Elden Ring: Своя концовка (СИ) - "Лемор" - Страница 44

Костя прикрыл глаза, чувствуя, как свет Солнца стал ещё ближе и ярче.

— Челленджи. Я могу создавать их сам. С разными классами, с разными билдами, с разным оружием и бронёй. Эти механики были добавлены не просто так, а для того, чтобы игроки экспериментировали и получали удовольствие от игры. Настоящий тру-хардкорщик не тот, кто играет за один класс и убивает всех боссов непрокачаной дубиной, а тот, кто изучил игру вдоль и поперёк, попробовав и получив удовольствие от каждой механики. Я совсем забыл об этом…

Александр практически ничего не понял из того, что сказал безумный Погасший, но всё равно кивнул, поддерживая своего нового друга.

— Ты прав, господин Константин!

Костя вспомнил, как он, устав от однообразия, впервые попробовал класс астролога. Как он, совсем немного прокачавшись, даже толком и не подходя к боссам, принялся просто уничтожать их.

Как он собирал различные заклинания и экспериментировал с ними. Как он игрался с разными билдами, то перекачиваясь в кровоток, то пользуясь абсурдными молитвами, то познавая ошибки разработчиков, проносясь на летающем скакуне сквозь всю карту. И ему было весело. Потому что это было что-то новое и необычное.

Как жаль, что пелена «тру»-хардкора в конечном итоге застила ему глаза. Он подумал, что перестал получать удовольствие из-за того, что всё стало даваться слишком легко.

Однако на самом деле он перестал получать удовольствие не из-за этого, а потому, что просто устал. Изучил и попробовал всё, в конечном итоге вернувшись в тотальный хардкор, который уже не приносил ему того удовольствия, как бы Костя того не отрицал.

Только теперь ситуация была другой. В этом мире было то, что полностью компенсировало все мучения потухшего соулслайкера.

Конечно же, это были вайфу.

И необычные, не обязательно сложные, но просто приносящие новый опыт челленджи, которые он может сам себе устроить, пользуясь механиками не ограниченного условностями Междуземья. На самом деле ему было интересно попробовать бесчисленное количество вещей, изучить то, что он не мог изучить. Но он ограничивал себя.

— Спасибо. Ты очень помог мне, Александр.

Воин-кувшин засмеялся.

— Конечно, господин Константин! О звёзды, я так рад, что смог помочь тебе!

В конечном итоге Константин, чей взгляд неуловимо изменился, наполнившись светом Солнца как никогда сильно, проводил удаляющийся своей дорогой кувшин. В будущем они собирались встретиться вновь.

И на этот раз он не будет ограничен репликами и постарается помочь такому же запутавшемуся воину, как и он.

Мелина не стала отсутствовать слишком долго. Девушка не могла найти себе места, боясь, что опять произойдёт что-то плохое. Но она даже представить себе не могла, что произошло на самом деле.

— Тебе стало легче, Константин?

Мужчина, встретившись взглядом с удивлённой Мелиной, сурово кивнул.

— Да. Я многое переосмыслил.

Девушке показалось, что до этого серые глаза мужчины, становившиеся ярче лишь во время битвы, загорелись с новой силой. Ещё ярче, они словно начали отдавать золотым отблеском истинного хардорщика, познавшего и принявшего все механики игры, даже если они нахрен поломанные.

— Вижу, тебе действительно стало легче, — спокойно кивнула Мелина, впрочем, внутренне по-настоящему радуясь за своего избранника. — Что ты собираешься делать дальше, Константин? Вновь проникнешь в Академию?

Благодаря Месту благодати он сможет вернуться в самое сердце Академии в любой момент. Но теперь его уже будут поджидать перепуганные чародеи.

— Обязательно. Но я ещё раньше хотел наведаться в одну деревню в Озёрной Лиурнии, попытаюсь вместе с вайфу-воительницей сломать один квест, — задумался Костя. — Ну и немного поговорить ещё с Фией из крепости…

Видя, какая улыбка вылезла на лицо мужчины, проклятый глаз Мелины вновь на миг открылся.

«Он раньше так не улыбался! Что этот кувшин наделал?!»

Мелине захотелось догнать ушедшего Александра и треснуть его чем-то тяжелым.

Константин моргнул. Почему-то ему на миг показалось, что он чуть не попал в софтлок[63].

В последнее время новый обладатель Великой руны появлялся в крепости всё чаще. Это не могли не заметить его частые посетители, будь то жизнерадостный воин-чародей Рожер, пробующая свои силы в разных направлениях Родерика, тут и там метающаяся Нефели или несменный предводитель крепости Гидеон.

Чего они не знали, занятые своими делами, так это того, куда первым делом шёл Погасший, посещая крепость.

Мелина с непроницаемым лицом стояла прямо напротив мужчины, утопающего в объятьях ласковой светловолосой женщины. Женщины, чьи щеки возбуждённо краснели, дыхание было учащенно, глаза слезились от какого-то извращённого удовольствия, которое она получала, прикасаясь своей сущностью к Константину, пытаясь взять от него ещё больше внутреннего тепла. Слишком горячего, слишком концентрированного, слишком живого и хардкорного.

В последнее время ей казалось, что это тепло стало ещё чище, ближе и сильнее.

С одной стороны, Мелина, как та, кто первой прикоснулась к сущности её избранника и в полной мере ощутила, что перед ней находится кто-то до невозможного особенный и… странный, могла понять реакцию Фии.

С другой же стороны Мелина хотела взять эту грязную потаскуху, с разрешения её избранника крадущую его внутреннее тепло, за волосы, и…

Кажется, она была намного более социально неловкой, чем думала, привыкнув решать проблемы старым-добрым насилием, когда не знала, как решить проблему мирно. Скорее всего, это семейное.

Фальшивая служанка Пальцев сделала глубокий вдох и выдох, успокаивая себя. Она знала, что Погасший совершенно точно знает про её нахождение здесь, но его, очевидно, не смущало её наблюдение.

Он как бы говорил ей, что независимо от того, пытается она следить за ним или нет, он всё равно будет делать в первую очередь то, что сам посчитает нужным.

Это как вселяло в Мелину небольшую благодарность перед живым кувшином за то, что он помог её избраннику разобраться с какими-то своими безумными проблемами (проблемы остались, но другие!), так и вызывало желание с дубиной в руках этот кувшин найти и поговорить по душам о том, что служанкам Пальцев не очень нравится, когда их Погасших направляют на столь порочный путь, лишая остатков стыда. О чём бы они там не говорили.

Девушка едва слышно фыркнула, исчезнув во вспышке энергии. У неё появилось новое поручение от Погасшего: проследить за другим Погасшим. Погасшим, чья судьба была предрешена в тот самый момент, когда он решил выполнить приказ, противоречащий воле фаната вайфу.

«Он вновь пользуется тем, что ему ведомо будущее», — прикусила губу Мелина.

Что-то ей подсказывало, что его просьба вновь в первую очередь связана с какой-то женщиной. Вполне возможно, что даже не с одной.

То есть, с вайфу, которые иногда превращались в женщин. Просто в женщин.

Конечно, она всё ещё считала, что её Погасший был волен делать то, что хотел. Лишь бы выполнил своё предназначение. Только вот его действия всё равно по какой-то причине расстраивали её.

К несчастью, поспешный уход не дал ей взглянуть на то, что происходило дальше.

— Моё солнце… — прошептала Фия. — Р-рассказывала ли я тебе свою и-историю?

Довольный Константин моргнул, застыв.

— Уже несколько раз.

— В-вот как… Т-тогда слушай…

Она его не слышала.

— И-история о том, к-как славные герои отдали мне тепло и неистощимую в-волю к жизни, а… а я легла у останков вельможи, дабы даровать ему новый шанс… Таково моё предназначение…

— Я уже слышал историю, — неуверенно произнёс Константин.

Фия прикрыла глаза, блаженно подняв их к потолку, продолжая гладить начавшего чувствовать себя некомфортно Костю.