Причиню тебе развод. Твой М. (СИ) - Седая Лия - Страница 12

– Если честно, не хочу, – аккуратненько призналась я.

– Ну, хоть отрицать не стала. Прогресс! Значит так, сейчас приедем, посмотришь, попробуешь. Не понравится – поедем домой. Договор?

– Ладно.

Я отвернулась в окошко.

Улыбка неудержимо раздвигала губы. Он меня просто чувствует как-то. Угадывает все, что я думаю, даже если я молчу. И не отказывает. Поддерживает. Какой-то фантастический мужчина просто.

Я тяжело, но тихо вздохнула.

Я попробую.

Я поеду в этот тир с ним. И попробую все, что он мне предложит. Ничего плохого он еще не предлагал. Все, что он для меня делает – мне нравится по итогу.

Так, может, не стоит сопротивляться? Просто довериться ему? Хотя бы попытаться, потому что это сложно очень.

Место, куда мы приехали, было не просто обычным тиром.

Это был загородный стрелковый клуб.

Я вышла из машины и задрала голову. В небе, над кронами берез взлетела цепочка тарелочек. И сразу же раздались выстрелы. Звонко защелкали, разбивая их на осколки.

– Тренировка, – с улыбкой пояснил Роман, беря меня за руку. – Тут и спортсмены занимаются, и военные, и полицейские.

– А нас, – растерялась я, – пустят сюда вообще?

– Со мной пустят.

Он уверенно зашагал через парковку клуба к небольшим воротцам. Как со старым знакомым поздоровался с охранником за руку. И провел меня внутрь.

Ух ты...

Вот чего я точно не ожидала, так того, что здесь будет так красиво.

Клумбы, дорожки, беседки со столиками. И девушки тут тоже были! Ухоженные, как на подбор подтянутые. Уверенные в себе. И с оружием в руках.

Они гуляли, сидели. Болтали с мужчинами. Потягивая напитки, смеялись и обсуждали все на свете.

В душе что-то перевернулась.

Я тоже так хочу. Не стрелять, нет. Не мужского внимания. Я хочу той же силы. Внутренней, своей. Не хочу бояться больше.

– Ну что, вначале поедим? – Роман замедлился. – Тут хорошее кафе есть. Или сразу в тир?

– В тир! – я упрямо сжала губы.

Он посмотрел с интересом, но ничего не сказал.

И я была ему за это благодарна.

Тир оказался длинным помещением с внушительной звуко и бронеизоляцией. Молодой парень стукнул кулаком по кулаку Романа, здороваясь, и предложил выбрать оружие для стрельбы.

Вот тут-то меня и проняло...

Гладкое. Красивое. Блестящее. Оно пугало и притягивало одновременно. Завораживало хищной красотой смерти.

– Выбирай, – Роман стоял за спиной, никак меня не направляя.

– Я... Я не знаю, – я беспомощно оглянулась на него.

– Бери то, что нравится. Просто нравится. Если что - я помогу.

Я аккуратно взяла какой-то пистолет.

Охнула неслышно от его тяжести. Обхватила двумя руками рукоять.

– Норм, – кивнул Роман. – Пойдем.

Меня поставили в открытую кабинку с перегородками. Помогли надеть плотные наушники. Роман встал сзади.

Обхватил меня двумя руками.

Обнял.

– Делаем так и так, – он сам отогнул какую-то штучку сверху пистолета. – Теперь целься и стреляй. Я подстрахую.

– А что будет? – я кусала себя за щеки.

Когда он вот так меня держит, думать о стрельбе как-то не выходило. Он обжигал своей близостью. Сердечко трепыхалось от давно забытых чувств.

Рядом мужчина...

Настоящий.

– Что будет, если я решусь?

– Бахнет все. Пробуй!

Его пальцы легли поверх моих. А мне... А мы сейчас точно о стрельбе говорим?

Крепкое тело Романа прижалось ко мне вплотную.

Я себя чувствовал немножко ублюдком.

Во взгляде у Светы был такой восторг. Такое воодушевление, а я жалел. Жалел, что привез ее сюда вообще. Потому что даже те полчаса, что она стреляла, а я стоял сзади, вынесли мне мозги к херам.

Крайне высокая степень самообладания и сдержанности. Так было написано в моей служебной характеристике.

Пиздеж.

Просто проверяли меня не тогда, когда в моих руках была она. Попробовали бы сейчас. Сейчас я был похож на слюнявого озабоченного придурка, которому впору член руками вниз отгибать.

Она так пахла...

Так напрягалась в моих объятиях. Изгибалась всем телом, чтобы удержать пистолет. Скулы сводило от желания сгрести ее, утащить в машину и разложить там на заднем сиденье.

А ее волосы?

Наверное, так себя чувствуют собаки из наркоконтроля. Хотелось ее нюхать, зарываться лицом в рыжую волну. И рычать от дикого возбуждения.

Лишь бы потом ножкой не подергать, потому что все в штанину слил.

– Понравилось? – я растянул губы в улыбке, хотя меня корежило.

– А? – вдруг рявкнула она.

– Тебя оглушило, что ли? Бляха. Пойдем-ка отсюда!

Я вывел ее из тира.

Вот, черт. Наушники неплотно сели, что ли.

– Дай-ка, – я накрыл ее ушки ладонями. Медленно растер раковины с мягкими мочками.

– Все нормально, – говорила она по-прежнему слишком громко.

Нормально, но не так, как обычно. Так что ее руки я отвел. Сейчас разомну и вот тогда все будет хорошо. Главное, чтобы громкости сегодня больше никакой не было. Акустические удары вещь такая. Потом болеть будет.

– А можно мы еще раз потом сюда приедем? – она смотрела на меня как на волшебника.

Даже так?

Вот теперь я улыбнулся от всей души. Зашло. Отлично. Так постепенно и будем просыпаться с ней. Слишком высоки ставки в этой игре. Мне унылая молчаливая монашка рядом не нужна.

Я хочу, чтобы эта тигрица рычала и когтями умела драть.

Я представил Свету под собой. Стонущую, полосующую мне спину ногтями. Распаленную и жадную. Страстную, сжигаемую оргазмом.

И меня повело боком.

Да что ж такое, блядь...

Как будто год не трахался. Надо ускоряться, иначе быть беде.

– Тебе понравилось? – я тоже повысил голос чуть. Раз кричит, значит сама себя плохо слышит.

– Очень!

– Поздравляю. Ты в клубе ненормальных, любящих стрелять.

На секунду она растерялась. А потом вспомнила свое же заявление про оружие и людей, которые им пользуются.

И щечки заалели как у девчонки.

Зайчонок смущался так, что хотелось ее расцеловать прямо на виду у всех. Мне-то похер, но она ж пищать будет.

– Пойдем есть, моя психиня, – я уцепил ее за ладошку. – Гамбургеры или горячее?

– Гамбургеры! – она обхватила меня пальцами в запале.

Загрызочный трейлер со всякой ерундой стоял неподалеку. Под несколькими молодыми березками. А вокруг него - несколько столов с зонтиками.

Света выбрала себе бургер с яйцом и беконом, а я с двумя котлетами. И две штуки. Эти булки как доширак, проваливаются в живот и насыщают совсем ненадолго.

Но ради разнообразия можно побаловаться.

Усадив ее, я принес два стакана холодной колы.

И подал ей пример, вгрызаясь в мягкую булку. Нечего стесняться. Никаких вилок не надо. Принцип «зачем заморачиваться, если можно не заморачиваться» прекрасно работал почти в любом случае.

Обернув бургер салфеткой, Света тоже взяла его в руки.

И замычала тихонько, откусив первый кусок.

Так чувственно, что я чуть не поперхнулся. Да блядь! Почему сраной булке достается, а мне нет? Я же тоже вкусный! И облизать что найдется.

Уже даже готово к использованию!

– Как это классно, мама, – она закатила глаза.

– Я рад, – откровенно соврал я. Нет, я , правда, рад, но не до глубины души. Мне завидно же.

– Здесь здорово, – Света прожевала и вдруг посмотрела на меня. Тоненькие пальчики еле заметно подрагивали. – Спасибо.

Умм...

Я не пошляк.

Я не пошляк.

Я не буду ей предлагать варианты благодарности, которые готов принять прямо здесь.

А, бля. Буду!

Я наклонился к ней ближе.

– Целуй.

Ее глазищи распахнулись максимально. Ну, а чего ты ждала, малыш? Я взрослый мужик с вполне понятными потребностями и желаниями. И я их сразу обозначил. Так что все честно, по-моему. Нет?

– Я не укушу, – я чуть качнул головой.

Света замерла.

Заколебалась, я видел. На лице все было написано. Боится. Ссыт так откровенно, что зло берет. Но и благодарна мне. Доверие в душе борется со страхом.