Elden Ring: Своя концовка (СИ) - "Лемор" - Страница 70

И теперь действительно объявился такой воин. Полуголый, раздевшийся в гниющем заживо регионе лишь из-за того, что его одежда пачкалась, не испытывая по этому поводу никаких проблем. Погасшая душа, которую по какой-то причине боялась даже гниль.

Смех командира превратился в боевой клич. Он сжал алебарду в руке, начав ей замахиваться, поднимая вокруг себя бурю, наполненную миазмами гнили.

На боевой клич командира начали созываться духи, материализуясь в пространстве.

Он хотел пасть лишь в окружении тех, кто не оставил его даже после смерти своих тел. Кто-то назвал бы его трусом, кто-то — казуалом, но О'Нилу было плевать. Последнее, о чём думали боссы в соулслайках, это благополучие несчастных душ, пришедших их победить.

Константин никак не реагировал на происходящее, будто ожидая этого. В руке мужчины появился меч.

— Я не стану сбивать тебе баланс, не буду никого призывать и не буду использовать никаких дальних атак, будь то кинжалы, стрелы, бомбы или магия.

«…а я хотела поучаствовать в сражении…»

Костя сделал вид, что не услышал слабое, едва слышное бурчание Латенны.

Он даст ей поохотиться, но не в этой битве.

От безразличных слов Погасшего командир широко распахнул глаза, почувствовав, как ему одними словами чуть этот самый баланс не сбили.

Это было не просто неуважение, а нечто большее.

Константин, над чем-то задумавшись, добавил:

— Никаких перекатов, ходить вперёд я тоже не буду, только делать отскоки назад. Если я нарушу челлендж — я признаю поражение.

Командир, услышав слова Константина, безумно зарычал, взмахнув алебардой. Словно повинуясь незримой команде, призванные лучники открыли огонь по мужчине.

К удивлению проклятого ужасающей гнилью командира павшей армии, мужчина действительно сделал один лишь отскок. Столь плавный и быстрый, что ни одна стрела, какой бы быстрой она ни была, не могла его задеть.

Словно насмехаясь над ним, мужчина развернулся на месте, зачем-то на секунду взяв лук, будто бы на миг прицеливаясь в обратном направлении.

— Нужно отдавать дань уважения потнейшим[110], — негромко заметил Костя, будто это должно было что-то объяснять.

После чего, превращая их поединок в ещё большее посмешище, начал делать отскоки в их сторону. Самым ужасным здесь было то, что отскоки Погасшего по скорости перемещения скорее напоминали бег натренированного воина. Натренированного и безумно опасного.

Практически мгновенно сократив расстояние, мужчина вмиг снёс головы двум лучникам. Поднялся вой, миазмы гнили стали гуще. Командир кинулся на безумного Погасшего.

Алебарда командира подняла облако алой гнили, устремившись на Погасшего. Продолжая насмехаться над ним, полуголый Погасший тут же отскочил назад. Проклятый командир павшей армии, всё больше погружающийся в безумие, попытался разорвать дистанцию, но не смог: Костя сделал это быстрее.

Лавируя между призрачными стрелами призванных духов, мужчина проскользнул мимо пролетевшей мимо него алебарды, пронзив зарычавшего от боли командира.

Это было лишь началом.

Игнорируя раны, будто и не зная про их существование, поражённый страшной гнилью командир вновь замахнулся алебардой, поднимая в небо ещё больше миазмов.

А затем всё вновь повторилось.

О'Нилу не потребовалось много времени, чтобы осознать простую, унизительную и вместе с тем пугающую истину: ограничивая себя, Погасший совсем не пытался его унизить. Напротив, он пытался сделать их поединок более честным.

Абсолютно невозмутимый и спокойный, он глупые, откровенно абсурдные отскоки назад превратил в целый танец, который не могли остановить ни лучники, ни его алебарда.

Первыми пали призрачные лучники. Как бы командир не пытался защитить своих слуг, стараясь не подпускать пришедшего по его душу безумца, тем, кто вёл бой, был отнюдь не он.

Вскоре они остались одни. Духи пали.

О'Нил крепко сжимал алебарду в руках, чувствуя, как быстро билось его сердце. Он устал, запыхался. Всё его тело было в ранах, которые давным-давно убили бы большую часть живых существ Междуземья.

Полуголый же безумец, само существование которого было абсурдным и напрочь лишённым смысла, не получил ни единой раны. Ни единой царапины.

Он давно должен был пропитаться миазмами гнили. Давно должен был пропитаться проклятьем и сам обратиться в чудовище, как давно павшие полубоги.

— Как… почему…

Как ни странно, мужчина прекрасно понял вопрос.

— Я просто не даю полоске статусного эффекта полностью заполниться, — невозмутимо произнёс Константин.

О'Нил вновь захохотал, сплюнув гнилую кровь.

Он думал, что это он чудовище. Считал, что не видел ничего более ужасного, чем миг, когда проклятая полубогиня дала поглотить себя гнили, поразив целый регион, обрекая своего противника на участь столь ужасную, что даже самая болезненная, унизительная смерть окажется благословлением.

Оказалось же, что у истинного ужаса был совсем другой облик. Облик, который не хотел запачкать одежду.

С другой стороны, сколько было дураков, смеющихся над обликом генерала Радана, отказавшегося слезать со своего давнего друга. Много ли осталось тех, кто всё ещё смеялся над ним?..

О'Нил почувствовал неожиданное облегчение на душе. Чувство приближающегося покоя. Мужчина потянулся за спрятанной в его одеждах сломанной иглой.

— Она… сломана…

Его разум стал ясен как никогда. Впрочем, он уже чувствовал, как быстро распространялась внутри него гниль, не оставляя и шанса.

— Часть квеста.

Конечно, командир совсем не понял ответа мужчины. Но его спокойствие натолкнуло О'Нила на определённые мысли. Приняв решение, он кинул две части разломанной иглы Погасшему, которые тот без всяких проблем поймал.

— Я… признаю поражение… Погасшая душа…

— Ладно.

Столь простой, будничный ответ заставил О'Нил закашляться. Возможно, это были раны, но это не точно.

— Закончи это…

Сознание командира окончательно застелило безумие. Гниль получила полный контроль, миазмы словно живой гнили стали распространяться во все стороны.

Константин, понимая, что челлендж можно было считать выполненным, перестал как либо себя ограничивать. Вены на его руке засветились от света, напитывая начавший дрожать в руке кусок железяки.

Сорвавшись, мужчина, совершенно не боясь влияния всепроникающей гнили, кинулся в неё с головой.

Взмах алебардой.

Перекат.

Удар.

Вспышка.

Когда избранник сказал Мелине, что хочет найти торговца, чтобы пополнить запасы стрел, девушка вначале не поверила. Даже Селлена, обычно с весельем и любопытством принимавшая все слова мужчины за чистую монету, проявила скепсис.

Торговцы. Здесь. Они буквально были в аналоге Ада! И пусть девушки никогда про Ад не слышали, если бы они узнали его описание, то, конечно же, первым делом сравнили бы его со Звёздной пустошью.

Регион, весь окрашенный в красный. Лишённый живой природы, искажённый до неузнаваемости. Переполненный чудовищами столь страшными, что даже самые смелые рыцари развернутся и убегут, не желая подвергать себя разъедающей сущность гнили.

Ну право слово, какие торговцы!.. В этом нет никакого смысла!!!

Так они думали до тех самых пор, пока мужчина на пути не встретил спокойно отдыхающего у костра торговца, совсем не обращавшего внимание на окружение.

— Н-не может быть… — прошептала Мелина.

Селлена протёрла иллюзорные глаза. Чародейка была уверена, что видит перед собой какую-то изощрённую иллюзию.

Но правда была намного ужаснее.

— Ты первый Погасший, который столь спокойно на меня отреагировал, — невозмутимо заметил торговец.

— После того, как я увидел торговца в реке Ансель, меня уже ничего не удивляет[111], — не менее невозмутимо ответил Константин.