Я - борец! Назад в СССР (СИ) - Гудвин Макс - Страница 1

Annotation

Я работал школьным учителем, много лет преподавал боевые искусства. Звезд с неба не хватал, на жизнь тоже не жаловался - оглянулся, а уже полтинник стукнул. Возвращаясь домой, ценой своей жизни я бросился спасать маленького ребёнка — однако, по воле судьбы не умер, а очнулся в далеком 1983 году.

На дворе Советский Союз, у меня молодое тело и вся жизнь впереди. Единоборства по-прежнему мое, где тут ближайшая спортивная секция?

Я — борец! Назад в СССР.

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Я — борец! Назад в СССР.

Глава 1

Чайный мастер

'Этот парень был из тех,

Кто просто любит жизнь.

Любит праздники и громкий смех,

Шум дорог и ветра свист…'

— звучало из тонированной Приоры остановившейся на светофоре, пока я переходил дорогу, в это раннее и тёплое для зимы утро. Под знакомые мотивы Арии, неожиданно повеяло ностальгией моей далекой молодости.

Слышал, что психологи рекомендуют людям в возрасте вести дневник и подводить в нем итоги по важным датам, но я подобным никогда не занимался. А недавно вот ни с того, ни с сего взял да и задался вопросом, почему бы и не попробовать? Жизнь теперь скучна и однообразна, каждый день похож на предыдущий. После моей-то бурной молодости, после многих лет спортивной карьеры, к сорока девяти годам со здоровьем было уже не очень. Это такой возраст у бывшего военного и спортсмена, когда чихаешь, а сам думаешь, как бы ничего не отвалилось…

Я посмотрел на своё отражение в лобовом стекле автомобиля откуда доносился звук. Даже в темноте, в свете уличного фонаря были хорошо различимы светлые волосы, очки на тонкой оправе, выбритое лицо с признаками развернувшегося на нём возраста, в виде мимических морщин.

Да, это я, всё ещё крепок и высок.

Поймав себя на мысли, что видя самого себя, пересекающим дорогу, я выправляю плечи, втягиваю небольшой живот, который в простонародье принято почему-то называть авторитетом. Или мамоном. Или амортизатором.

На мне старенький спортивный костюм адидас, чёрного цвета. Зато он настоящий, не китайский ширпотреб от братьев наших из-за великой стены. Таких костюмов больше не достать, ведь я купил его лет десять тому назад, ещё тогда, когда гонял в Крым в четырнадцатом году, посмотреть на Казантип. Поверх легкая куртка.

А иду я с работы. Из ночного магазина — бара, где я, прости Господи — охранник, на другую работу, в Академический лицей им. Псахье Г. А. по факту — ту же, среднеобразовательную школу города Томска, в которой я числюсь, как учитель физической культуры. Такой странный путь сквозь утреннюю темноту, от громких выпивающих, к не менее громким, но более приятным детям.

Вокруг всё занесено свежим, недавно выпавшим снегом, который громко хрустит под подошвами ботинок. Но я как всегда налегке — вместо шапки капюшон, вместо полноценных зимних ботинок — на ногах лишь простенькие кроссовки на толстом шерстяном носке, да и куртка так — одно название. Заболеть не боюсь, во-первых у меня в правилах ежедневная закалка и обливания, во-вторых, тут совсем не далеко.

А что? Всего-то минус пять, это ещё не повод надевать шапку и менять куртку. И пускай молодняк этого не понимает, называют меня непонятными словами — каждые пять-десять лет их сленг меняется, из последнего я как-то услышал странное слово скуф, это наверное про тех, кто забил на себя окончательно. А я, всё еще живчик! Ну да, признаю, денег на лучшую одежду у меня просто нет.

— Сорок девять лет, блин, поздравляю! — мысленно вернулся я к забавной игре с самим собой.

Итоги так итоги, мне вспоминается моя «интереснейшая» судьба фаната спорта и единоборств. Моя прошлая военная служба.

Вообще, чего в моей жизни только не было. Это и бокс, кикбоксинг и джиу-джитсу, самбо… В целом, всего было по намешано, да только нигде я особо не задержался. Даже несколько раз выполнял первый взрослый по разным видам, однако, чтобы тебе его присвоили, требовалось собрать нехилый такой пакет документов. Обычно этим занимается тренер, но я был «везде» и нигде одновременно. С постоянным тренером, который бы меня «тащил», не срослось, поэтому соответствующего значка мне и не досталось.

Союз развалился, прошли шальные девяностые, промелькнули двухтысячные. Куда податься парню с незаконченным спортивным факультетом? Черт возьми, если вдуматься, то кем я только не был — сначала армия. Рост метр восемьдесят восемь и вес под сотню, с такими данными меня естественно загребли в воздушно-десантные войска, где я и застал первую чеченскую. Потом вторую. А после всего, что довелось там увидеть, я решил больше не брать оружие в руки.

Но зацепил события две тысяча восьмого года, в Осетии. Пришлось там немного побегать.

Бравада это совсем не моё, даже второе августа я отмечаю скромно, никаких купаний в фонтанах, пьяных воплей и приставаний к гражданам. Особенно смешно мне когда парни отслужившие вместо двух, год, высыпают на улицы и подпив начинают докапываться до прохожих с вопросами: «А ты служил?»

Как-то раз я поймал двоих за шкварник, тормознувших студентов с хохолками на головах (не разделяю таких причёсок, но и не лезу с расспросами, разные времена, разные моды), а эти полезли внаглую, я перезадал им их же вопрос.

— А вы, ребята, служили?

— Служили! — дерзко ответили они мне. — А че?

— Род войск? Номер части? — сходу спрашиваю у них.

— ВЧ-3! — буркает один, демонстрируя полное неуважение. — Десантура!

— Что за часть такая? — с недоумением спрашиваю я. Ведь все номера воинских частей пятизначные. А сам наметанным глазом вижу, что у одного из них партаки на пальцах, и понимаю, что это никакая не ВЧ-3, а скорее ИК-3. И десантными войсками там и не пахнет.

Ох они тогда и хапнули со мной и за тельняшки, и за береты, и за то что они просто моральные уроды.

Не люблю выпендрёжников, а еще больше не люблю ряженных. И мошенников. Хотя, сейчас времена такие, что и сидевший может, служить, и воевать и при этом еще и бизнесменом быть. Суммарно я не против, это выбор каждого, главное, чтобы человек вел себя подобающе на гражданке. Эти же просто купили форму и понтуются на людях, собирая дань с молодёжи, которая теперь совсем из другого теста.

А эти никакого отношения к армии, к десанту, и вообще к службе — не имеют. В общем, отлупил я их слегка, заставил голыми по пояс отжиматься, тельники и береты, конечно, забрал сказав:

— Еще раз увижу, будем говорить иначе!

Так вот, после срочной службы, был я грузчиком, вышибалой. В менты или бандиты не пошёл, не мое это. И те и те мне тогда говорили: Олег, ты же стрелять умеешь, бегаешь под разряд, бьёшь как конь копытом и борешься словно медведь, иди! А я всё отнекивался, да какой из меня мент, да какой из меня бригадный…

С тех пор многое поменялось, все кто ментами и бандитами в девяностые был, теперь при деньгах, машинах, квартирах. У всех двухэтажные дома, жены, любовницы и прочее. Я же имею лишь два костюма Адидас, чёрный и серебристый. Живу на съемной однушке, в холодильнике как всегда негусто. Отопления нет, горячая вода через раз. Не густо, но я ни на что не жалуюсь. Жизнь как жизнь. Однако будь у меня еще один шанс, я бы непременно все поменял.

К примеру в правильный спорт бы с головой ушел, не разбрасывался бы на полулегальные бои в клетке и рано или поздно продвинулся бы по ЗП вверх — у меня ведь перло тогда. Эх, да что там… До того проклятого боя, в ресторане «Карфаген», еще до появления всякого ММА в помине, организаторы сварили на заводе большую клетку, оббили ее дерматином и кинули клич. Пять тысяч за выход на ринг, и еще двадцать за победу в каждом из боёв. Ну я тогда сдуру и вызвался, потому что выбора не было. У матери начались проблемы со здоровьем, требовалась дорогостоящая операция и двойная зарплата за один вечер боёв, вполне бы пригодилась на дорогие медикаменты и врачей.