Академия Драгон. Станешь моей истинной! (СИ) - Воронецкая Лана - Страница 22

— Вот, дура. Сколько ты наглоталась алкалайна? Меня Шарди уроет, если с тобой что-то случится, грязнокровка противная.

Он так и продолжал волочить меня, больно вцепившись в волосы, пока не ткнул носом в умывальник. Обхватил сзади одной рукой за талию и навалился, вынуждая наклониться над раковиной. Пальцы другой руки засунул мне в рот, вызвав рвотный позыв.

— Овца, — прогремело над ухом, он вытащил пальцы, а я закашлялась, но не осталась в долгу:

— Урод, — сплюнула в раковину.

Сует мне свои грязные ручища. А он снова сунул пальцы обратно.

— Да блюй уже эту гадость. Ну, же, давай.

В этот раз сдержать рвотный позыв не получилось, из меня хлестануло фонтаном, выворачивая наизнанку и выбивая слезы.

Асгар включил воду и смягчился.

— Пей, давай. Надо еще. Давай-ка избавимся от этой дряни в твоем желудке.

Он набирал воду в ладонь и заставлял глотать, потом снова заставлял выворачивать содержимое наружу, промывая мне желудок. Он как-то не брезговал ни моими слезами, вперемежку с соплями, ни тем, что выливалось из меня вместе с водой и алкалайном.

Я слышала это название. Запрещенное вещество, которым можно отравить дракона. С самого детства я принимала не лекарство. Я медленно и верно травила свою драконицу.

Слезы покатились сильнее. И сопли. А за ними и громкие рыдания.

— Да ладно тебе, — растерялся вредный дракон сверху.

Он продолжал промывать мне желудок, но его движения стали мягче, как-то аккуратнее. В итоге он умыл меня сам своей ручищей, закрыл воду, оттащил от раковины и сам принялся вытирать полотенцем.

Я зарыдала. Взахлеб. И …он неуклюже приобнял, прижал и даже погладил по волосам. Я уткнулась в ненавистное плечо. Хотелось на ручки к ректору.

— Ты чего? — только и смог спросить Асгар.

— Я вообще думала, что ты умер…

— Так… жив я. Поделом досталось. И Шарди, ну, брат мой, так и сказал мне… — Асгар вздохнул, — …когда заставлял убрать все права с клятвенных соглашений.

Я аж отлипла от его могучего плеча, посмотрела в бесстыжее лицо. А он в полном непонимании договорил:

— Так вы ж сами в койку к нам прыгаете, соглашения оставляете. А тут вон че… Я вообще думал, ты ломаешься… ну, играешь так. Завела твоя игра, жесть как…

Я напряглась. Даже реветь перестала. Я же в одной сорочке стояла. В лапищах вредного высокомерного дракона.

Асгар неуклюже вытер мне щеку. Потом другую.

— Ну, и чего ты так разревелась?

— А моя драконица? — пролепетала я, стараясь не думать про то, в каком виде и в какой ситуации оказалась.

Асгар пробасил:

— Я ее чувствую, но очень слабо, — покачал головой. — Ну, ты и дура, что решила избавиться от зверя.

И вдруг до него как будто тоже дошла вся щекотливость ситуации. Мягкость исчезла, снова передо мной появился колючий молодой дракон-мажорик.

— Только попробуй кому пикнуть, что я тебе тут нюни вытирал. Скажи спасибо, что меня братец заставил к тебе переться прощения просить, а то хана бы тебе. И твоей драконице, — он прищурился. — И только попробуй сказать, что не простила меня.

Я закивала тупым болванчиком. Надеюсь, меня вернут в собственную комнату. После всего, что между нами было… Магинечка, Елена! Пока никто не видел.

Но нас увидели. Потому, что в комнате появился … злющий господин Луцер собственной, почему-то тоже полуголой, персоной.

Глаза ректора… стали совершенно круглыми, практически вылезли на лоб и полыхнули фиолетовыми искрами, а по ладоням побежали видимые разряды. Он свел пальцы на уровне накачанного кубиками пресса и сплел линии разрядов в силовой клубок.

Отсветы заклинания, искрящего в руках, падали на хмурое лицо со сведенными бровями. Крылья носа подрагивали. Блики играли на накачанной груди и мощных бицепсах. Он напряг руки, удерживая силовой поток, и мышцы аж забугрились.

Магинечка! Кого он прожигает взглядом? Меня или вредного Асгара, который от неожиданности тоже застыл истуканом, так и держал меня в своих лапищах? Я простонала про себя –я же в одной сорочке. Стою в комнате с двумя мужланами.

Асгар среагировал на появление ректора не менее злостным раздражением. Желваки напряглись, зрачки вытянулись в узкую полоску, а пальцы на руках, удерживающих меня, сжались, впились в кожу так, что точно синяки останутся.

Даже пикнуть стало страшно.

— Полог тишины, — выкрикнул ректор.

По гобеленам разбежались следы заклинания.

— Ну, поговорим, племяш, —зашипел господин Луцер, а сквозь шипение пробился животный рык. — Никак не успокоишься, гаденыш?

У Асгара тоже вырвался внутренний рык.

Так посмотришь, ну оба –вылитые драконы. Только, ведь, ректор –человек.

Асгар прищурился:

— Шарди приказал грехи замаливать… Вот, решил для разнообразия удовлетворить девочку. Не всё же только брать и получать… как сказал братец, — он высунул кончик языка, провел по нижней губе и скривился.

О чём он? Зачем злит ректора еще сильнее? Асгар же помог, спас меня, наверное, даже. А я дурище. Не было же у нас ничего!

Стало боязно. У ректора, вон, какие заклинания скачут по рукам.

— Магию убери, —Асгар, наконец, выпустил меня и сжал кулаки. —Давай, говорить, как мужчина с мужчиной.

В суровое мужское противостояние вклинился мой жалкий голосок:

— Не надо…

И оба сорвались на меня:

— Заткнись, — прилетело от Асгара, одновременно с:

— Молчи, — от ректора, который смял и потушил заклинание.

Он махнул рукой, открывая портал. Мне? Снова будет выпихивать?

— Марш в комнату, — его глаза реально полыхали фиолетовым огнем. — Разберусь с гадёнышом, приду. Жди.

Я застыла. Надо это срочно прекратить. Поубивают друг друга.

— Это я виновата, — голос сорвался.

Как же было страшно. Что происходит с ректором? Он совсем с катушек слетел.

Меня выпихнул поток воздуха и злые слова полетели вслед:

— Доигралась. Займусь твоей инициацией. Чтоб другим неповадно было…

Асгар напал первый.

Меня выбросило обратно в свою комнату. Я проехалась задом по полу. Вскочила, потерла ушибленное место. Портал остался открытым. Мне прекрасно было видно, как сцепились мужчины и покатились по полу, попутно ломая и расшвыривая в стороны всё, что попадалось на пути.

Картина казалась особенно жуткой из-за того, что звуки из комнаты не проникали. На ней висел полог тишины.

Я бросилась к шкафу, трясущимися руками схватила самое закрытое платье, принялась натягивать на ходу по пути к открытому порталу.

Инициирует? За что?

Просунула голову в вырез, замерла у открытого портала, уставилась на драку, набирающую обороты. Руки никак не хотели попадать в рукава.

С трудом просунула их и стала одергивать платье. Потом застегнула все пуговички, до самой шеи. И на рукавах тоже. Чтоб тяжелее снимать было. Обхватила себя руками. Затем нервно вгрызлась в ноготь на большом пальце.

Зрелище завораживало. Можно было бы назвать их борьбу красивой, если бы не было так жутко страшно. Ректор оказался сверху, спиной ко мне –такой огромной спиной с широким размахом плеч и огромной татуировкой дракона, по большей части с заходом на правую половину.

Когда это он успел сделать? Я точно помнила, что на тренировке на полигоне на его спине не было никаких рисунков. То зрелище я тоже никогда не забуду, как и половина Академии, пришедшая поглазеть.

Ректор навалился на Асгара, усердно заламывал тому руку в болезненном захвате. Асгар неистово извивался, но вырваться не получалось. А я еще переживала за господина Луцера. Теперь стало страшно на мерзкого дракона. То я его чуть не убила, то теперь ректор…

Но молодой драконище вывернулся, они снова покатились по полу, доламывая то, что еще не успели разломать. В меня полетели обломки стула – пролетели сквозь незакрытый портал. Я вовремя отскочила, ошметки с грохотом ударились о пол уже в моей комнате.