Сто баллов удачи (СИ) - Го Александр - Страница 4

Судя по выкрикам, многие понимали, что я и ещё несколько оставшихся в живых были из другого мира и… Люди относились к этому нормально, я бы даже сказал радушно. Как будто здесь в порядке вещей вытаскивать из побоища пачку попаданцев.

Местный воздух показался мне необычайно чистым, я задышал полной грудью до головокружения, почувствовал непривычные запахи цветения. На мгновение я даже обрадовался новому миру, пока не вернулись мрачные мысли.

Зачем я здесь? Что мне теперь делать? Неужели со всеми после смерти происходит нечто подобное? Окрестности не похожи на «иной мир», это скорее совершенно другой мир, но материальный, полноценный. Тело и душа неотделимы и до сих пор при мне. А что тогда осталось в комнате общежития?

Я испытал сильное сожаление и жалость к моим немногочисленным близким, но чувств безысходности заставило просто смириться.

— Эй ты! Пошевеливайся! — воскликнул кто-то басовитым голосом, подталкивая меня в плечо.

Я обернулся и увидел копейщика — Артура. Настоящего героя прошедшей битвы. Мне хотелось возразить и попросить его не распускать руки, но я решил простить на первое время и не нарываться. Может, просто в этом мире никто не слышал о личных границах и воспитании?

Рослый и мускулистый, с лицом, будто срисованным с древнегреческой статуи, Артур уже успел надеть на себя броню — шёл, сопровождая меня и других иномирцев; смотрел на всех чужаков подозрительным взглядом. Возможно, ему не понравилось, что первый удар по вожаку демонов нанёс я, а не он… А может быть он профессионал, который относится с недоверием ко всем чужакам и незнакомцам. Судя по его облачению, он состоял на службе местной власти.

Мы отправлялись в столицу — я услышал это из разговоров стражи. Причём, судя по всему, столица находилась совсем рядом.

Всех нас рассадили по крытым повозкам. Внутри было сухо и чисто. Обзор ограничен, и только сквозь две узкие щели у потолка внутрь проникал солнечный свет. Выглядывать в них и приподыматься на носках в трясущейся повозке после пережитого не хотелось.

Я устал. В моём теле ещё оставался лёгкий мандраж. Мне даже не хотелось особо всматриваться в лица троих моих попутчиков, рассевшихся по разным углам: никто не разговаривал, все боялись, до сих пор дрожали, всхлипывали. Все трое земляне, как и я.

От тряски захотелось спать, и я даже успел вздремнуть, как очень скоро наш экипаж остановился и кавалеристы, открыв двери, приказали вылезать.

Нас завели во дворец по низким мраморным ступеням парадного входа, через раскрытые настежь тяжёлые двери. Я видел, что позади в окружении воинов ведут ещё несколько групп «призванных». Моя группа шла первой, и сам я шёл впереди вслед за двумя кавалеристами, которые вскоре передали нас в руки каких-то суетливых мужчин в париках и белых гольфах — то ли слуги, то ли низших рангов вельможи.

Дворец оказался воплощением величия. Высокие мраморные колонны подпирали потолок почти во всех помещениях, и сделано это было со вкусом. Позолота покрывала каждую декоративную деталь — от резных украшений на стенах до массивных люстр.

Солдаты сторожили у каждого проёма. Их позолоченные доспехи сияли, показывая принадлежность к элитным войскам.

Королевская стража?

Мы остановились перед очередными массивными дверьми. Стражники распахнули их, а двое вельмож приглашающим жестом пропустили меня и неотстающего Артура, а также вереницу из других призванных и воинов вперёд.

Мне стало душно, в ноздри ударил запах, напоминающий церковный ладан.

Мы ступили на красную дорожку, вдоль которой по вычерченным линиям толпились представители знати — все в богатых одеждах, с надменными и любопытными взглядами. Разговоры от них доносились соответствующие.

— Это наши спасители? Вот эти?

— Выглядят как чернь…

— Тебя в бой отпусти, ещё похуже видок будет!

— Смотрите, это же Артур! Величайший герой Малфорта! Да хранят его Семеро…

Тронный зал тоже выглядел грандиозным. Пространства здесь было с избытком, а свет из огромных окон играл на выложенных мрамором стенах и полу. Колоны украшали только правую часть зала.

В центре возвышался трон — массивный, из тёмного дерева, усыпанный драгоценными камнями и всё той же позолотой.

На троне восседал король.

Величественный, с прямой осанкой и пронзительным изучающим взглядом. Увидев нас, монарх улыбнулся. Он выглядел уверенным и сильным, причём обладал силой в прямом смысле, если судить по-крупному и крепко сложенному телу.

На нём алая мантия с белым кантом, роскошная массивная корона, дуги которой отдалённо напоминают выставленные в ряд Эйфелевы башни.

У трона собралась свита. Я мог судить по одеждам, что среди них, возможно, были советники, придворные и рыцари.

Высокий голос вельможи прорезал тронный зал:

— О повелитель Мантикор Пятый, перед вами по вашему велению предстают призванные иномирцы!

Звук эхом разнёсся по залу, гомон толпы затих.

Король с улыбкой кивнул, приветствуя нас, и заговорил низким бархатистым голосом:

— Добро пожаловать в Малфорт — королевство моего рода. Неувядающие земли рады видеть призванных героев иного мира.

Голос короля настолько поражал своей чистотой и харизмой, что в моём мире его бы наверняка ждала успешная карьера актёра озвучки.

Мантикор на мгновение замолчал и, не подымая руки с подлокотника, поманил кого-то пальцем из собравшихся приближённых.

От увиденного мои брови непроизвольно поползли вверх. К Мантикору вышел карлик, на вид молодой, хотя из-за подобных мутаций трудно судить о возрасте.

Я сразу понял — это сын короля и, скорее всего, единственный.

Почему сын? Да потому что был он одет в такие же алые одежды с вышитыми узорами, похожими на цветок — это, как я понял, местный символ королевской власти, нечто вроде распускающегося бутона. А ещё на кучерявой голове карлика красовалась корона, поменьше и поскромнее отцовской.

Почему единственный сын? Да разве при наличии здоровых наследников король бы позвал его при всех к себе? Держал бы он его на виду? Я не поверю, что у него десять сыновей, но все настолько невзрачны, что выигрышным выглядит именно карлик. Да и вряд ли Малфорт — колыбель инклюзивности и центр борьбы с эйблизмом.

Принц неуклюже подошёл к трону, поцеловал руку королю и присел на ступеньках покрытого красным бархатом помоста.

— Посмотри, сын, вот и наша надежда! Герои иных миров!

Король вдруг вперился в меня изучающим взглядом, и я посмотрел в ответ.

— Подойди ближе. Да-да, ты! Человек в смешных синих лохмотьях! — произнёс он всё так же, лишь шевеля ладонью, жестом подзывая меня.

В бирюзовых лохмотьях? Да это моя лучшая рубашка и джинсы! Совсем немного в пыли и чьей-то крови…

Я шагнул вперёд. Увидел, что король всё ещё выжидающе смотрит на меня. Не понял, что от меня хотят. Вдруг почувствовал толчок в плечо. И снова от Артура.

— Убери от меня свои руки, — твёрдо сказал я обернувшись.

Чёртов копейщик, кажется, немало удивился моей реакции. А чего он ожидал? Покорности и терпения? Видно же, что нарочно меня выводит из себя.

— Ничего страшного, — снисходительно произнёс монарх. — Видимо, в их мире не принято кланяться королям.

Король поднялся с трона и спустился с помоста. Его мантия, так уж случайно получилось, попутно обволокла сидящего на ступеньке принца-карлика и сняла с него его маленькую корону. Карлик неуклюже и нерешительно скинул мантию. В это мгновение он выглядел по комичному неловко, будто наряженный в принца шут. Я был уверен, что многие из придворных хотели разразиться хохотом. Часть лиц попадала в поле моего зрения, как и притворная серьёзность, смесь напряжения на них. Видимо, боялись. Всё-таки принц, а не шут…

Мне почему-то стало жалко этого принца. Он явно не хотел к себе подобного внимания. Его непропорциональное лицо выражало лишь задумчивую печаль.

Мантикор оказался внушительным по ширине и очень высоким — метра два не меньше. Под его роскошным королевским одеянием трудно было понять, крупный он от природы или же скрывает гору усердно натренированных мышц. На лице вроде бы не было пухлых щёк зажравшегося монарха — точно не жиртрест.