я террорист. И если быть человеком — значит быть убийцей… — он улыбнулся, — то пусть все знают, что я убийца. И я уничтожу всех, кто стоит между мной и тем, чтобы вернуть Вселенную обратно в руки человечества.

Толпа снова взорвалась. Крики, рукоплескания, выстрелы в воздух — всё это слилось в единую симфонию ненависти. Люди плакали. Женщины обнимали своих детей. Мужчины целовали знамёна, на которых были нарисованы символы, давно запрещённые Советом. Здесь, в этом забытом уголке космоса, рождалось новое движение. Не просто политическое течение. Не просто идеология. Это был культ. Культ ненависти. Культ крови. Культ войны.

— Мы — последние истинные люди, — продолжал мужчина. — Мы — те, кто не боится сказать правду. Те, кто не прячет глаза, когда видит монстра. Мы — те, кто не будет просить прощения за то, что рождены людьми. Мы — те, кто готов умереть, чтобы защитить своё имя. И мы — те, кто готов убить, чтобы сохранить свою чистоту.

Он оглядел толпу. Никто не двигался. Даже ветер прекратил дуть.

— Они хотят, чтобы мы думали, что мы ничто. Что мы — всего лишь одна из многих форм жизни. Что мы — не особенные. Что мы — не уникальные. Но я скажу вам: только человек может создать цивилизацию. Только человек может строить города. Только человек может создавать искусство, науку, музыку. Только человек может задаваться вопросом, почему он здесь. И только человек может решить, что он — выше всех остальных.

Он сделал паузу, затем добавил:

— Всё остальное — животные. Иногда красивые. Иногда умные. Иногда даже опасные. Но животные. И с животными обращаются как с животными.

Толпа снова заревела.

— Вы думаете, они не понимают? — спросил он. — Вы думаете, эти иноземные создания не знают, что они вторичны? Они знают. Они всегда знали. Именно поэтому они пытаются подчинить нас. Именно поэтому они используют свои технологии, свои деньги, свои законы, чтобы сделать нас рабами в собственной Вселенной. Они не хотят мира. Они хотят нашего исчезновения. Они хотят, чтобы мы стали меньшинством. Чтобы мы стали историей. Чтобы мы стали пылью.

Он шагнул ближе к краю сцены, как будто хотел коснуться каждого из тех, кто слушал.

— Но я скажу вам одно: мы не исчезнем. Мы не станем историей. Мы не превратимся в пыль. Мы — огонь, который сожжёт их дома. Мы — молот, который разрушит их системы. Мы — тень, которая придет ночью и заберёт их жизни. Мы — люди. И мы больше не будем терпеть их существование.

Толпа завыла. Она рычала. Она кричала. Она требовала крови.

— Мы начали, — сказал мужчина, уже почти шёпотом. — На Эриде-4. На Терре-7. На Луне-9. Мы показали им, что мы не собираемся больше молчать. Мы не собираемся больше терпеть. Мы не собираемся больше быть жертвами.

Он посмотрел вверх, в чёрное небо, где не было ни одной звезды. Только пустота. Только тьма.

— И это только начало, — прошептал он. — Это только начало.

Планета, на которой он выбрал себе новое царство, была заброшенной. Никто не хотел её. Ни один корабль не приземлялся здесь десятилетиями. Это был кусок мёртвой материи, потерянный в дальнем конце галактики. Там, где даже время казалось замедленным. Где воздух был сухим, как пыль. Где ночь никогда не кончалась.

Но для него это был рай.

Здесь он мог делать то, что должен. Здесь он мог строить армию. Здесь он мог обучать новых последователей. Здесь он мог планировать следующий шаг.

С каждым днём к нему приходило всё больше людей. Солдаты, бывшие офицеры, гражданские, уставшие от нового порядка. Многие из них были знакомы. Бывшие сослуживцы. Бывшие командиры. Люди, которые тоже были преданы Советом. Люди, которым тоже не хватило места в новом мире.

Он называл их “Братьями Пламени”.

Их задача была проста: очистить Вселенную от всего, что не является человеком.

— Мы — последнее поколение, которое может это сделать, — говорил он своим командирам. — После нас не останется ничего, если мы не победим. Либо мы уничтожим их, либо они уничтожат нас. И выбор прост: либо мы, либо они.

Его голос был холодным. Безжалостным. Как будто он давно перестал быть человеком и стал чем-то другим. Чем-то, что не имеет имени.

— Совет думает, что мы — просто группа фанатиков, — сказал он однажды вечером, сидя за столом с командирами. — Они считают, что мы — временная вспышка, которую можно потушить несколькими полицейскими рейдами. Но они ошибаются. Мы — не вспышка. Мы — пожар. И он уже начался.

Один из командиров, бывший капитан флота, спросил:

— Что дальше?

Мужчина улыбнулся.

— Мы начнём с Зенотар. Это сердце их идеологии. Там они учат студентов любить иноземных тварей. Там они создают новые поколения предателей. Там они воспитывают изменников. Мы разрушим это. Мы покажем всему миру, что такое настоящая цена за предательство.