Дарханы. Академия Четырех богов (СИ) - Александрова Евгения - Страница 75

— Что, не спится? — хрипловатый мужской голос разорвал тишину, и я почувствовала, как по коже бегут мурашки.

Перед нами оказался высокий мужчина с проседью в волосах и в военной форме. Какой-то знатный командир? Какого демона ему тут надо? На вид, судя по морщинкам у глаз и губ, ему было сильно за пятьдесят, впрочем, все дарханы могут выглядеть не на свой возраст, а армейская выправка и стать делали моложе… и опаснее.

Под светом фонаря чётче проявились резкие черты его лица — высокие скулы, суровая линия челюсти, тонкие губы, которые едва дрогнули в насмешливой полуулыбке. Глубокие морщины у умных, цепких глаз выдавали не только годы, но и опыт в сражениях, бесконечные стратегические игры, долгие ночи размышлений, решения, от которых зависели судьбы городов и людей.

Но сильнее всего меня зацепили его глаза. Зелёные, с холодным блеском стали, с хищным прищуром человека, который привык просчитывать каждого, кто стоит перед ним. В них не было простого интереса, они исследовали, оценивающе, без жалости, без лишних эмоций.

Следующий за ним ивварский солдат опустил фонарь с зажжённым огнём, будто бы теперь им было достаточно света, чтобы разглядеть всех, кто шатается по улицам ночного монастыря.

Кто это? Дархан? Какой-то сильный маг?

— Генерал ди Арстон, — кивнул, приветствуя, Бьёрн, расправляя плечи и словно чуть загораживая меня от пробирающего до мурашек взгляда. — Чем обязаны?

— Хотим убедиться, что всё готово к приезду императора.

Генерал насмешливо, но привычным жестком коротко коснулся кулаком груди, приветствуя дархана как равного, однако я видела, что его внимание целиком привлекло мое лицо, в которое он вгляделся с испытующей пронзительностью.

Генерал ди Арстон. Ди Арстон. Я несколько раз мысленно повторила его имя, прежде, чем до меня наконец дошло, кто именно стоит передо мной.

И как завороженная я уставилась в его глаза снова.

Нет, не может быть.

Тот самый?!..

Тот самый ивварец, что однажды пришёл в мой дом. Дом моей матери, когда ей было всего двадцать. Тот самый Вальдер ди Арстон, маг, который во времена переворота и прихода к власти Сиркха силой заставил её выйти замуж, чтобы никто из наших не поднял мятеж, сопротивляясь захватчикам.

Мама мало говорила об этом, зато я знала случившееся от бабушки, папиной мамы. Именно мой отец, Риан ди Мори, стал тем камнем преткновения, о которой разбились в пух и прах попытки этого ди Арстона подчинить себе наш Юг и продолжать издеваться над теми, кого он пытался принудить к послушанию силой.

— Историческая встреча, не правда ли? — проговорил генерал, разглядывая меня с издевательским вниманием.

Я смотрела ему в глаза — зелёные, настороженные, пристальные, пугающе внимательные. Этот человек… Захватчик. Предатель. Тот, кто хотел сломить мою мать, и теперь он смотрит на меня. Как будто ждёт, что я сломаюсь.

Наверняка видит во мне мою маму, Ясмин ди Корса, какой она была, когда Вальдер пришёл в поместье со своей армией. Мы с мамой похожи как две капли воды, только характер у меня помягче, но глаза у нас точно один в один.

— Не могу сказать, что я счастлива этому знакомству, — процедила я, приподнимая подбородок. — Конечно, я наслышана о вас, генерал ди Арстон, — я нарочно сделала акцент на его звании, будто пробуя его на вкус — с лёгким сомнением.

Когда он пытался покорить наш Юг, он был всего лишь капитаном. И мама сожгла тростник и вышвырнула его прочь, отстояв себя, свои земли, своих людей… и свою любовь к отцу! Когда бабушка рассказала мне втайне эту историю, я возненавидела чужака всей душой, ещё даже не зная, жив он или нет. Думала, даже мечтала, чтобы кара богов упала на его голову и разнесла за все грехи, но…

Но он стоит передо мной. Жив. И даже стал генералом. Его губы дрогнули — почти улыбка — но он промолчал.

— Ты — словно её точное повторение, — Вальдер качнул головой. — Даже пугает.

Кровь забурлила: его голос, его тон. его спокойствие — всё это выводило меня из себя. Я подняла голову, с трудом выдавливая из себя улыбку.

— О да. Буду приходить вам во снах вместе с моей матерью, — усмехнулась я, чувствуя, как растущая ярость придает мне отчаяния и смелости. — Я знаю, что было в прошлом.

Я знаю, что ты сделал.

Но Вальдер даже не вздрогнул, не смутился, лишь медленно качнул головой, словно разглядывал не просто меня, а саму судьбу, что снова столкнула нас.

— Как будто обучение у дарханов идёт не очень успешно, — усмехнулся генерал, обращая свой взгляд на Бьёрна. Он до этого момента молчал, но теперь я почувствовала, как его ладонь легко коснулась моей. — Что скажете, сентар де Ларс? Что-то ведь здесь говорят о контроле разума и духа, м? Думаю, этой ученице еще предстоит большой путь…

— У меня есть имя, генерал ди Арстон, — не удержалась я, привычная к словесным поединкам на аристократических вечерах. — Меня зовут Кейсара ди Мори, и я хочу, чтобы вы его запомнили. — Я сделала паузу. — Думаю, вы запомните.

Вальдер уставился на меня в сгущающейся темноте, и только его глаза, казалось, зловеще мерцают во тьме. Я знала, что он один из сильнейших магов и верных псов императора, и переходить ему дорогу — было неразумно! Но также я знала, что он уязвим, что не просто разглядывает меня, он вспоминает.

Прошлое и настоящее встретились во мне, такая вот ирония Четырёх богов! И я это чувствовала. И то, что я тоже могу стать одной из ордена дарханов, дает мне не меньшие права заявлять о себе.

Бьёрн всё это время молчал, но теперь его лицо стало по-настоящему непроницаемым, и я почувствовала, как он выпрямился, как его присутствие наполнило пространство, словно разделяя нас с генералом невидимой границей.

Они оба стояли напротив друг друга — два мага, два воина, два человека, чья воля была закалена в войне и крови. Один служил императору, другой — ордену, но я не сомневалась, что в этом противостоянии их разделяли не только взгляды, но и что-то более глубокое, что сложно было выразить словами.

Но он не ответил сразу, словно нарочно хотел заставить генерала ждать, и когда он заговорил, его голос был низким, ровным, но в нём скользнула та ледяная усмешка, которую я уже начинала узнавать:

— Контроль — не в том, чтобы подавлять эмоции. Но думаю, генерал ди Арстон, что вы правы. И даже эта встреча — часть пути.

Бьёрн, предатель! Я резко повернула голову, намереваясь бросить ему взгляд, полный протеста, но Бьёрн уже чувствовал это — одно лёгкое прикосновение его пальцев к моей ладони, едва уловимое предупреждение, и холод пробежал по коже. Замолчи.

Я сжала губы, заставляя себя успокоиться.

Генерал отступил на шаг, позволяя нам пройти, и Бьёрн направил меня вниз, к городу, но я чувствовала, как взгляд Вальдера всё ещё прожигает мне спину, — давящий, прожигающий, колдовской.

Неосторожно было провоцировать того, кто может повлиять на мою судьбу, но разве я могла бы молчать? Разве могла бы позволить этому человеку думать, что дочь Ясмин ди Корса подчинится и простит обиду?

Они сколько угодно могут пытаться сделать из меня своё послушное орудие. Я верю в свою силу и свой путь и не предам родных из желания угодить тому, кто едва не разрушил их жизни. Не из гордости, а потому что никто — ни генерал, ни император — не вправе решать, что мне чувствовать.

Мы долго шли молча с Бьёрном, сначала до храма и великих ступеней, что связывали нижний город Сеттеръянга с уровнем монастыря. Меня всё ещё тихо колотило от эмоций, от этого взгляда, мерцающего в ночи, от тех событий, к которым лично я не имею никакого отношения, но…

Бьёрн шагал рядом, ровно, без спешки, но я чувствовала, что он не просто идёт — он следит за мной, ловит каждый жест, каждую смену дыхания, даже не глядя в мою сторону.

Я украдкой посмотрела на Бьёрна: его профиль был отстранённым, спокойным, как всегда. Знал ли он эту историю?