Elden Ring: Своя концовка (СИ) - "Лемор" - Страница 54

Сказать, что проявленное мужчиной заклинание удивило девушек, значит ничего не сказать. Всё это время позиционировавший себя как совершенный воин, Константин неожиданно показал, что владел чарами, которые были подвластны лишь сильнейшим и искуснейшим чародеям.

Боевой потенциал Погасшей души и так пугал. В ближнем бою он превращался в настоящую машину для уничтожения, неостановимую и неподвластную. Даже то, как он владел луком и обычными метательными ножами, уже пугало.

Но теперь оказалось, что их Погасший, появись у него желание, мог вмиг переквалифицироваться в могущественного чародея.

Что будет, если мужчина начнёт использовать свои таланты как чародея, так и воина?

Кем, помяни их всех Великая Воля и Богиня Марика Вечная, безумец был раньше?

Было очевидно, что Константин прибыл откуда-то издалека. Но это совсем не мешало мужчине знать и владеть стольким, будто он облазил всё Междуземье раз десять, персонально познакомившись с каждым сколь-либо интересующим его существом.

Это не то, на что был способен смертный, пусть он хоть сто раз будет самым талантливым и могущественным воином и чародеем в истории. Добавить к этому остальные, откровенно абсурдные таланты мужчины, его веру и даже тот флёр силы, что исходил от его заклинаний, и какие-либо сомнения остались бы только у безмозглой нежити:

Константин из Погасших был проводником воли Внешнего Бога. Бога, которого Междуземье до этого не видело.

— Солнце, — прошептала Мелина.

И им ещё лишь предстояло узнать, чем это грозило им. История появления Внешних Богов никогда не сопровождалась чем-то хорошим. Все они сражались между собой за власть в их мире через смертных, и всегда это сопровождалось чем-то абсолютно ужасным.

Ренни подняла взгляд на Луну, ставшую основой иллюзии.

Ситуация становилась ещё сложнее, и было непонятно, чем Погасший в конечном итоге станет для них — благословлением или самым страшным проклятьем.

Поединок Ренналы и Кости на этом лишь начался. Заклинания закрутились вокруг мужчины и женщины, словно безумные. Холодная синева столкнулась с тёплым золотом, уничтожая друг друга.

Они обменивались заклинаниями, словно столкнулись в каком-то странном ритуальном танце. Иллюзия королевы будто бы кружилась по воде, вкладывая в каждое своё движение грацию и силу могущественной королевы.

Константин, словно подыгрывая королеве, отвечал той же плавностью. Терпение награждало чародеев: им нельзя было беспорядочно выпускать заклинания, нет. Ну, только если они не совсем перекачены. Большую часть характеристик Погасший вложил в своё тело, и лишь в последнее время начал компенсировать казуальные таланты, из-за чего пока не мог себе позволить совсем уж просто давить силой чар. Не на Реннале.

Он отвечал лишь после того, как сам уходил от могущественных чар иллюзии королевы. Как и королева не осмеливалась попадать под заклинания Погасшего, уходя от них. Из-за этого их поединок казался особенно завораживающим, в полной мере демонстрируя мастерство чародея.

Но всему наступал конец.

— Приди, поклявшийся гигант!

Королева стукнула посохом, под которым вспыхнула энергия призванного праха. Перед ними встал подчинённой однажды королевой гигант, так и не получивший после смерти освобождения.

Костя вытянул руку, на которой появился колокольчик призыва духов.

Он уже совсем не жалел, что решил его принять.

Со звоном колокольчика перед ним предстала сидящая на земле альбинорка.

— Я ждала твоего зова, Константин.

Костя пожал плечами, после чего, не ограниченный игровыми условностями, вновь позвонил в колокольчик. Поднялся потусторонний волчий вой, переданные ещё Ренни духи волков получили свой шанс.

Мужчина не сомневался, что Латенне внутри колокольчика могло быть скучновато. К сожалению, механики реального мира не могли позволить ему просто так забыть про кого-то.

Удивлённая женщина, окружённая призрачными волками, забралась на одного из них. Пусть он был далеко не таким большим, как её вторая половина, духовные существа могли позволить себе выдержать вес альбинорки.

Теперь лучница была полностью боеспособна, тут же это доказав, начав стрелять в зарычавшего от боли гиганта зачарованными чарами стрелами.

Она собиралась устроить славную охоту.

Константин и Реннала вновь встали друг напротив друга.

— Из-за призыва духов у меня осталось не так много казуальной энергии, — невозмутимо произнёс Константин. — Я мог бы попытаться победить тебя одними лишь чарами, но тогда я не смогу тебе показать кое-что. Мне жаль.

Даже небольшого перекача всё ещё не хватало. К несчастью, чтобы действительно выйти на свою концовку, Косте нужно было стать намного сильнее. К своему сожалению, он понимал это.

И собирался предложить этому миру столь ужасную жертву и перекачаться.

Иллюзия Ренналы ничего не ответила. Она была связана с истинной обезумевшей королевой; последняя видела происходящее так, будто сама сражалась против Погасшего.

Впрочем, слова и не нужны были: любой опытный соулслайкер знал это как никто другой. Это в этом мире такой концепции почему-то никто не понимает, требуя от несчастного трайхардера каких-то диалогов.

Посох исчез из рук Кости. На место посоха…

Пришёл молот.

Ржавый, старый, было видно, что он принадлежал одному из многочисленных павших воинов Междуземья. Его не хватит надолго, он мог развалиться от любого случайного удара.

К счастью, мужчине этого хватит.

При виде молота глаза королевы расширились. Она, вздрогнув всем телом, сделала шаг назад. Фигура невысокого Погасшего перед ней неуловимо изменилась. Язык тела поменялся, став более грубым, холодным. Даже взгляд мужчины стал жёстче, напоминая о том, что в первую очередь он был воином, а не чародеем.

И, что самое главное, на ранее полуголом мужчине появились штаны, впрочем, оставив торс голым.

Образ был завершён.

На какую-то долю секунды в безумном сознании королевы пронеслась мысль, будто перед ней вновь предстал Радагон.

— Зачем?

Шепот Ренни заставил Мелину вздрогнуть. Она повернула голову на хмурую полубогиню, примерно представляя, что чувствовала дочь, которую вместе с матерью бросил отец.

Впрочем, ответ она получила быстро. Они все.

Костя, сжимая молот в руках, медленно, неотвратимо пошёл на королеву. Связанная с оригиналом иллюзия, чувствуя поднявшийся из глубин души страх, вновь стукнула посохом.

— Приди, поклявшийся дракон! Придите, поклявшиеся звери!

Мужчина, игнорируя духов, начал медленно набирать скорость. Когда же дракон выпустил на него поток пламени, а звери попытались на него броситься…

Константин сделал один единственный перекат, буквально проигнорировав духов, после чего подпрыгнул так высоко, как не мог подпрыгнуть ни один человек, замахнувшись ржавым молотом, покрывшимся сиянием Солнца, что мог уничтожить оружие в любую секунду.

Реннала не могла спутать увиденное ни с чем другим. Хотела того или нет, из глаз королевы пошли слёзы.

Итог был закономерен.

Фигура застывшего в воздухе Погасшего с сияющим светом Солнца молотом в воздухе стала последним, что увидели невольные зрители происходящего и сама иллюзия королевы прежде, чем молот столкнулся об землю, ставя крест на всём иллюзорном пространстве.

Бум!

Вскоре Междуземье ждало очередное потрясение.

Константин не мог сказать, был ли он сильно удивлён тому, как Реннала протягивала ему Великую руну, или нет. Сияя в руках, искажая пространство своим противоестественным божественным величием, способным менять законы миропорядка, она так и манила, чтобы её взяли. И Костя, не видя причин отказываться, протянул к ней руку.

Та, вспыхнув, нитью золотистой энергии впиталась в мужчину, став частью его тела. Удивительно, но мужчина чувствовал, как один осколок дополнял другой, и наоборот. Погасший ощущал, как из двух резонирующих осколков исходила странная энергия, что будто бы питала его, наполняя тело силой, ещё больше прокачивая ему характеристики.